Страница 24 из 51
— А разве мы… — начал я, недоуменно глядя на упакованную пиццу, но Аська пнула меня ногой под столом. — Спасибо! Братик, расплатись, пожалуйста!
Пожав плечами, я рассчитался с официантом.
Когда он отошёл, Аська приподняла крышку и торопливо стала записывать на руке косметическим карандашом какие-то цифры.
— Идём, — бросила она мне.
— Ася, что это за хрень? — спросил я, когда мы вышли на улицу.
Аська вздохнула. — Это — его условия. Как я тебе уже говорила, Нильс — очень закрытый чувак, он даже адрес свой мне не стал писать, а велел прийти сюда в указанное время и сделать конкретный заказ. Координаты дома на внутренней стороне коробки. Она подошла к установленному неподалеку информационному пульту.
— Сейчас выясним… А, это в центре! Отсюда можно пешком дойти.
— А ты уверена, что он — не какой-нибудь псих? — спросил я, когда мы стояли у высокого дома, обнесенного оградой.
— Скоро узнаем, — беззаботно отмахнулась Аська.
— Доставка пиццы в сорок вторую! — сообщила она появившемуся изображению консьержа.
Тот одобрительно кивнул и металлическая решетка с писком отъехала в сторону, пропуская нас.
— Доставка пиццы? Серьёзно? — прошептал я.
Аська лишь пожала плечами.
Мы стояли у белой пластиковой двери на круглой лестничной площадке.
Аська коснулась сканера и откуда-то из глубины квартиры донеслась мелодичная трель.
Я с недобрым предчувствием разглядывал уставившийся на нас глазок камеры.
Зря я поддался на аськины уговоры. Вся эта дурацкая конспирация и загадочные намёки начинали действовать мне на нервы. Я уже собирался сказать Аське, что ухожу, когда дверь, вздрогнув, начала подниматься. За ней оказался небольшой вестибюль, который перегораживала другая, более массивная дверь.
Переглянувшись, мы направились к ней, и первая дверь сразу же опустилась за нашими спинами.
— Пожалуйста, отойдите на шаг друг от друга и стойте неподвижно, — раздался голос откуда-то сверху.
— Ну, с меня хватит! — возмутился я, но Аська шикнула, и послушно отошла от меня на шаг.
С потолка опустился щуп с мигающим синим индикатором, и, описав пару кругов вокруг меня и Аськи, поднялся обратно.
— Благодарю за понимание. Пожалуйста, проходите, — сказал голос.
Металлическая дверь перед нами разъехалась в стороны, открывая проход в коридор.
Пройдя по нему, мы оказались в комнате, погруженной в полумрак — окна были плотно зашторены. У стены напротив стоял стол, над которым тускло светилась панель экрана, рядом в кресле сидел человек.
— Спасибо, что согласились прийти, — сказал он. Вспыхнул свет.
Я невольно сощурился. Рядом со мной приглушенно охнула Аська.
Человек, сидящий в кресле, разглядывал нас в упор.
Слова негодования замерли у меня на языке.
У человека была непропорционально огромная, совершенно лишенная растительности, овальная голова и маленькое, тщедушное тельце. Водянистые глаза внимательно изучали нас из-под набрякших век. Человек был бледен, кожа казалась почти прозрачной, и под ней хорошо были видны вздувшиеся синие прожилки на лбу и висках.
Тонкие губы кривились в легкой усмешке.
— Что, не таким меня представляли? — спросил он. У него был тонкий писклявый голос.
— Нильс? — неуверенно спросила Аська.
— Он самый, — продолжая усмехаться, ответил человек. Он коснулся панели кресла, и оно с жужжанием подъехало к нам. — Рад знакомству, Ася и… Ежи?
Он протянул маленькую руку и я осторожно пожал её.
— Приношу извинения за вынужденные меры безопасности, — пропищал он. — Но я и так сильно рискую, принимая вас у себя.
— Рискуете? Но чем? — не удержался я.
Нильс многозначительно коснулся согнутым пальцем лба. — Этим! Кое-кому кажется, что в моей голове слишком много информации.
Он издал сдавленный смешок.
Я невольно обратил внимание на странного вида металлическую конструкцию на столе, вроде пирамиды, сплетенной из проволоки, и усиленной в нескольких местах фольгой.
