Когда играют все

Сид Оканнера, по мнению матери Фенеллы, был таким мастером, какие рождаются один раз в несколько столетий. Даже если не учитывать знаний другого мира, которые он с жадностью впитывал.

— Я согласен съесть даже подачки с королевского стола, — с горечью сказал мужчина после нескольких мгновений молчания, — лишь бы вы сейчас остались, донья Фенелла.

— Никаких подачек. Я подружилась с главным поваром, — улыбнулась девушка, не в силах поднять глаза. — И если вы не хотите, Сид, чтобы я вас называла доном Сидом, не называйте меня доньей Фенеллой.

— Я не имею права называться доном, Фенелла. Мои мечты так и остались несбывшимися. Давайте пройдем в трапезную, чтобы вам было проще.

Сид отлично знал, что его спутница должна увидеть помещение, чтобы потом она из любого другого места могла туда попасть.

Он довольно сильно прихрамывал. Они спустились по внутренней лестнице в помещение с огромным очагом, в котором горело пламя и что-то с четырьмя лапками жарилось на вертеле. Каравай пшеничного хлеба лежал на массивном дубовом столе.

— О! Хлеб и мясо у вас есть. Но этот ваш горький сидр я пить не буду, — еще раз неудержимо улыбнулась Фенелла, дотронувшись до кувшина со светлым пенящимся напитком.

— Я действительно так сильно изменился, Фенелла? — неожиданно спросил Сид.

— Я помню вас носатым юношей… — пробормотала девушка.

— …который совал этот нос повсюду?

— Да. Теперь вы стали красивым мужчиной.

Сид белозубо улыбнулся.

— Только чужим.

И улыбаться он перестал.

— Идите, Фенелла, я подожду вас здесь.

Когда она вернулась с огромной корзиной, с любовью собранной главным поваром, Сид Оканнера сидел за столом, закрыв лицо руками и сгорбившись. Жалость сжала сердце и прозвенела в голосе.

— Вам досталось за эти годы?

Он резко вскочил.

— А вы стали королевской фавориткой.

— Нет, не стала, — после паузы с обидой ответила девушка, ставя корзинку с едой на стол. — Но нет ничего плохого в том, чтобы быть королевской фавориткой. Та, которая родит Боэланду сына, станет королевой.

— Ну и почему же вы не стали фавориткой… Боэланду?

— Только потому, что у него на меня совсем другие планы, — по-прежнему, с обидой сказала Фенелла. — Что до меня, то я всю жизнь мечтала стать королевой.

— Да?

— Да! И раз иначе, чем королевскую постель нельзя, то почему бы и нет?!

Они стояли друг напротив друга, освещенные тусклым пламенем очага. Фенелла со злостью смотрела в карие глаза своего друга детства, пока вдруг не почувствовала, что по щекам у нее текут слезы.

— Я обидел вас. Простите. Действительно одичал за последние годы, — Сид неожиданно осторожно вытер ей слезы неизвестно откуда вытащенным носовым платком. — Вместе с моим рыцарем мы попали в плен. И это печально сказалось на моем характере.

— И как же вы освободились, Сид?

— Рыцарь умер. После чего я сбежал, — хмуро сказал мужчина. — Я не считал нужным держать слово, данное моим сюзереном.

Фенелла, опустив глаза, принялась выгружать продукты из корзины.

— Ваша крыса на вертеле, боюсь, уже сгорела.

— Это кролик. А вы злопамятная девушка.

— Да, очень. Хоть бы и кролик, все равно снимите жаркое.

Сид неожиданно сделал шаг вперед, обнял девушку и прижал ее к себе. Фенелла не сопротивлялась, чувствуя, как часто стучит у него сердце.

— Я так рад, что вы остались, — тихо сказал он. — Но давайте больше не будем о моем прошлом. Разве у нас нет других тем для разговора? — Сид разжал руки, отвернулся и направился к очагу, снимать уже подгоревшего, судя по запаху, кролика. — В селении мне сказали, что Меланара недолго болела перед смертью.

— Да, всего три дня.

Фенелла сняла плащ, оставшись в темно-синем платье с квадратным вырезом, окаймленным серебряной вышивкой спереди и воротничком-стоечкой сзади. Серебряный поясок стягивал тонкую талию, ощущение хрупкости фигуры подчеркивали широкие пышные рукава с узкими длинными, почти до локтей манжетами.

