Страница 367 из 379
Когда статью опубликовали, я снова побывал и на «Встрече с Прессой» и на «На Неделе с Дэвидом Бринкли». Мэрилин пошутила, что мне нужно достать апартаменты в Вашингтоне, раз уж я собирался так часто там бывать. Я отшутился в ответ, сказав, что это было бы идеальное место, чтобы спрятать там любовницу, на что получил порцию свиста и улюлюкания от нее. Той же ночью я показал ей все то, чего бы требовал от любовницы. Меня также упомянули на «Часе Новостей с МакНилом и Лерером», где показали мое выступление на Общественном Телевидении Мэриленда в Оуингс Миллс, которое я провел еще во время суеты после выхода «Платить по счетам». Тогда меня дважды приглашал к себе Луи Рукейсер на передачу «Неделя Уолл Стрит с Луи Рукейсером», которую он там вел.
Не все статьи были связаны с экономикой или политикой. Осенью 89-го года за нами снова следовали Fortune, от которых не отставали Forbes. В 1986-м году, пока нашими успехами с Microsoft, Autodesk и Adobe интересовалась общественность, мы ухитрились выдернуть сделку со Staples прямо из-под носа Митта Ромни и Бэйн Кэпитал. Теперь же, когда Staples раскрутились, мы ухватили большой куш. Даже лучше, оказалось, что Бэйн предлагали вложиться по большей части средствами инвесторов, а наша сделка, напротив, почти целиком состояла из наших собственных вложений с небольшой долей от вкладчиков. Их предложение предполагало меньше риска, но у нас было больше доходности. Самым лучшим, по крайней мере, для самой фирмы, было то, что я сам практически никакого отношения к сделке не имел, поскольку больше внимания уделял технологическим сделкам. Это было полностью проектом Джейка-младшего и Мелиссы.
Fortune первыми собрали всю картинку целиком, разузнав об этом от кого-то из Staples и очень недовольного младшего вице-президента из Бэйн, потерявшему со сделкой и работу. Наша команда держала рот на замке, что неудивительно, учитывая, что мы были выигравшей стороной. Теперь же, когда сделка обнародована, и акции Staples взлетели к облакам, мы могли об этом говорить. Большую часть разговоров я позволил вести Джейку и Мисси. Fortune интересовались сделкой, Forbes же интересовались именно мной. Их статья сделала акцент на росте Бакмэн Групп и мой подъем в списке Forbes 400, что я нашел весьма отвлекающим. Пусть говорят о Джейке и Мисси, они это заслужили. В день выставления предложения я заказал в офис огромное ведро с охлажденным шампанским (вместе с поездкой домой на лимузине!)
К концу октября Джон пригласил меня и Мэрилин на вечеринку к себе. Что показалось мне любопытным, так это то, что он уточнил, что мне нужно прийти в костюме, а это несколько официальнее обычного.
– Ладно, хорошо. Мэрилин тоже прийти в платье? То есть, она не может прийти в своем спортивном костюме? – уточнил я.
– Я передам и ей, и Хелен, что ты так сказал, и ты от обеих получишь!
Я засмеялся.
– Наверняка они бьют как девчонки! – что вызвало смешок уже у Джона.
И так в третью пятницу октября мы с Мэрилин поехали к Штайнерам. Когда я был маленьким, Джон жил в Тимониуме, в среднем одноэтажном домике в стиле Кейп-Код за Тимониум Роуд. Теперь же, после того, как его вложение в Бакмэн Групп окупилось, они купили новую постройку в Долине Хант. Очень мило, большая территория и больше дом. Не совсем McMansion, но близко. Мы приехали туда к семи, как он и сказал, к началу раздачи коктейлей.
Мы были не первыми. Оба ребенка Джона и Хелен, Аллен и Рэйчел, покинули родное гнездышко несколько лет назад, так что я знал, что на парковке не их машины. Мы подошли и позвонили в дверь, и нам открыла Хелен. К ее уху был прижат беспроводной телефон, и она казалась явно отвлеченной.
– О, прекрасно, вы приехали! …Нет, людям в дверях… – сказала она, добавив по телефону.
Я улыбнулся Мэрилин. Хелен так и продолжала такое двухканальное общение, пока не пришел ее муж, и не взял телефон у нее из рук.
Он сказал:
– Это чудесные новости, Тыковка! Приезжай на следующей неделе домой, и твоя мать распланирует за тебя всю жизнь. Пока! – он нажал кнопку обрыва связи.