— Защитный каркас, — сказал Нильс, проследив направление моего взгляда. — Создает помехи для работы электронных средств контроля.
— Понятно, — дипломатично отозвался я.
— Присаживайтесь, — Нильс взмахом руки указал нам на старенький диванчик в углу.
Он набрал на панели кресла какую-то команду, и из коридора выкатился столик, подъехал к нам и замер.
— Кладите пиццу, — сказал Нильс. — Давайте перекусим.
Я чувствовал себя не в своей тарелке, стараясь не пялиться на человека, сидевшего напротив меня. Даже Аська, которую, в принципе невозможно было смутить, выглядела несколько шокированной.
Нильс, казалось, прекрасно понимал, о чем мы думаем, и как будто наслаждался этим, невозмутимо цепляя крохотными пальцами кусочки пепперони и отправляя их в рот.
— Итак, — нарушил он, наконец, затянувшееся молчание, — вам, наверное, интересно, зачем я вас здесь собрал? Да ладно, шучу — это просто старый мем… На самом деле, — он глянул на меня, — я хочу, чтобы вы понимали, что, пригласив вас, я подвергаю свою жизнь огромному риску, и это, своего рода, гарантия вашей конфиденциальности. Сейчас я гораздо более вас заинтересован в том, чтобы наша встреча сохранилась в тайне, поэтому вы, Ежи, можете быть откровенны…
— Я пока не совсем понимаю, в чем смысл мне вообще откровенничать с тобой, — ответил я, возможно, грубовато, но меня задел снисходительный тон.
Нильс кивнул. — Справедливо. Кстати, не возражаю против перехода на ты — тем более, что мы — ровесники.
Я приподнял брови. Несмотря на детских размеров тельце, Нильс скорее напоминал маленького старичка, но никак не двадцатилетнего парня.
Нильс перехватил мой недоуменный взгляд и понимающе усмехнулся.
— Да, знаю. Сложная генетическая патология, точнее — хромосомная аберрация. Я родился с гидроцефалией. Врачи сначала считали, что я вообще не жилец, позже, когда я все-таки выкарабкался, прогнозировали полную интеллектуальную несостоятельность — считалось, что родители до старости лет будут кормить меня с ложки и завязывать ботинки… К счастью, их прогнозы не оправдались. Мой айкью выше двухсот, по очень приблизительной оценке Келлера-Войновича. Однако, — Нильс смотрел на меня в упор, — как ты понимаешь, интеллект — это далеко не всё. Я бы охотно уполовинил свой айкью, или даже сократил его на порядок, ради нормального здорового тела…
— Так почему бы тебе не попробовать тоже подать заявку? — спросил я. — Вон, Аськина подруга подала вчера, и сегодня её уже взяли в проект. Может, и тебе повезёт, тем более, с твоим уровнем интеллекта…
Нильс качнул головой, едва не потеряв равновесие.
— Это невозможно.
— Почему?
Нильс какое-то время молчал, казалось, что-то прикидывая.
— Я не доверяю федералам, — сказал он наконец. — У меня есть веские на то основания.
Я пожал плечами. — Тогда ничего не выйдет. Доступ к серверам находится в федеральном НИИ, и вряд ли тебе удастся проникнуть туда тайком.
— Доступ можно получить и удаленно, — заметил Нильс. При этих его словах Аська заерзала на кресле и уставилась на Нильса восхищенным взглядом.
— Допустим, — я не стал спорить. — Но для погружения доступа мало — нужно пройти инициацию, то есть, оцифровку через Логрус…
Я нахмурился. Блин, кто меня тянул за язык!
— Что такое Логрус? — быстро спросил Нильс. — Биологический фактор? Медицинская манипуляция? Искусственный интеллект? Ага! Значит, интеллект…
— Что бы оно ни было — оно есть только в НИИ, — сказал я. — И здесь все твои хакерские навыки будут бессильны.
— Возможно, — задумчиво протянул Нильс. — Но с твоей помощью у меня есть шанс разобраться с тем, что он из себя представляет, и, возможно, создать его самому.
— С моей помощью? — переспросил я. — Зачем мне помогать тебе взламывать федеральный сервер и создавать дома клон искусственного интеллекта, рискуя при этом не только вылететь из проекта, но и загреметь под суд?
— Затем, — спокойно сказал Нильс, — что мы с тобой в одной лодке.