Страница 43 из 91
— И зря! — огорчилась Асеева. — Я тут расстаралась, приготовила долму, это мясо в виноградных листьях, и жаждала вас все-таки удивить своим искусством!
— Спасибо! У вас завтра переговоры? Я готов снова посидеть с Сашей, — предложил он.
— Нет, я забыла вам сказать перед отъездом, что нас отпустили аж до десятого января! Такие каникулы нам начальство устроило, сегодня была новогодняя вечеринка, я ее пропустила…
— Жалко!
— Да нет, я не люблю эти сборища! Все дружно напиваются, мужики встают в собачьи стойки, извините за грубое сравнение, а на следующий день всем стыдно за те глупости, что они натворили! — усмехнулась она. — Мне это знакомо. А какие у вас на завтра планы?
— С утра я хочу снова съездить в Анино. Поскольку теперь уже ясно, что ребенка забирал вор и мошенник, я хочу повторно расспросить директора, может быть, он вспомнит кое-какие дополнительные детали, сейчас все важно, чтобы найти этого негодяя!..
— Я понимаю.
— От одной мысли, что Сашу могут продать за границу какому-то толстосуму, у меня сердце разрывается от боли! — выговорил Сан Саныч. — Как там наш Саша первый?
— Уже спит. Но перед тем как заснуть, попросил: если папа придет, пусть меня поцелует…
— Так и скажите, Нина, что, как только я приехал, я его поцеловал, но утром пришлось рано уехать.
— А к вечеру вы приедете?
— Даже в середине дня.
— К нам?
— Обязательно.
Последнее слово он выговорил с особым значением, и Нина это поняла.
— Я буду ждать, — сказала она.
7
Прежде чем взяться за охранника, Кравец допросил продавщицу Лиду. Просидев полчаса в следственном изоляторе среди воровок, убийц и наркоманок, она была так напутана, что несколько минут не могла прийти в себя.
Старший лейтенант, вызвав ее на допрос, сразу же выдвинул жесткий ультиматум:
— Давай-ка сразу договоримся, голуба моя: либо ты выкладываешь мне чистую правду и я сегодня же тебя отпускаю, либо задерживаю для начала на тридцать суток, и если ты думаешь, что потом твою особу с радостью примут обратно в магазин или станут носить передачи, то глубоко заблуждаешься!
— А какую правду надо выкладывать? — не поняла она.
— Во-первых, расскажи все, что ты знаешь о Власове, но ничего не утаивая!
— Меня неожиданно вызвали на работу, хотя я была в отпуске, сказали: пропал Паша…
— Кто вызвал?
— Вася.
— А кто он, чем занимается?
— Вообще-то он охранник, но выполняет разные поручения хозяина. Набирает продавцов на работу, выгоняет, если замечает, что кто-то нечист на руку, воспитывает, — Лида показала кулак, — принимает товар, проверяет счета-фактуры…
— Словом, директор.
— Выходит, что так.
— Итак, он пришел за тобой утром и сказал, что Паша пропал.
— Днем.
— Когда это произошло?
— Вчера.
— Ты поинтересовалась почему?
— Конечно, но Вася сказал: не твое дело. Через несколько дней подберем замену и снова уйдешь в отпуск. А я в отпуск не хотела, старалась как можно больше подзаработать, чтобы домой съездить, и с радостью вышла. Вот и все.
— А Паша тебе о своих друзьях рассказывал?
— Школьных?
— Ну да.
— Я как-то с ними пиво пила в баре. Паша меня затащил.
— А Сергей Крикунов там был?
— Сумасшедший-то? — усмехнулась Лида.
— Почему сумасшедший?
— Ну, это Пашка так сказал. Тот мне начал подмигивать, клеиться, а Пашка шепнул: он, говорит, сумасшедший, ты держись от него подальше. Ну я и перестала на него поглядывать, хотя внешне парень классный, деньгами сорит, не жадный, но взгляд у него действительно жутковатый. Посмотрит — и мурашки по коже.
— А почему сумасшедший?
— Да это Пашка так его за глаза прозвал. Он как-то сболтнул мне по пьяни, когда мы с ним бойфрендили: я, говорит, про Серого такое знаю, отчего у тебя волосы на голове дыбом встанут! Я конечно же прилипла: чего да как?! А он помрачнел и выпалил: «Да сумасшедший потому что!» Я Серого еще пару раз видела в той же пивной. Сидит среди своих, пивцо потягивает и через стекло смотрит. И может так часа три-четыре просидеть. Но после того разговора с Пашкой я к ним в компанию даже не лезла!
