В одну реку трижды...

Первым моим желанием было немедленно позвонить Оле домой. Но, во-первых, было еще очень рано, а во-вторых мне вспомнился сон, слова седовласой красавицы, так похожей на Ольгу. И я вспомнил не только данное ей обещание, но и то, что пообещал самой Оле – не звонить, если не смогу попасть на ее день рождения. Кожа, как недавно во сне, покрылась мурашками. Как же так? Откуда Оля неделю назад могла знать, что меня не будет с ней в этот день? Возможно, это всего лишь совпадение, но почему же она так настойчиво выбивала из меня эту клятву? Я же видел, что это было ей действительно важно, жизненно необходимо.

Позвонить захотелось еще сильней, пальцы уже потянулись к заветным клавишам. Но я отдернул руку и бросил смартфон на кровать. Нет! Я обещал. Надо держать слово. Эсэмэска от Ольги придет, должна прийти! Тогда и я смогу настучать ей ответ.

 

Сообщение пришло днем, когда я вовсю ломал голову над взбунтовавшей программой в фирме подрядчика. Всего три слова: «Здравствуй. Очень жаль».

Я быстро набрал ответ: «Олюшка, поздравляю! Прости, я не смог – работа дурацкая! Целую».

Я ждал. Очень ждал, что придет еще хотя бы одна эсэмэска от Оли. Что-нибудь типа: «Ничего, я все понимаю. Возвращайся скорей!» А еще я очень-очень ждал, что в сообщении будет еще одно слово. Или даже – всего одно слово. То, которое мы так еще и не сказали друг другу.

Но эсэмэсок больше не было. Ни днем, ни вечером, когда я, измученный неподдающейся программой, добрел наконец до гостиничного номера.

Я снова взял в руки телефон. Теперь у меня был номер Олиного мобильника. Теперь я мог позвонить ей напрямую. Правда, ей придется оплачивать входящий звонок… Но я же быстро, всего несколько слов! Хотя бы одно слово – то самое слово! Лишь бы услышать в ответ любимый голос. Да что там голос – хотя бы всего лишь дыхание! Ее дыхание, родное, близкое, единственно необходимое.

Но что мне ответит Оля? Она скажет: «Ты же обещал!» И я буду чувствовать себя подлецом, подонком! Я окажусь человеком, которому нельзя верить и доверять.

Я снова отшвырнул телефон. На сей раз я промахнулся мимо кровати, и смартфон с треском врезался в стену. Подняв с пола аппарат, я увидел, что стекло на нем треснуло. Нажал кнопку включения, но телефон не ожил. Меня это уже не могло огорчить. Мне было все равно. Даже мелькнула мысль: «Зато не будет соблазна».

 

Домой я вернулся только во вторник. Программу я все-таки победил, пуск проекта состоялся. Но это меня почти не радовало. На душе скребли кошки. Даже не кошки, а какие-то мерзкие, грязные и вонючие существа. Наверное, крысы.

После работы я сразу помчался к Ольге. Дверь распахнулась, словно за ней стояли и ждали звонка. На меня плеснуло речным блеском и небесной синью любимых глаз. Оля обвила мою шею руками и прижалась горячей щекой к груди.

– Люблю тебя, – сказал я.

– Люблю тебя, – эхом откликнулась Оля.

 

Мы так и не вернулись ни разу к теме несостоявшихся звонков и непосланных эсэмэсок. Это уже было неважным. Совсем неважным, пустым и глупым. Да и зачем обсуждать то, чего не было?

Ни разу не заикнулся я и о вечере накануне Олиного дня рождения, не спросил, где и с кем она его провела. Да и как бы я мог спросить у нее это? Оля, даже бесконечно мною любимая, все-таки не была моей собственностью, вещью, куклой, игрушкой. К тому же тогда мы еще не сказали друг другу то самое слово.