Страница 4 из 25
Лукьянович пожал плечами, получилось не убедительно, жест трактовался двояко, и так, и эдак. Дукшта-Дукшица побледнел, и губы его мелко задрожали, видимо, готовы были сорваться с них некие слова, которые бы и расставили все точки над всеми «И», но тут, прервав перепалку, вошел дежурный по части.
– Разрешите? Нашли, товарищ полковник.
– Что нашли? – Дахно всем плотным телом, по-волчьи, повернулся к вошедшему.
– Пути отхода нашли. То есть, каким образом преступник ушел отсюда, так, что никто его не видел.
– И как же?
– Через подвал, товарищ полковник. Мы обыскали весь штаб, и в подвале нашли открытую дверь. Рядом с сауной, там…
Михаил Кириллович крякнул, гася внезапные воспоминания, закашлялся.
– Что там за дверь еще?
– Подземный ход, товарищ полковник.
– Я знаю про подземный ход. Это запасный выход, для экстренной эвакуации личного состава штаба в случае необходимости. Но почему открытый? Должен запираться. Вы проверяли, при смене?
– Так точно, всегда проверяем. Дверь была закрыта на запор и опечатана. Теперь открыта, а печать рядом на полу валяется.
– А тот, другой выход? В лесу? Вы прошли до конца?
– Так точно. Он тоже открыт…
Дахно снова завертел шеей, ослабляя воротник. Дышать ему становилось все трудней, лицо сделалось цвета вареной свеклы.
– Это что же получается? Что мы имеем? – он принялся перечислять известные факты. – Преступник, будем называть вещи своими именами, по веревке с крыши проник в режимное помещение штаба и похитил секретный блок и такую же секретную информацию. При этом очевидно, что он отлично знал, что ему нужно, и где что находится. Более того, вломился он сюда через то единственное окно, через которое это можно сделать. И он знал, как его открыть, подготовился! Выбрал краткий момент, подчеркиваю, краткий момент, когда в помещении никого не было, действуя быстро и четко, как и мы все действовать должны, совершил свое преступление. Затем, не встретив фактических препятствий, ушел тем же форточным путем. После чего незамеченным спустился в подвал, откуда через мало кому известный подземный ход вышел в лес. И был таков. Кстати, собаку по следу не пускали?
Неприметный подполковник наклонил голову.
– И что?
Отрицательный жест.
– Понятно… В общем, как, какими красками не рисуй эту картину, а получается, что это кто-то из вас, господа. Первое, что на ум приходит. Ну, кто еще мог все знать и так ловко все обставить? Только кто-то из вас, из личного состава КП. А у вас здесь офицерский коллектив, правильно? Все офицеры, на сколько я помню, в чинах не ниже капитана. Старшего лейтенанта, хорошо, пусть старшего лейтенанта. Что это меняет? Сколько всего людей получается? Здесь шесть, плюс…
– Ночные смены, еще шесть.
– Вот, всего двенадцать. Пусть – пятнадцать. Вы все фиксируете? – снова обратился он к особисту. Тот кивнул.
– Ну, думаю, разберутся. Не рассчитывайте, что легко кто-то отделается. Не тот случай. Не то, что шапки – папахи полетят. Каждый получит свое, кто что заслужил, сполна. Кто-то на пенсию до срока выйдет, кто-то в академию не поедет, у кого-то свадьба может не состояться, кто-то звания очередного не получит, а кто-то отправится в тундру, на медведей охотиться. Последнее касается любителей препираться. Молчите! Слушайте, что вам говорят. Так, сейчас немедленно перейти на резервные каналы связи, продублировать все, что возможно, сменить позывные, частоты. В общем, все знаете, что делать. Кто не знает, зайдите ко мне, я объясню. В индивидуальном порядке. Под роспись в книге приказов.
Он направился к выходу. На пороге остановился, так же, как перед тем Командующий, и, усиливая слова резким категоричным жестом указующего перста, скрипучим голосом, словно ворон прокаркал, вынес оценку случившемуся:
– Архихерово! Архихерово!
– Так точно, товарищ полковник!
– Тьфу!
Глава 2.
Макиавелли.
Еще полдня, наверное, на КП толпились посторонние – те, в чьи обязанности входит во всем разбираться. Специалисты особого отдела проводили положенные в таких случаях следственные мероприятия, что-то измеряли, считали, проверяли, фиксировали на видео, фотографировали, брали отпечатки пальцев, для чего в срочном порядке были вызваны на службу даже те, кто после предшествующего дежурства отдыхал в это время дома. С надлежащими предосторожностями отвязали от антенны и упаковали в полиэтилен веревку – вещдок и единственный материальный след преступления. Сняли со всех вовлеченных показания и взяли подписки – о невыезде и о неразглашении. А когда следователи, наконец, ушли и личный состав КП остался сам, без посторонних, но наедине со своими проблемами, старыми и вновь свалившимися на их головы, все почувствовали себя во взвешенном состоянии и буквально не знали, за что хвататься, что делать.
– Давайте, за работу! – призвал подчиненных полковник Раужев. – Дел невпроворот. Сами знаете, кому что делать. Что там начальник штаба говорил? Резервные каналы, частоты, позывные… Открывайте инструкции, и читайте. Внимательно читайте, и чтобы буква в букву! Нам теперь доверия нет никакого, поэтому проверят всех, в восемь глаз каждого. А то еще и камеры слежения здесь установят, все записывать станут…
– Да мы в основном уже все сделали, товарищ полковник, – отозвался Дукшта-Дукшица. – Все же в курсе, что и как, натренированы…
– Смотрите еще! Проверяйте и перепроверяйте! Все должно работать, как часы!
На какое-то время КП погрузилось в рабочую тишину, разбавляемую лишь пощелкиванием контакторов и гудением аппаратуры, да еще шуршанием бумаги листаемых документов. Казалось, даже кондиционер затаил дыхание. Все молчали, склонившись над столами. Напряжение ощущалось почти физически, оно не рассеивалось, не вытягивалось прочь, а, напротив, сгущалось и концентрировалась под потолком, подобно беременному грозой облаку. И она вскоре разразилась.
– И все же, я не понимаю! – не выдержал, как обычно, первым Захарий Львович. Он оттолкнул от себя рабочую тетрадь, которую делал вид, что читал внимательно, и, откинувшись на спинку, развернул стул к центру зала.
– Что вы не понимаете, Захарий Львович? – чтобы удерживать импульсивного Дукшта-Дукшицу хоть в каких-то рамках, Лукьяныч обратился к старому приятелю на «вы».
– А ничего я не понимаю! У меня в голове просто не укладывается! Вся эта история. Это что же получается? Воинскую часть обокрали? Штаб ограбили? Ерунда какая-то. А что взяли? Секретный блок взяли и файлы с компьютера скачали. Это, я вам доложу, ни черта не ограбление. Это…
– Диверсия!
– Верно, диверсия это, – Дукшта-Дукшица кивнул высказавшемуся Хостичу. – Классическая шпионская операция. И произошла она, между прочим, не в романе какого-то там Ле Каре, а здесь, у нас. А это значит, что без участия кого-нибудь из присутствующих не обошлось.