Исход

Сорах не отвел взгляда от голубых глаз лучника, пылающих страстью.

– На мне нет смерти ни одного эльфа, воин, будь то светлый или темный житель лесов, – спокойно ответил он. – И я хочу сказать, что я уважаю вашу расу. Я не хочу этой войны.

У лучника заходили желваки, но он все же ответил:

– Зато я хочу ее. На тебе нет смерти эльфов, хуманс, но твой отец, дед, прадед убивали жителей лесов десятками и сотнями, они вырубали леса, жгли деревья, они раскололи братский народ пополам. Наша империя будет возрождена на ваших костях…

Лучник замолчал и отвернулся от Сораха. Маг увидел, как вздулись вены на его руке – так сильно воин сжимал лук.

Теперь, пожалуй, разговор стоило прекратить, иначе он мог принести плачевные последствия. Воин тяжело дышал, явно взвинченный и вырвался вперед, но не посмел нарушить приказа.

Маг на секунду почувствовал, как ослабли чары наблюдающей за ним чародейки. Похоже, их разговор и пламенная речь главаря в конце – произвели впечатление. На мгновение исчезла та ниточка, что все это время неразрывно держала в узде магическое пространство вокруг. Торсионное поле! Сорах мгновенно понял, что выход в него вне обычных источников Силы, в тот миг, пока эльфийская чародейка потеряла свой контроль над ним, представляется единственным шансом.

Он усилием воли сотворил заклинание поиска первой ступени сложности и бросил его в Торсионное поле. Самые легкие и самые простые чары, то, что на автомате должен был делать любой студент, но сейчас, когда вокруг древней мощью дышал священный лес, Сорах не имел права на ошибку.

По телу пролилась знакомая теплота. Сработало. Мышцы приятно наполнились теплом, которое через мгновение начало растекаться по всему телу. Связь с полем была установлена, и теперь эльфийка ни за что не сможет поймать ни одно из его заклятий, потому что все они будут твориться в обход основных источников Силы.

Какую-то секунду спустя Сорах вновь почувствовал на себя пристальный магический взгляд чародейки. Нет, теперь она, по сути, смотрела сквозь пальцы.

Чары поиска первой ступени вошли в оборот, и вот уже Сорах увидел прячущегося в листве зайца, мгновение спустя чары показали оленя…

Пока он был слишком слаб, чтобы сплести что-то более серьезное, но самое главное сейчас – с Торсионным полем была установлена связь.

– Чего ты встал, как вкопанный? – один из лучников, впервые заговоривший с момента их, так называемого знакомства, взмахнул рукой.

Сорах с удивлением обнаружил, что он стоит на месте.

Заклинание, несмотря на всю свою простоту, все же потребовало от него некого напряжения. Это не могло не удивлять. Не показав никаких эмоций, маг не спеша двинулся вслед за главным эльфом, успевшим оторваться на несколько десятков метров вглубь леса.

Сорах с любопытством осматривался по сторонам. Теперь с магией поиска «за пазухой» он видел гораздо больше.

Похоже, они пересекли границу Местальэ. Священный могущественный лес начался, и маг не мог не признать, что он поражал своим великолепием. Вокруг стояли огромные деревья-исполины, чьи стволы тянулись высоко вверх, а верхушки просто-напросто терялись где-то в высоте. От зелени рябило в глазах. Слух ласкал стройный хор пения птиц. Заросли казались настолько густыми, что, не используя клинок, пройти куда-либо не представлялось возможным. Но к удивлению Сораха их отряд шел вперед без всяких преград на пути, деревья, словно сами уступали дорогу, а кустарники будто указывали путь. Трава стелилась живым мягким ковром под ногами.

Удивляла красота Местальэ, похоже, впитавшего в себя все цвета радуги. Лес был как бы единым целым. Дышал каждый лепесток каждого отдельного дерева и цветка. Плескались лазурные воды ручьев, столь чистые, что Сорах отчетливо видел их дно с лежавшими там дивными камнями различных форм и узоров. Впервые маг видел такую рыбу, что плавала в водах Местальэ. Необычны и красивы были зверьки, которыми был полон священный лес. В воздухе порхали совершенно невообразимой раскраски бабочки с крыльями, словно у фей. Были тут и сами феи, летавшие где-то в высоте крон деревьев-исполинов. Росли чудо-грибы размером ничуть не уступавшие тыквам, что выращивали фермеры на западных окраинах Торианской Империи. Рядом с рассадниками малины росла земляника. Напротив деревьев с орехами рос виноград.

