Страница 63 из 82
Повесив рюкзак на плечи и сообщив, что ушла к подруге, я отправилась к привратнику. Если у Горидаса и возникли вопросы, задавать он их не стал. Я много думала над нашим разговором за ужином, встреча с отцом Конкордии страшила меня. Но, с другой стороны, дочь перед родителем не провинилась, наоборот, заслужила похвалу. Мысль об этом заставляла кривиться от отвращения, и совсем не к Лефевру, а ко всем и вся, что сами потеряли совесть и понимание, а теперь уничтожали все хорошее в других.
Даниэль… Вот кто окончательно сбил меня с толку. Ненавидеть легко, испытывать неприязнь тоже. Для этого не надо думать, понимать, искать причины и объяснения, появившись единожды, гнев распаляет сам себя. Но, если отмести середину и соединить начало и конец наших встреч, получалась весьма занимательная картина: спасение жизни, защита, когда ситуация с Иридой стала поистине напряженной, принятие в команду и будущая игра.
Ненормальный. Опасный. Слишком догадливый. Добрый? Нет, не вяжется. Лишившись привычных чувств, я пока не отыскала новые.
Поразительно, но в выходной день на улицах студенческого района было пустынно, не в пример шумным будням. Высокие фонари, сверкавшие мутными стеклами из-за палящих лучей солнца, нагретая брусчатка, отчего вдалеке пространство искажалось, ходило волнами, будто становилось жидким, как вода, а разномастные дома соседствовали со зданиями, созданными под копирку. Некоторые крыши сплошь покрывала изумрудная зелень, а тонкие лианы взбирались вверх по одной из стен.
Пользуясь возможностью, я вспоминала фрагменты карты и сопоставляла их с реальностью. Получалось неважно, но я старалась.
Отыскав домик привратника, я столкнулась с проблемой — долгое время никто не выходил — и успела подумать, что внутри пусто. Звон колокольчика и стук в калитку ничего не дали, поэтому, проявив чудеса наглости, я перелезла через забор и забарабанила во входную дверь. Вскоре по ту сторону послышались первые признаки жизни.
Привратник — чернобородый дядька, глухой на одно ухо — с неохотой залез в архивные записи. Когда он ругался, это можно было расслышать на улице. Я проговорила имя Дарлы несколько раз, и в последний уже почти кричала. Скверное настроение служащего сопровождалось диким амбре перегара, подобного которому я еще не встречала, видимо, у кого-то выдалась веселая ночка.
Улепетывала от дома мужчины я со всех ног.
Дома нумеровались привычно — название улицы и номер. Но нужная мне табличка покосилась и съехала вниз, спрятав большую часть названия за разросшимся кустом.
Надеюсь, ректор живет отдельно. Судя по поведению Дарлы, у них серьезные проблемы в общении.
Собравшись с мыслями, я дернула за веревочку, свисающую у ворот, и принялась ждать.
Прошло около минуты, и я расслышала громкий хлопок дверью и набрала в легкие воздух, готовая произнести отрепетированное приветствие.
— Добрый… — замолчала, увидев недовольное лицо Дарлы через приоткрывшуюся калитку. — Привет.
— Привет. Что ты только что пыталась сделать? — Дарла, нахмурив брови, осмотрела меня с ног до головы.
— Думала, служанка откроет или еще кто, — отозвалась я. Наверняка дочка ректора уже жалела, что связалась со мной.
— У меня нет служанки. Проходи, — буркнула она, открывая калитку настежь.
Я ценила простор, но для городского жителя иметь в распоряжении целый дом несколько диковато.
Ступеньки на крыльце бугрились, местами камень потрескался и выглядел не столь аккуратно, а по краю массивной входной двери шла окантовка из металла.
— Чай? — спросила Дарла, когда мы вошли.
Руки девушки боролись с поясом халата из плотной пурпурной ткани. Вскоре дочь ректора осталась в одном домашнем платье длиной выше колена.
— Нет. Воды. Если можно.
— Скромная? — усмехнулась Дарла, складывая руки на груди.
— Не очень. Но и наглой быть не люблю. — Сняла рюкзак с плеч, перехватывая его за лямки.
Дочь ректора проследила за моими движениями, а потом, преувеличенно тяжело вздохнув, проговорила:
— Идем. На кухню.
— Ты не выглядишь удивленной, — заметила я.
— У меня было предчувствие, — откликнулась она, проводя ладонью по голове. Рука Дарлы дернулась было к резинке, собирающей длинные блестящие волосы в хвост, но остановилась на полпути.
Ей будто некомфортно.
Волосы открывали миловидное личико со светлой кожей и большими миндалевидными глазами. Скользнув взглядом по фигуре девушки и сосредоточившись на подрагивающем при каждом шаге хвостике, решила, что она довольно привлекательна, а прическа, с которой она ходила в академию, подобна защите, огораживающей ее от остальных.