Страница 3 из 8
– Да.
Мы прошли не больше десяти метров; Дороти захныкала и остановилась. Мне, как и остальным, было невыносимо ее жаль, но мы никак не могли помочь ей здесь, в полевых условиях!
– Доди, милая, потерпи, – когда я открыла рот с намерением сказать Эмили, что не время для пустой болтовни, она стрельнула в меня суровым взглядом и разве что не шикнула. – Хочешь остаться здесь с кем-нибудь, пока мы ищем помощь?
Дороти отчаянно замотала головой. Слезы крупными потоками текли по ее побледневшим щекам.
– Может, попробуем вправить тебе руку? – предложила Эйприл.
Когда все трое повернулись к ней с выражением самого настоящего шока на лицах, она только невинно пожала плечами.
– А что, я в фильмах видела, как это делают. Надо только…
Доди на удивление энергично для раненой отпрыгнула в сторону – подальше от тянущей руки подруги.
– Даже не думай! Если у тебя нет диплома об окончании как минимум медицинского вуза, не приближайся ко мне.
– Я не думаю, что нужно быть доктором, чтобы просто вправить сустав.
Теперь только двое – Дороти и я – покосились на заговорившую Эмили. Эйприл победно вскинула руки вверх.
– Вы себя-то слышите? – возмутилась я. – «Просто вправить сустав»? И часто вы такое практикуете?
– А у нас есть другие варианты? – взвилась Эмили в ответ, словно взъяренная фурия. Ну вот. Начинается. – Мы в каком-то гребаном замкнутом круге, рядом – ни души, а наша подруга вывихнула руку!
– И если ты не хочешь окончательно меня покалечить… – в разговор вступила Дороти со звенящим от напряжения голосом, когда меня кое-что отвлекло.
Целый табун мурашек проскакал по моей спине, заставив не то что поежиться – передернуться и провести по себе руками, пытаясь сбросить это ощущение. Это было похоже на сработавшее шестое чувство, как я всегда себе его представляла; что-то неестественное в воздухе, нечто невидимое и ледяное коснулось моей спины, будто призрачная рука.
Не отдавая себя отчета в том, что делаю, я развернулась и вперила взгляд туда, куда мы изначально шли.
– ОТОЙДИ!
– Мы хотим помочь…
– Дай просто посмотреть!
– Нет!
Мои глаза примагнитились к одной-единственной точке. Поодаль, но при этом оставаясь в пределе видимости, расположилась постройка, разительно отличавшаяся от всех других в округе.
Небольшой домик с открытой верандой смотрел на меня глазками-окнами в пластиковых рамах. Я прищурилась и сделала шаг вперед. Это ведь не мираж? Здание было одноэтажным, но очень приличным и милым на вид. Над входом прибита вывеска, но разобрать даже такие крупные буквы с этого расстояния я не могла. Похоже на кафе: в такой хочется зайти после долгого дня на учебе, расположиться за круглым столиком, покрытым клетчатой скатертью, и заказать себе горячий шоколад с яблочным штруделем. И главное в нем было вот что: ни следа разрушений, прекративших жизнь остальных построек здесь. И как мы раньше его не заметили?
– Я НЕ БУДУ! ЛЕСТ, СКАЖИ ИМ!
Я обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть подруг, нависающих над Доди.
– Да что с вами такое?!
Девочки повернули ко мне лица почти синхронно; на них застыло отрешенное и какое-то кровожадное выражение. Их губы кривились в полу-ухмылке, а глаза были больше обычного, будто они увидели что-то удивительное и так и застыли в таком положении.
– Эй! – я дернулась вперед, но Эмили и Эйприл – которые сейчас совершенно не были похожи на себя – уже отпрянули от Доди и часто заморгали. Лица приняли обычное выражение: с них будто спало наваждение.
Я подбежала к Дороти и аккуратно поддержала ее за локоть здоровой руки.
– Смотрите туда!
Подруги проследили за моим вытянутым пальцем и тоже заметили здание, напоминающее кафетерий.
– Идемте! Там должен кто-то быть.
Эмили и Эйприл, переглянувшись, двинулись за нами, как-то странно переставляя ноги, словно были готовы упасть в любую секунду. Они молчали и только иногда непонятливо оглядывались по сторонам, словно забыли, как здесь оказались. «Должно быть, у них шок», – решила я.
Раздраженное шипение, чем-то напомнившее хрипение гадюки, разрезало воздух. Я в испуге вздернула голову, пытаясь определить его источник.
Ничего. Показалось, наверное.
Я дернула ручку раз, затем другой. Дверь не поддавалась. Я попробовала плечом и добилась только того, что ушибленное место неприятно заныло.
– Ну что там?
– Закрыто, что.
Эйприл заглянула в небольшое окошко, задернутое белой занавеской, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь внутри. Девочки уже вели себя нормально, как раньше, но Доди всё равно предпочла опираться только на меня.
Подруга почти вплотную прислонилась к стеклу и с обеих сторон прикрыла глаза ладонями, соорудив «бинокль». Какое-то время мы стояли в тишине. В воздухе зажужжала мошка, и я рефлекторно отмахнулась от нее рукой.
– Ничего не видно, только деревянные доски пола.
– Черт!
Эмили, поджимая губы, ходила взад-вперед за нашими спинами.
– Мы можем проломить окно, наверное. Взять палку побольше и…
– Мне не нравится эта затея, – призналась я. – Но, возможно, у нас нет другого выхода. То есть, входа.
– Там может быть рабочий стационарный телефон или аптечка, – заметила Эмили, продолжая мельтешить позади. Бантик на ее голове почти распустился и теперь свисал с волос неряшливыми лентами.
Я чувствовала, что мы найдем там не только помощь, но и ответы, но такую странную теорию озвучивать не стала – только снова подергала ручку. Всё еще закрыто.
– Эм… Девочки…
Я обернулась на дрожащий голос Доди и оторопела.
Глава 2
За десять лет до настоящего времени.
Питер снова поднял глаза на запачканное зеркало – наверное, раз седьмой за сегодня – и внимательно посмотрел на свое отражение. Он сделал два шага назад, склонил голову набок, прищурился, сделал два шага обратно.
Ему хотелось услышать одобряющий голос своей матери, которая сказала бы ему, что он отлично выглядит, что он готов к первому дню работы, что у него все получится. Но единственное, что слышал парень – неумолкающий телевизор в зале, соседней комнате от его, и сальные комментарии отца по поводу происходящего на экране. Он не прислушивался и не разбирал его речь – не хотел. Если бы мог, то вообще сбежал бы от тирана, который только и делал, что лупил свою жену, а в перерывах между битьем заливал в себя пиво и сериалы сомнительного содержания по кабельному. Но теперь его матери нет – Питер все еще с горечью задавался вопросом, почему раком заболел не его отец, а она – и уйти из дома получится только с наступлением совершеннолетия. Прошлая же попытка сбежать закончилась для него встречей с полицией.