Сорах, зачарованный прелестями священного леса, то и дело оглядывался по сторонам. Даже Дремучие леса, где он бывал не раз, с их густыми зарослями и невообразимой живностью, не шли ни в какое сравнение с тем, что он видел здесь.

Светлые, заметившие его восхищение, презрительно улыбались. Еще бы, откуда жалкий хуманс мог знать, какими сокровищами обладали лесные жители! Откуда это могут знать те, кто привык к жидкой желтой траве, грязному воздуху забитому пылью дорог и воде ручьев столь мутных, что в них не видно дна?

Эльфы прекрасно знали о Черной смерти, как серп косившей жителей Торианской Империи. Более того, они считали, что сама природа, сам лес, когда-то стоявший там, где сейчас стелились дороги хумансов, вымощенные камнем, где стояли их дома и росли словно грибы после дождя их поселения, решила показать свою мощь и наказать жалких и недостойных созданий, ошибку сотворения, наслав на них Черную смерть.

Уверенность светлых эльфов подкрепляла невосприимчивость лесного народа к Чуме, впрочем, как и всех остальных коренных рас Ториана: темных эльфов, друидов и даже гномов, которые прятались в пещерах под скалами Драконьей гряды в Янтарных рудниках. Единственные, кто страдал от Черной смерти так же, как и проклятые хумансы, были гоблины, орки и тролли, загнанные баталиями Императора и магами далеко за пределы Империи к северным пустошам.

Сорах был осведомлен, что Совет Властелинов знал о приближении Чумы еще задолго до начала эпидемии. Каким образом удалось узнать Великим о напасти, никогда прежде не обрушивавшейся на этот мир – оставалось тайной для простого шпиона башни. Но он прекрасно знал, что в Дремучие леса, где все еще можно было встретить маленьких фей, в земли Драконьей гряды у окрестностей Янтарных рудников гномов, на Восток, в священный лес темных эльфов Фларлан и в Веренейские горы, обитель друидов были отправлены экспедиции башни гильдии Пространства.

Подземелья гильдии еще несколько лет назад наполнились эльфами и гномами, которых Сорах видел сам, когда существ, скованных магическим заклятьем, приводили в башню.

Доходили до шпиона слухи, что отнюдь не провалом закончилась охота и за друидами, нескольких из которых удалось выследить и поймать. Еще в университете маг знал, что Веренейские горы были единственным местом в Ториане, которое хранило мудрость тех, кого называли древнейшими мудрецами – друидами. Они были способны подчинить себе волю и разум природы, жили природой и, по сути, ей являлись. Если это было действительно так, то Сорах мог только снять капюшон перед теми, кому удалось выследить и поймать друидов. Их оставались единицы, но магия природы древнейших мудрецов была столь сильна, что делала жрецов леса практически неуязвимыми. Сорах не знал, зачем магистрам понадобились представители этих рас, но когда на Империю обрушилась Черная смерть – все встало на свои места.

Совет Властелинов, предусмотрительный и осторожный Совет, заранее приготовился к беде, обезопасив свою башню. Противоядие, причем ценой самых малых жертв, было изготовлено. Он не раз ломал себе голову над тем, почему магистры не захотели поделиться его секретом со стихийными гильдиями Арканума. Да с теми же огневиками, в конце концов, которые не раз пытались завести с Советом Властелинов диалог и разузнать, чем же все-таки занимаются их собратья в башне, что имеют вольность докладывать о своей деятельности лишь Императору Нравону, а не Собранию магов.

Но каждая такая попытка Арканума заканчивалась сокрушительным провалом, несмотря на то, что четыре башни Арканума посылали к пятой своих лучших шпионов и магов.

Совет Властелинов стоял на своем и пресекал любые возможные связи с внешним миром до тех пор, пока сам не считал нужным дать о себе знать, или пока того не захочет Император Нравон. И Сорах мог поклясться, что хоть в Аркануме и не могли знать о противоядии, созданном гильдией Пространства – маги стихий догадывались, что такое уже есть.