— Такое дорогое платье? За какие все-таки заслуги, его величество так вас одевает?

— У меня достаточно денег, чтобы дорого одеваться и без помощи его величества, — подчеркнуто равнодушно ответила девушка. — И только чтобы пресечь ваши дальнейшие расспросы на эту тему, отвечаю. Я нужна королю в качестве волшебницы. Пока он не раскрыл мне свои планы полностью, но не ожидаете ли вы от меня, Сид Оканнера, что я вам буду сообщать подробности королевских планов?!

Сид выронил кролика в огонь.

— Оставьте его, пусть догорает, — великодушно разрешила Фенелла. — Смотрите, какую ветчину положил мне сеньор Диего, королевский повар. Он меня полюбил после того, как мы с ним переносили продукты из-за города на кухню, минуя посты прогрессоров.

— Вы знаете о прогрессорах в королевстве? — хмуро уточнил Сид, выпрямляясь. — Я узнал о них только в Борифате. Вы знаете, кстати, что в Борифате тоже есть прогрессоры. Ткань пространства разорвана в двух местах. В Остарии и в Борифате. Прогрессоры называют это «портальной вилкой Дворкина». То есть, для устойчивости разрывов в пространстве их должно быть два, — он бросил своего обугленного зверька и подошел к столу с накрытой трапезой. — Но правители Борифата не стали заключать никаких договоров с пришельцами. Они травят их, если считают, что что-то не так. Потом идет долгое расследование. Истинных виновников найти не удается, исполнителей всегда выдают прогрессорам для наказания. Но ведь мертвых не воскресишь. Поэтому пришельцы у наших соседей ведут себя очень осторожно.

— Ешьте спокойно, Сид. В Остарии пока что людей не травят, — она, отпивая топленое молоко из своей кружки мелкими глотками, старалась не смотреть, с каким аппетитом ест мясо явно голодный мужчина напротив нее.

— Фенелла, я никак не решался раньше спросить, но почему в мире вашей матери обычная женщина так хорошо умела ковать оружие, как донна Меланара. Зачем им вообще было нужно холодное оружие, при их развитой технике? Вы не понимаете меня? Как же. Меланара знала столько секретов, но она, например, не умела определять на глаз температуру раскаленной стали. Говорила, что в ее мире есть приборы, которые могут сами безошибочно это определить. У нее не хватило бы сил выковать молотом клинок, хотя она давала мне блестящие советы, как это можно лучше сделать. Донна говорила, что в их мире молот работает сам по себе, нужно только придерживать клинок. Вы по-прежнему не понимаете? — Сид оживился, перейдя на отвлеченную от его недавнего прошлого тему. — Вы ведь уже познакомились с миром прогрессоров, Фенелла? Я отчасти наблюдал за ними в Борифате. И меня многому выучила одна женщина прогрессор. В Борифате, сами понимаете, существо женского пола не воспринимается в качестве учителя. А я после общения с Меланарой с легкостью могу учиться у женщины… Понимаете, в том мире, где молот действует сам по себе за счет какой-то другой энергии, не особенно нужно стальное холодное оружие. У прогрессоров есть куда более страшное оружие, против которого бессильны наши мечи, пусть даже и из поющей стали…

— Я знаю, зачем в мире моей матери было нужно именно холодное, как вы его назвали, оружие, — ответила Фенелла, тоже с удовольствием переходя на тему разговора, которая не ранила ни ее, ни Сида. — Хоть что-то я знаю, чего не знаете вы, даже странно. В мире Меланары все люди свободно перемещаются сквозь пространство. Там даже не имеет смысла запирать двери. Люди только из вежливости не перемещаются прямо в чужое помещение. В ее мире, как мне кажется, все очень вежливые. Но у них есть странные враги. Какие-то неживые твари могут проходить за людьми сквозь пространство. Мне их Меланара рисовала. Такие овальные, блестящие, черные, до локтя в длину. Они могут появиться внезапно и зависнуть в помещении в воздухе. Если человек не успевает загнать им нож в строго определенное место — они взрываются. Могут пострадать все, кто оказался рядом. А если в них стрелять издали, из арбалета, например…

— Или из еще более эффективного оружия пришельцев…