Хелен разразилась:
– Звонила Рэйчел! Она помолвлена!
– Поздравляем! Теперь мы знаем, на что ты потратишь деньги в следующем году, Джон? – сказал я с ухмылкой.
– Не смешно! У тебя самого двое? – ответил он.
Я пожал плечами:
– Может, мне повезет и они просто будут жить в грехе.
За это я получил локтем от Мэрилин. Я с улыбкой повернулся к ней, и увидел, как она грозит мне пальцем:
– Мои дочери будут обвенчаны в церкви!
– Да, но это точно мои дочери? Откуда мне знать, что ты не ушла на субподряд на первую половину дела? Я только знаю, что был там на второй. – ответил я, что вызвало смех Штайнеров и шипение Мэрилин.
Джон проводил нас через прихожую в гостиную.
В гостиной было еще пятеро человек, пара в возрасте около шестидесяти, еще пара в пятом десятке и молодой человек, на пару лет моложе нас с Мэрилин. Джон представил всех. Старшей парой были Боб и Милли Дестрир, пара помоложе – Рич и Рене Миллер. Молодого человека звали Брюстер МакРайли, известный как «Брю». Я не вспомнил никого из них в чем-либо, связанным с бизнесом, и удивился, почему я вижусь с ними здесь.
Джон смешал мне джин с тоником, Мэрилин получила виски сауэр, и мы немного пообщались с остальными гостьями. Казалось, они обо мне знали, хоть я не знал никого из них. Дестриры были из Фредерика, и Боб владел предприятием по снабжению ферм. Миллеры и МакРайли были из Александрии, в Вирджинии, и я не очень понял, где они работали. Боб заметил мою трость, которую я оставил у прохода в прихожей, и спросил:
– Позвольте вас спросить, как вы повредили ногу?
– Ничего страшного, – ответил я. – Я раньше был десантником, и часто прыгал. Однажды я неудачно приземлился, и мне пришлось оставить службу.
– Правда? Вы были в армии? – переспросил Рич.
Я кивнул.
– 82-я Воздушная. У меня была батарея 105-ых.
– Вы были офицером?
– Капитаном. Батарея Браво, первая из 319.
– Я был во флоте, – ответил Рич.
Мы немного поговорили о службе. Он служил на миноносце в Норфолке после колледжа во времена Вьетнама. Я упомянул службу своего отца во время Второй Мировой.
Было также и несколько вопросов от Рича Миллера и Брю МакРайли о двух книгах, которые я написал, вместе со статьей в The Economist. Также было и несколько вопросов о моих появлениях на воскресных утренних ток-шоу, и паре выступлений, которые я дал за последние два года. Через пару минут я понял, что меня допрашивают! Это было вежливо и аккуратно, но я отвечал на вопросы намного больше, чем задавал их сам.
Во время перерыва я отвел Джона в сторонку у его бара.
– Джон, кто эти люди? Что происходит?
– Ты о чем? – переспросил он. – Добавки?
– Благодарю, – я передал ему свой бокал, и Мэрилин тоже подтолкнула ему свой через стол.
Он начал готовить напитки.
– Это просто мои друзья. Я уже годы знаком с Бобом и Ричем. С молодым парнем, Брюстера, я только познакомился. Его привели Миллеры.
Я отпил немного.
– Да, но ты не совсем ответил на мой вопрос, не так ли? – я улыбнулся ему и пустил ситуацию на самотек.
За ужином было немного больше вопросов – о политике! Я попытался отделаться от них, сказав:
– Я давно уже запомнил, что нельзя говорить о двух вещах – это религия и политика! Иначе наживешь проблем.
– Ну, возможно и так, но, кажется, мы все видели вас по телевидению. Обожаю ваш спор с Тедом Кеннеди! Он выглядел так, будто сейчас лопнет! «Кто этот юнец, и как он смеет со мной спорить?» – сказал Боб.
– Спор с Гровером тоже был интересным. Он сказал мне, что вы ему не очень пришлись по душе. Он думал, что это он был приглашенным спикером, а вместо этого вы с журналистами его обсмеяли, – добавил Брю.
Я взглянул на МакРайли.
– Вы знаете Гровера Норкиста?
– Я знаком с ним уже несколько лет, – без объяснений признался он.
Мы продолжали в том же русле весь ужин. За десертом и кофе Боб Дестрир спросил: