Страница 9 из 18
Не успело семейство Буонарроти вернуться из Капрезе во Флоренцию, как младенца Микеланджело передали деревенской кормилице[70], что было в ту эпоху обычной практикой. Микеланджело отправили в деревню Сет[71] тиньяно, в трех милях к северо-востоку от Флоренции, где у семьи был второй дом и важный источник дохода.
Дело в том, что для Буонарроти, как и для многих флорентийцев среднего класса, жизнь не ограничивалась узкими улочками города. Фермой и загородным домом в Сеттиньяно семья владела с XIV века; купленные, когда судьба особенно благоволила к Буонарроти, они представляли собой их главное достояние и позволяли притязать на статус «сельских помещиков».
Этот загородный дом существует до сих пор, в пяти минутах ходьбы вниз по холму от центральной площади маленького городка, неподалеку от улицы, носящей сегодня название Виа деи Буонарроти-Симони. Это весьма внушительное здание, скрываемое величественными воротами, установленными в XVIII веке. Первоначальное строение расширили последующие поколения, но, вероятно, оно всегда имело немалые размеры, а еще могло похвастаться укрепленной башней, возвышающейся над крышей, и просторным крыльцом. Из дома, живописно расположившегося на склоне, открывался вид на оливковые деревья, кое-где перемежающиеся кипарисами, на выжженную солнцем землю и складки поросших лесом холмов вдалеке.
Вид сельской Тосканы неподалеку от дома семейства Буонарроти в Сеттиньяно
Этот загородный дом был для Буонарроти основой основ и убежищем от невзгод. В старости Лодовико Буонарроти проводил много времени в Сеттиньяно, как и его младший сын Джисмондо, на которого Микеланджело жаловался: «Чтобы мне здесь больше не говорили, к моему стыду, что у меня есть брат, который в Сеттиньяно пасет коров»[72].
Впрочем, и сам Микеланджело неожиданно открыл для себя сельскую идиллию. Разбогатев, он сделался не столько крестьянином, пасущим коров, сколько крупным помещиком, владельцем ферм в различных местностях в окрестностях Флоренции, но прежде всего вкладывал деньги в земельные угодья поблизости от Сеттиньяно и потому в конце концов стал собственником земель, протянувшихся почти на полмили вниз по склону холма, до границы с ближайшей деревней Роведзано[73]. Где бы Микеланджело ни поселился, повсюду он создавал вокруг себя атмосферу крестьянской самодостаточности. В двадцатые годы XVI века он сажал виноградную лозу возле своей флорентийской мастерской в Виа Моцца[74]. Позади его римского дома с мастерской в Мачелло деи Корви был разбит сад, где росли горох и бобы, фиги и мускатный виноград, а по двору ходили петухи и куры.
Наследственное имение Буонарроти принадлежало к числу тех, что приносили средний доход[75]. Согласно налоговой декларации catasto за 1470 год, в то время, то есть за пять лет до рождения Микеланджело, два вола требовались, чтобы вспахать землю, которая ежегодно давала урожай зерна, фиг, шестнадцать бочек вина и пятнадцать – оливкового масла; кроме того, на этой земле разводили скот и кур, снабжавших семейство мясом и яйцами. А еще, судя по более поздним источникам, к этому земельному участку примыкало нечто такое, чем могла похвастаться отнюдь не каждая ферма, даже в окрестностях Флоренции: каменоломня. Нетрудно вообразить маленького Микеланджело, который играет в имении: он наверняка знал там каждый уголок с раннего детства.
Сеттиньяно был деревней каменотесов[76]. Все окрестности, включая такие соседние поселения, как Фьезоле, целиком зависели от добычи камня, подобно тому как иные местности – от лесного хозяйства, охоты или рыбной ловли. В деревушке жило немало каменотесов и резчиков по камню, а венчали всю эту ремесленную иерархию скульпторы. Из фамилий флорентийских скульпторов, специализировавшихся на резьбе по камню, можно составить список сел и деревень, разбросанных по этим холмам: Мино да Фьезоле, Дезидерио да Сеттиньяно, Бенедетто да Майано, – Майано располагалось совсем близко. Архитекторы и скульпторы братья Бернардо и Антонио Росселлино происходили из клана, издавна живущего в Сеттиньяно, а их дядя Якопо ди Доменико ди Лука дель Борра Гамберелли одновременно фермерствовал и владел каменоломней: подобное сочетание часто встречалось в тех краях.
Как писал Кондиви, кормилица Микеланджело «была дочерью и женой каменотеса. Потому-то Микеланджело и имел обыкновение говорить: вот, мол, неудивительно, что он получает такое наслаждение, работая резцом каменотеса»[77]; однако эта небрежно брошенная шутка, несомненно, была не вовсе лишена серьезности. Вазари повторяет эти слова мастера почти дословно, лишь более кратко: «Да и резцы и молот, которыми я делаю свои статуи, я извлек из молока моей кормилицы»[78].
