Страница 7 из 71
Открываю глаза из-за холодных капель, которые непрестанно льются мне на лицо. Вытираю глаза ладонями, и опять мой рот открывается в немом крике. Мозг страшно пульсирует, и сознание отчаянно хочет ускользнуть, но вот почему-то задерживается.
— Если опять начнешь орать, — шипит этот безобразный рот, на котором зациклился мой взгляд, — я тебя брошу в омут и скажу Князю, что ты утонула.
Я, как выброшенная на берег рыба, открываю и смыкаю сухие губы. И ничего не могу сказать в ответ, и закричать точно теперь не смогу. В глотке все пересохло. До моего воспаленного мозга наконец-то доходит, что, если я сейчас не сделаю хоть глоток жидкости, я умру от иссушающей боли.
Сажусь на колени и хватаю себя за шею, пытаюсь показать, что хочу пить.
— А что же ты молчишь? — сетует это чудище. — На вот, пей, — дает мне в руки какой-то мешок с заглушкой.
Я хватаю его, пытаюсь открыть, но у меня не получается. Видя мою заминку, это существо берет мешок из моих рук и откупоривает крышку, протягивает мне. Я хватаю и начинаю пить.
— Тише, детонька, — гладит меня по голове старуха.
Да и что это я так на нее ополчилась, пусть она и уродина, и страшилище, но вон какая добрая. Видимо, природа не наградила ее нормальной внешностью, вот она и живет здесь, в лесу, чтобы нормальных людей не пугать. Эти мысли мгновенно пронеслись у меня в голове. Хоть и был мой страх животным, и отвращение что ни на есть самое настоящее, я все-таки решилась заговорить с этой жуткой женщиной.
— Извините меня, — голос звучит с хрипотцой, может, я простыла, пока лежала в пеньке?
О, пенек. Вспомнила, как он на моих глазах уменьшился. Но потом, немного поразмыслив, я поняла, что это был обман зрения, что это мне со страху почудилось.
Старуха на меня смотрела и пожевывала своими губами, меня начало подташнивать. Все-таки она страшилка. Ужас просто.
— Я тут заблудилась. Не могли бы вы мне помочь выбраться на маршрутную остановку?
Мне почему-то кажется, что она мне откажет, что не отпустит меня, и я уже придумываю пути отступления. Догнать она меня точно не сможет. Не в том физическом состоянии, и если даже Торбика своего натравит, я от него смогу отбиться.
— На остановку, говоришь? — зачем-то повторила она мой вопрос, потом посмотрела так пристально, что я даже разглядела под ее веками зеленый цвет глаз.
«Ведьма, — пронеслось у меня в голове. — Точно».
— А ты уверенна, что она здесь есть?
«Что за вопрос», — думаю про себя.
— Ну, мы с подружкой, — вспоминая про Иру, проглатываю горький комок, — и другом приехали сюда на маршрутном такси, но произошло одно событие… — зачем я это ей рассказываю? Но понимаю, что остановиться не могу, нужно выговориться. — …которое заставило меня убежать из дома друга, — мой голос срывается. — Они убили Иру!
Я начинаю плакать.
— Убили, — сквозь свои всхлипы слышу, как старуха опять повторяет мои слова. — Ты уверена?
— Да, уверена.
Но почему она у меня это спрашивает?
— Может, вы меня все-таки проводите до остановки? — хныкая, спрашиваю я.
Она смотрит на меня своими щелями-глазами, и мне совсем неуютно от ее внимания. Начинаю оглядывать себя сама. И понимаю, что выгляжу я не лучшим образом.
— Да, детонька, у меня в сундуке есть платья подходящие, надо бы тебе переодеться. Пошли за мной.
Она разворачивается ко мне спиной, и в этот момент я для себя нахожу два выхода из этой ситуации: либо бежать подальше от этой старухи, либо идти за ней, и что меня ждет там, неизвестно. Еще раз смотрю на свое порванное платье. И да.
Я вскочила на ноги, но так резко это сделала, что закружилась голова, и я чуть не свалилась обратно в траву.
— Милка, ты смотри тама, не разбейся, — говорит мне старуха, не поворачивая головы.
А свинопес подбегает и начинает облизывать мне ноги.
Убежать не получится, я это поняла. Встаю и плетусь за женщиной. Все тело ломит. Интересно, как она меня тащила, когда я была в отключке? Или, может, мы и с места не двигались? Оглядываюсь по сторонам, и место какое-то странное. Хотя откуда мне знать эти места, если мы с Сашей только по дороге и ходили.
Саша. Неприятно кольнуло в сердце. Как же сильно я в нем ошибалась. Разве можно было так притворяться целый год, обманывать? Ведь я была уверенна в том, что я ему нравлюсь, и он мне нравился очень сильно. Мне даже казалось, что я была влюблена в него.
Опять перед глазами всплыло Иркино, тело, распластанное на земле. Может, они сектанты какие, что они с ней делали? И этот черный цвет глаз у Саши… Неужели все это — концерт для нас, и линзы вставил, когда ушел встречать своих друзей, чтобы напугать? Шутка вышла очень несмешной. Как же мне не хотелось верить во все это. Все, что произошло со мной, казалось страшным сном. И теперь непонятно, где еще и Ирка.