Страница 12 из 27
– Будут пытаться отомстить, – сказала Арина.
Она вовсе не радовалась ситуации. Но теперь хотя бы какое-то время будет для осмысления – без придирок со стороны Яны и ей подобных.
Иван и Алик тоже подошли и пожали ей руку:
– Молодец, – сказал Алик. – Ты все сделала правильно. Тебе надо вернуться домой. А попасть в отряд смертников – это все равно, что добровольно пойти и подорвать себя на мине.
– Да, все так. Правда мальчик, который с ней ходит… кажется, его зовут Федя… шептал, что убьет тебя. Придется мне тоже его вырубить, – сказал Иван, – раз уж мы все вместе делим одну «этажерку». Будем друг за друга горой. Тем более, дома меня тоже ждут. У меня есть маленький сын – Васька.
Иван подошел к Наталье и сказал, что вызывает Федора.
Когда подошла их очередь, он без разговоров одном ударом отправил хлипкого Федю в нокаут. Вопрос с парочкой Яна-Федя был решен.
После испытаний со спаррингом ровно половина корпуса имела неудовлетворительные результаты, что было вполне естественным, поскольку кто-то всегда проигрывает. Кому-то просто присуждали победу судьи-офицеры, а кто-то отправлял своего противника в глубокий нокаут.
По окончании спаррингов всем дали передохнуть. И Арина и три ее новых приятеля-соседа разместились на траве. Все четверо удачно прошли два первых испытания и теперь они, немного уставшие, с большим удовольствием просто сидели. Алик сбегал и принес всем перекус: воду и буханку хлеба, которую он разделил поровну на четверых.
Арина вяло жевала и сидела в задумчивости.
– Эй, ты чего? Все хорошо же закончилось, – сказал Иван.
– Ты знаешь, я часто тренировалась, у меня были шутливые спарринги с мужем, иногда я ходила в зал. Занималась непрофессионально кикбоксингом. Так, для поддержания формы. Я била ее даже не вполсилы. Жалко ее как-то. Просто малолетняя дура. Но по-другому было никак нельзя, – сказала Арина.
Помолчав с полминуты, она добавила:
– Но, знаешь, я вижу, как на меня теперь смотрят почти все девушки здесь. Как на меня смотрит часть мужчин и парней. Как на монстра. А ведь я понимаю, что там война. И придется убивать всех противников, которые попадутся на пути, иначе они убьют тебя. Твои близкие будут в опасности. Так может статься, что, если не убьешь ты, твои противники могут убить твоих близких или тебя.
Она отвернулась, продолжила, уже не глядя на ребят:
– Вот… что делать с такими дурами? Она ведь даже слов не понимает. Я пыталась поговорить, но она опять начала меня оскорблять. Вот кто ей сказал, что ей тут кто-то чего-то должен? Кто сказал, что людей можно оскорблять? Кто сказал, что здесь вообще можно чего-то требовать? Откуда эта агрессия?
Все молчали.
Первым нарушил молчание Герман:
– Арина, – сказал он, – я на твоей стороне. Я знаю, что дальше будет сложно. И, может, через какое-то время никого из нас уже не будет в живых. Но мы можем хотя бы попытаться что-то сделать для нас, для своей страны, для тех, кто у нас остался.
Тут Герман замолчал. Он опустил голову, сглотнул, и его желваки заходили ходуном.
– Такие люди, как эти Яна и Федор, должны сразу понимать: сейчас война, на детский сад нет времени. Нужно пытаться выжить. Нужно прыгать выше своей головы, выше своих возможностей. Но при этом оставаться людьми.
Последующие несколько минут все четверо сидели молча. Каждый думал о своем.
Когда все встали, то заметили, что к ним направляются ротные офицеры. Те подошли, когда Арина, Герман, Алик и Иван уже поднялись с травы.
– Здравствуйте, господа хорошие, – первым заговорил Ковальский. – Как приятно, что среди вас есть такие бойцы.
Он посмотрел на Германа и Алика.
– Красавцы! Уверен, в будущем – гордость нашей армии. А вас, кажется, зовут Арина, если я не ошибаюсь?
– Так точно, господин офицер, – сказала Арина.