В этой похвальбе Микеланджело подспудно слышится популярное среди флорентийцев того времени опасение, что дети из средних классов общества якобы приобретут привычки, свойственные рабочему классу, «всосав» их с молоком кормилицы. По этой причине святой Бернардин возражал против кормилиц. Он предупреждал родителей из числа своей паствы: «Невзирая на то что это ваше собственное дитя, а вы мудры, благовоспитанны и сдержанны, вы отдаете его свинье, дабы она его вынянчила… А когда дитя ваше возвращается к вам, вы заявляете: „Уж и не ведаю, на кого ты похож! Ты точно никого из нас ничем не напоминаешь!“»[79] Как мы увидим, именно такая судьба, по мнению Лодовико Буонарроти, и постигла его сына.
Ни Кондиви, ни Вазари не упоминают имени кормилицы Микеланджело, да и сам Микеланджело, возможно, не видел в том необходимости: от природы он был склонен опускать мелкие докучные детали и сосредоточиваться на главном. Например, предпочитал изображать ангелов без крыльев. Впрочем, существует потенциальная кандидатка на эту роль, занимавшая весьма важное место в жизни Микеланджело: мона Антония Бассо. Ее муж Пьеро Бассо крестьянствовал на ферме Буонарроти в Сеттиньяно[80]. Их первый ребенок, который не умер в младенчестве, сын Бернардино, родился в 1474–1475 году.
Выходит, Бернардино Бассо был ровесником Микеланджело или чуть старше, а потому Антония Бассо вполне могла кормить сына грудью, когда Микеланджело появился на свет. В качестве кормилицы флорентийцы нередко выбирали домашнюю служанку или жену батрака, работавшего на семейной ферме. Пьеро трудился на земле, принадлежавшей Буонарроти, но это не означает, что он не мог подвизаться и каменотесом. Большинство местных жителей, вероятно, сочетали эти занятия. Действительно, в 1505 году он руководил строителями, которые ремонтировали дом в Сеттиньяно.
Флорентийские дети жили с кормилицами, пока их не отлучали от груди, а иногда и дольше. Поскольку его брат Буонаррото родился в 1477 году, спустя всего два года после появления на свет Микеланджело, тот, возможно, пробыл у кормилицы дольше, а не вернулся к матери, которая не могла бы за ним присматривать. Так или иначе, в детстве он провел немало времени на ферме и в ее окрестностях, а также в деревне, расположенной чуть выше по склону холма, в обществе каменотесов и их детей.
В сеттиньянских карьерах добывали мачиньо – мелкозернистый серый песчаник, высоко ценимый во Флоренции. Этому материалу присуща мрачноватая красота: диапазон его оттенков колеблется от темно-зеленоватых до серо-голубоватых, его тонкая текстура позволяет вырезать четко очерченную деталь, а еще он обладает удивительным свойством одновременно поглощать и отражать свет, производя парадоксальное впечатление: он кажется темным и вместе с тем светящимся. Именно из этого камня Брунеллески изваял колонны и капители своих зданий. Из него же Микеланджело впоследствии будет высекать архитектурный декор для Сан-Лоренцо.
70
О флорентийских кормилицах см.: Haas. P. 89–132.
71
Состоятельные флорентийцы часто отправляли своих младенцев к кормилице, нередко крестьянке, жившей в их сельском имении. Однако даже в XV веке находились те, кто осуждал подобный обычай как негигиеничный и ослабляющий семейные узы; например, такого мнения придерживался архитектор и теоретик искусства Альберти.
72
Микеланджело Буонарроти. CCLIII / Пер. с ит. Н. Е. Булаховой // Микеланджело Буонарроти. Указ. соч. С. 301.
73
О совокупной земельной собственности Микеланджело см.: Hatfield. P. 61–86, 104–114.
74
Ramsden I. P. 124. No. 138. Римский сад Микеланджело изображен в письмах Бартоломео Анджелини. Cart. IV. P. 13, 20, 32, nos. cmvii, cmxi, cmxxi.
75
Frey, Grimm, 1885. P. 190–191.
76
О добыче камня в Сеттиньяно и об отношениях, сложившихся у Микеланджело с сеттиньянскими каменщиками, см.: Wallace. Michelangelo. 1994. P. 32–38, 100–102.
77
Condivi / Bull. P. 9.
78
Вазари Джорджо. Жизнеописание Микеланджело Буонарроти. С. 352.
79
Цит. по: Haas. P. 90.
80
Wallace. Michelangelo at work. 1989 (2), по тексту; родословное древо семейства Бассо см.: p. 239.