Отступники Эскулапа

– Понятно. А это откуда кровь здесь взялась? – задала вопрос капитан милиции, внимательно рассматривая свои руки.

На резиновой перчатке, надетой на правую руку, виднелось совсем маленькое, не больше двухкопеечной монеты пятнышко крови.

Сайбах с удивлением взглянул на находку, после чего, не сдержавшись, эмоционально воскликнул:

– Олеся Сергеевна, Вы не перестаете меня удивлять!.. Хотел бы я знать, где Вы здесь обнаружили кровь? Я только что осмотрел весь труп с ног до головы и нигде не обнаружил ни ран, ни следов крови.

Киряк и сама была явно озадачена этой находкой, так как совершенно не знала, где именно при осмотре трупа, и в каком точно месте коснулась перчаткой крови.

Теперь, уже на пару с экспертом-криминалистом, они очень тщательно, буквально сантиметр за сантиметром, провели повторный осмотр мертвого тела Никитина. Для этого Олеся Сергеевна даже сменила резиновые перчатки, чтобы используя чистые, иметь возможность применить их как маркер места нахождения следов крови. Однако в результате их совместного поиска источника кровотечения обнаружено так и не было, что уже начинало казаться довольно странным.

Сайбах озабоченно качал седой головой из стороны в сторону, ведь для него, специалиста с более чем тридцатилетним стажем, пропустить место, где на трупе имелась бы кровь, а он ее при этом не заметил, был вопросом профессиональной чести.

– Олеся Сергеевна, раз не получается таким образом, то давайте пойдем другим путем. Вспомните, пожалуйста, когда Вы начали осмотру трупа, то каких именно его частей касались? – задал он вопрос сотруднице уголовного розыска.

Киряк оторвала взгляд от мертвого тела Никитина и несколько удивленно посмотрела на криминалиста, но затем, видимо поняв ход мыслей Сайбоха, послушно закрыла глаза и на некоторое время погрузилась в воспоминания. Открыв их вновь, ни на секунду не задумываясь, она быстро повторила порядок своего первичного осмотра.

И вновь на перчатке отпечаталось крохотное, правда, уже в два раза меньше первого, пятнышко крови. Но теперь, в отличие от предыдущего раза, сыщики знали точно, где именно искать следы крови. И этот очередной осмотр позволил им, наконец-таки, выявить источник мизерного наружного кровотечения. Им оказалась очень маленькая, не более трёх-четырёх миллиметров в длину, колото-резанная ранка волосистой части головы, находящаяся прямо у основания затылка.

– Что это такое за ранение? Оно могло привести к смерти Никитина? – поинтересовалась Олеся Сергеевна у криминалиста.

Пожилой эксперт был так же немало озадачен находкой. Порывшись в своем чемоданчике, он извлек из него какой-то тонкий стальной щуп и произвел аккуратное зондирование раны, видимо, пытаясь обнаружить раневой канал. И спустя некоторое время это ему явно удалось: в какой-то момент инструмент словно провалился в пустоту и довольно глубоко погрузился в человеческую плоть. Буквально следом за этим из ранки вытекло небольшое количество темной крови и парочка кровяных сгустков, после чего из раневого канала стала медленно истекать окрашенная кровью полупрозрачная жидкость.

Завершив манипуляции, Сайбох снял со своего толстого и мясистого носа очки в тонкой металлической оправе, почесал в задумчивости переносицу, а затем, вновь водрузив очки на прежнее место, дал ответ сотруднице уголовного розыска.

– Если честно, Олеся Сергеевна, то пока что я затрудняюсь ответить Вам на этот вопрос. Хоть я и не судебный медик, а эксперт-криминалист, но мой опыт подсказывает, что, скорее всего – да. Обратите внимание – из ранки сочится ликвор. А это может означать, что имеется сообщение со спинномозговым каналом. Но… только судебно-медицинское вскрытие расставит все на свои места. Хотя, конечно, если рассуждать чисто теоретически… Например, удар был нанесен какой-нибудь очень толстой, прочной и при этом, непременно, острой стальной спицей… или тонким узким медицинским стилетом. А так же при условии, что удар пришелся точно в область основания черепа и при определенном угле наклона проникающего инородного предмета… то в таком случае, это вполне могло привести к мгновенной смерти. Единственное, что меня смущает – почему практически не было наружного кровотечения?.. Но все это, как я уже и говорил, пока что относится лишь к разряду теорий. А потому давайте мы с Вами не будем спешить и делать скоропалительные выводы. Извиняюсь, но я повторюсь вновь, все станет ясно после результатов вскрытия. В любом случае версия предумышленного убийства теперь выходит на первый план, – категорично заявил Виктор Феликсович.