Больше Лидка ничего не знала. Ни про Пашу, ни про кого. Кравец ее отпустил. На охраннике же висело еще сопротивление представителю власти, и с ним можно было не спешить. Пусть посидит, поймет, что с ним разговор особый, да и так просто, коли он тертый калач, его не возьмешь. Нужны доказательства. Пока надо взять его пальчики, пошурудить в картотеке, наверняка органам внутренних дел человек не посторонний.
Приехали оперативники, болтавшиеся вокруг магазина, доложили, что утром рядом с «24 часа» останавливались светлые «Жигули», по обрисовке и номерному знаку похожие на климовские, и человек в штатском, по описанию похожий на капитана, заходил в магазинчик. Но твердых доказательств этого не было.
Старлей вдруг хлопнул себя по лбу. Ну конечно же, что он, Климова не знает?! Он всегда говорит «нет», а делает все наоборот. Сказал: «Фигня этот дружок Серого, ничего за ним нет», а сам утром к нему помчался и, видимо, почти расколол парня, но тут-то его и отоварили по черепушке. Мог тот же Вася…
Кравец вдруг подскочил со стула и пулей вылетел из отдела. Схватил машину и помчался на Люсиновку в тот же «24 часа». Они подошли к дверям магазина одновременно с Лидой. Та, увидев оперативника, застыла на месте и побледнела.
— Открывай!
Продавщица открыла служебный вход. Старлей прошел первым, увидел узкий топчан, на котором, видимо, дрых охранник, импровизированный стол из ящика. Осмотрел лежбище, потом складские полки, проверил каждую коробку, ящик, любое укрытие, куда Вася мог спрятать климовского «макарыча», но все было пусто. Конечно, у охранника было время, чтобы отвезти пушку домой, надежно ее там спрятать, но зачем она Васе дома, когда он все время проводит здесь, да и залетные грабители налетят скорее на магазинчик, чем на дом. А потому здесь пистолет Васе нужнее. И если уж он разжился хорошим стволом, то перепродавать или дарить кому-то охранник его тоже не станет, будет держать до первой оказии, чтобы потом выбросить. Но куда он мог его спрятать? Оперативник еще осмотрел и топчан, и половицы пола, простукал стенки, потолок, другие укромные уголки. Ничего. А сыщик так надеялся сыскать тайничок. Тогда выходит, что Климов здесь не появлялся и оперативники что-то напутали. А Кравец уже губу раскатал.
Оставался еще салон магазина, полки которого были забиты товаром. Старлей заглянул и туда, с тоской оглядел водочные, пивные, консервные ряды, там и яблоку некуда упасть. К тому же кто-нибудь из продавцов мог ненароком наткнуться, а это ни к чему. В холодильник тоже постоянно залезают. Нет, если ствол прибрал Вася, то он где-то в подсобке, но там сыщик все прошарил, даже заглянул в пустую флягу из-под растительного масла.
Лида все еще боялась снять табличку с надписью «Закрыто». Кравец взглянул на испуганную продавщицу, улыбнулся ей:
— Лида, еще одна просьбица, и больше тебя не терзаю! Вот скажи, если б ты захотела что-то спрятать, да так, чтоб никто не нашел, куда бы ты эту небольшую вещицу засунула или укрыла?
— Где? — не поняла Лида.
— Здесь, в магазинчике!
Она задумалась, оглядела магазин.
— У нас в подсобке стоит фляга с двойным дном. Я сначала не поверила, а однажды вижу: Вася дно у фляги отвинчивает. Отвинтил, а там, оказывается, есть второе дно. Я обалдела. Он, правда, просил никому не говорить… — она осеклась, только сейчас поняв, что выболтала самую важную тайну.
— Не беспокойся, в случае чего я скажу, что этот трюк нам давно известен! — успокоил ее старлей.
Через минуту упорный Кравец свинтил второе дно и сразу ощутил, что оно тяжелое. В чаше из алюминия, завернутый в промасленную тряпицу, лежал климовский «макарыч». Сыщик узнал его по зазубринам на стволе: так капитан отмечал убитых и раненых им при перестрелках преступников. Лейтенант так обрадовался, что даже подпрыгнул от радости. Пригласил понятых, составил акт, а Лиде посоветовал про флягу никому не рассказывать.