Зимний котёнок

Подкрепившись, Фырх’муан-мраа отрыгнула часть обратно: Фьюри был полезным человеком на нужном ей посту.

— Гуся, дорогая, ты просто чудо, — заулыбался тот. — Я сейчас же унесу это в лабораторию на перегонку, знаю, что состав долго не держится.

Фырх’муан-мраа проводила взглядом убежавшего Фьюри и вернулась в лабораторию, где был тот недовольный громкоголосый и куда занесли крупный железный контейнер, холодный внутри. В похожих прятали тела кри в подземной лаборатории.

Можно было отдалённо уловить, что замороженный человек не совсем мёртв, впрочем его запах через химию был практически неразличим, а в инфракрасном зрении тело почти ничем не отличалось от куска мяса. Но в целом тушка выглядела аппетитно, в организме точно было много металла и полезных химических элементов.

В последнее время Фырх’муан-мраа не хватало железа: вся её диета была из мяса свиней, коров, птиц и зелени, какой-то необычный сплав точно должен быть интересным на вкус.

— Прости, моя красавица, но сегодня это не для тебя, — с притворным сочувствием сказал Фьюри, который появился в лаборатории. Хотя обычно её человек ничего не имел против того, чтобы скормить «отработанный материал», причём, это были не только банальные люди, но и другие расы, такие как кри или скруллы.

— Как разморозите, сразу влейте Зимнему новую сыворотку, — распорядился Фьюри людям в белых халатах и непочтительно подхватил под живот Фырх’муан-мраа, чтобы унести в другую комнату и накормить отборной телятиной, за что был прощён.

*

Бронированная дверь практически не пропускала звуков, но полные боли человеческие вопли до Фырх’муан-мраа всё равно долетали. Люди любили играть со своими жертвами, возможно, это была черта землян, потому что кошки тоже любили поиграть перед тем как убить мышь или хомяка. Флеркены, как высокоинтеллектуальная раса, не причиняли лишних страданий: при соприкосновении со специальным секретом в щупальцах, жертва получала вещество, останавливающее функциональность мозга, и даже не понимала, что её уже съели. А ещё флеркены никогда не убивали других флеркенов: их и так осталось мало, и по всей Вселенной находилось куча естественных врагов, чтобы ещё между собой враждовать.

Из-за двери лаборатории выскочил какой-то лаборант, и Фырх’муан-мраа прошмыгнула в образовавшуюся щель.

— Есть какие-то подвижки, доктор Стрейтен? — услышала она Фьюри.

— Отличное усвоение опытного образца номер триста двадцать пять, жизненные показатели уже нормализировались. Несколько тестов помогут нам проверить… — забубнил человек её человека.

И тут в нос ударил родной запах…

Несколько земных лет назад Фырх’муан-мраа, благодаря энергии тессеракта и питательным соотечественникам Мар-Велл, произвела потомство. Она переместилась и сделала кладку на одной малообитаемой планете, но зато там был космодром Федерации. Кажется, координаты она знала потому, что сама родилась там же…

Но счастье только-только установившейся ментальной связи с детьми долго не продлилось: яйца нашли и уничтожили.

Здесь же, в этой лаборатории, пахло только вылупившимся малышом… её малышом. А вот связь не устанавливалась. Так что Фырх’муан-мраа поторопилась за нежным, слабым ароматом, решив нарушить обычные правила флеркенов по поводу потомства и самой проследить за его безопасностью.

— Опять эта кошка!

— Гуся, нельзя! — перекрыл все голоса Фьюри, но сейчас всё это было неважным.

Люди подождут.

Фырх’муан-мраа с воем запрыгнула на стол — к источнику запаха и с удивлением замерла. Котёнком пах голый человек с железной рукой.

— Гуся, не трогай Зимнего! — начал ласково увещевать Фьюри. — Ну чего ты, ты же знаешь, что его трогать нельзя…

— Уберите свою кошку, Ник, надо продолжить замеры, — недовольно попросил человек в халате и звякнул железными инструментами. И Фырх’муан-мраа, вспомнив про крики, приняла окончательное решение. Она не позволит издеваться над этим странным… котёнком. Её детёнышу… как бы странно тот ни выглядел, угрожала опасность!