Услышанное от эксперта-криминалиста заключение сильно взволновало капитана Киряк, так как если это было все же предумышленное убийство, то учитывая, кем являлся в криминальной среде убитый, первой в голову приходила единственная мысль – заказное убийство. Правда, исполнено оно было столь изощренным способом, что вызывало у сотрудницы уголовного розыска определенные сомнения. Действительно, если бы это было заказным убийством, то для своих преступных целей убийца наверняка использовал что-то традиционное, например, огнестрельное или холодное оружие. За ближайшим примером далеко ходить не требовалось. Полгода назад город встряхнуло от бандитских разборок. Тогда все происходило довольно просто, грубо и без затей. Криминальный авторитет по прозвищу Гром, урожденный Громов Сергей Николаевич, вместе с «бригадиром» и двумя «быками» был расстрелян из автоматов неизвестными лицами при выходе из ресторана «Русский». После чего был ответ в подобном стиле от противоборствующей группировки, а дальше «закрутилось – понеслось»… Поэтому думать сейчас, что конкуренты Никитина по преступному сообществу убили его вот так изящно, в стиле шпионских боевиков, было малоправдоподобным. Однако в любом случае версия заказного убийства теперь уже однозначно выходила на первый план.

– А где дежурный следователь? Кто сегодня старший группы? – поинтересовалась Киряк.

– К моему большому сожалению, сегодня дежурство следователя Озерова. Да, он уже куда-то наверх с местным участковым пошел, – недовольно пробурчал эксперт, все еще рассматривая обнаруженный раневой канал в области затылка бандита.

– Озеров… – грустно вздохнула оперативница. – Ну, Озеров, так Озеров.

– Эх!.. Вот незадача!.. А я тут, Олеся Сергеевна, уже все сфотографировал, замерил, записал. Опять придется начать все заново… Кстати, сегодня в бюро судмедэкспертизы дежурит Ваш хороший знакомый – Петр Николаевич Ильин. Если съездите к нему, попросите старика – он Вам, точно, не откажет. К утру уже заключение по результатам вскрытия получите: Ильин тянуть не любит. Но, только чтобы Вы лично его попросили, потому, как если узнает, что это Озеров торопит – все затянется надолго, по максимуму.

– Спасибо, Виктор Феликсович, за совет, но вначале нужно самого Озерова поставить в известность. Я думаю, его такая новость не обрадует.

Олеся Сергеевна хорошо знала этого следователя, который за свою патологическую леность и нерасторопность имел в отделе следствия занятное прозвище – Груз. Кроме того Озеров имел буквально патологическое влечение к представительницам слабого пола, вне зависимости от их возраста и комплекции, а так же не менее слабую тягу к крепким напиткам, что однако никак не мешало ему работать в следственном отделе уже много лет.

Завершив осмотр места преступления, сотрудница уголовного розыска вышла из кабины лифта на площадку первого этажа, и почти сразу же услышала раздающиеся откуда-то сверху громкие мужские голоса. Недолго думая, Киряк шагнула в сторону подъездной маршевой лестницы и быстро зашагала по ступенькам вверх.

Поднявшись же довольно высоко, где-то в районе восьмого этажа она встретила двух человек, один из которых был в милицейской форме, а другой – в обычной гражданской одежде. Первым поздоровался с неожиданно появившимся на лестничной площадке капитаном уголовного розыска сотрудник милиции. Это был довольно молодой, небольшого роста, плотного телосложения, с почти квадратной фигурой, местный участковый, лейтенант Пикалин, – Киряк хорошо помнила, как пару раз пересекалась с ним по службе. А вот второй – мужчина лет за сорок с уставшим карими глазами и нависающими над ними тяжелыми отекшими верхними веками, оказался хорошо знакомым ей лицом. Звали его Николай Петрович Озеров, и нес он службу в следственном отделе УВД.