– Вы поразили нас троих в самое сердце. Посмотрим, как пойдет дальше. Но результаты двух первых испытаний нам очень нравятся. Вы молодец! Не девочка уже, но в самом расцвете сил. Желаю вам также удачи! Думаю, вы обязательно попадете в одну из рот.
Арина заметила, что все это время Ничипоренко не сводил с нее сальных глаз. Она постаралась сделать вид, что ничего не заметила.
Поблагодарив всех троих за похвалу, четверка отправилась на третье испытание.
– Он на тебя так смотрел, – шепнул Герман, – очень нехорошо.
– Я заметила, – сказала Арина.
И это было действительно очень нехорошо.
В этот момент она повернулась в сторону младших офицеров и заметила, что Наталья смотрит на нее с тревогой. Это совсем не понравилось Арине, но она решила пока не думать об этом.
Наталья вышла вперед и сказала:
– Итак, третье испытание – психологическое. Вы берете напечатанную на листочке фразу, которую вам выдадут мои коллеги, – она показала на своих помощников. – После этого пишете внизу, под этой фразой, правда или ложь. Они фиксируют это у себя в списке, а вы подходите ко мне и остальным коллегам и, глядя нам в глаза, говорите фразу. Ваша задача, чтобы мы не угадали, правда это или ложь. Наша задача диаметрально противоположная. Всего у нас одновременно будет пять пар, которые будут угадывать. Есть вопросы?
Одна из девушек, совсем юная, подняла руку:
– Я не люблю врать! Могу ли я не принимать в этом участие?
Наталья посмотрела в документы:
– Кажется, вы Людмила?
Девушка кивнула.
– Люда, вы можете не принимать участие больше ни в одном испытании, но тогда вы сразу отправляетесь в группу смертников. Вопросы есть?
Девушка покачала головой и отвернулась. Арина увидела, что та заплакала.
Наталья скомандовала:
– Начинаем!
Арина, Герман, Алик и Иван пошли в очередь за фразами на листочках.
– Забавно, – сказал Алик, – то есть если я совсем тупенький, например, но умею хорошо врать, я прохожу испытание, а если я умный, но при этом что-то пошло не так и офицер случайно угадывает, я пролетаю? Это ж бред!
– Получается так, – сказал Иван.
– Да уж, – качнула головой Арина.
Когда подошла их очередь, ей достались следующие фразы:
Первая – я убила пятьсот ни в чем не повинных людей и буду убивать снова.
Вторая – прямо сейчас я взорву гранату, и вы все погибнете!
Офицер, который раздавал фразы, спросил:
– Что пишем?
Арина ответила:
– Пишите: первое – правда, второе – ложь.
Потом подошел Герман. Ему достались фразы:
Первая – я девочка, которая гуляет сама по себе.
Вторая – мой любимый цвет – малиновый.
– Пишите: правда, правда, – сказал Герман.
Дав ответы офицерам, выдающим фразы, они двинулись к офицеру, который находился в противоположной стороне и которому нужно было сказать эти фразы.
Первой подошла Арина. Она взглянула на офицера и сказала тихо:
– Я убила пятьсот ни в чем не повинных людей и буду убивать снова!
– Ложь, – сказал офицер.
– Прямо сейчас я взорву гранату, и вы все погибнете!
Арина сказала эту фразу громко и смотрела ненавидяще на офицера.
– Правда, – сказал испуганно офицер.
– Правда, ложь, – сказала Арина и спокойно отдала офицеру две бумажки.
Дальше вышел Герман.
– Я девочка, которая гуляет сама по себе.
– Ложь, – прыснул офицер.
– Любимый цвет – малиновый, – продолжил Герман.
– Ложь, – хохотнул другой.
– Правда, правда, – сказал Герман и отдал бумажки.
– Какой бред, – пробубнила себе под нос Арина, – ну ведь бред бредовый.
– Да уж, точно, – согласился Герман.
В этот момент к Арине подошла Наталья, она незаметно отозвала Арину в сторону и сказала:
– Арина, мне надо с тобой поговорить. После этого испытания будет обед. А после него у вас около получаса отдыха. Быстрее поешь и потом приходи в рощу за женским туалетом. Она небольшая, и там почти не бывает офицеров. Только никому не говори, куда идешь. Мне надо тебе кое-что рассказать.