Она прижала уши и зашипела. От Фьюри запахло страхом.

— Никому не двигаться, — распорядился тот. Всё же её человек был умным и умел учиться на своих ошибках. — Отойти на несколько шагов назад. Медленно. Всем.

— Но, Ник!.. Что за шутки?!

— Я серьёзен как никогда. Всем отойти. Покинуть помещение.

Люди попереглядывались и всё же послушали своего главного.

Лаборатория опустела и Фырх’муан-мраа успокоилась. Первым делом надо было вылизать этого котёнка, чтобы избавить его от склизкой дряни. А потом подумать о безопасном месте…

Мягкий запах детёныша успокаивал и настраивал на мечтательный лад. Теперь у неё есть свой собственный малыш. А то, что он так странно выглядит… так может, просто возросла мимикрия. Фырх’муан-мраа замурлыкала — этот навык почти единственный передался кошкам-потомкам — особые вибрации умиротворения, которые действовали практически на всех разумных. Вот и её Зимний котёнок расслабил напряжённые мышцы и задышал спокойно.

Комментарий к Глава 1. Быстро кошки влюбляются, да котята слепыми рождаются

Гифка посвящённая Гусе, её тентаклям и эмблеме “Гидры”

https://vk.com/miyatomanclub?w=wall-119634594_26486

========== Глава 2. Кошку против шерсти не гладят ==========

После очередной разморозки просыпаться не хотелось хотя бы потому, что телу очень тепло. На самой границе сознания что-то шумело, как автострада на краю глухого леса или работающий телевизор через плотно закрытую дверь. Звуки становились то громче, то тише… никак не удавалось понять их природу и источник. На груди будто лежало что-то тяжелое и горячее, и от этого «что-то» расходились волны приятного мягкого жара, которые и не давали окончательно проснуться. Угрозы это «что-то» точно не представляло. Наоборот присутствовало ощущение защищённости и безопасности. Последняя миссия выполнена на отлично, а значит, обнуления не производили. Возможно, опять всплыли неположенные воспоминания и это такой сон, за который самому хотелось уцепиться?

А следующую миссию ещё нужно было заслужить…

Затопило беспокойством, так как вспомнилось, что накануне проходили новые опыты «на благо человечества», ещё до того, как он полностью оттаял после криосна. Опыты явно важные, так как кроме техников и докторов в лаборатории был даже главный куратор Пирс. От препарата, который ввели, всё тело будто вывернуло наизнанку, а кости словно раздробили. Ему их уже дробили… Кажется. До сих пор фантомно тянуло мышцы. Зато неприятно стягивающей плёнки криогеля на коже не ощущалось, вероятно, тот догадались смыть. От исследования тела на предмет повреждений отвлёк тот самый звук, который стал громче: теперь словно тарахтел трактор или старый советский холодильник. Вибрация передавалась в грудь, разливаясь умиротворением по телу.

«Мр-мр-мр…» — раздавалось мерное мурлыканье, и он открыл глаза, чтобы убедиться, что это и правда кошка. Рыжая со светлыми подпалинами и зеленовато-жёлтыми внимательными глазами. Красивая, ухоженная, с ошейником и жетоном. Сидела на его груди и была источником тепла и звуков.

Откуда-то он знал, что нельзя, чтобы её увидели в лаборатории и показывать, что они контактировали. Обычно ничем хорошим это для животных не заканчивалось. Кураторы всегда были недовольны, если те к нему лезли. За этим следовало наказание. И для животного — тоже.

Но что-то предпринять не успел. Словно затвор щёлкнул замок, и в лабораторию вошёл одноглазый афроамериканец с военной выправкой и опасным взглядом. Этот человек точно присутствовал во время последних опытов.

— Пришёл в себя, Солдат? Отлично. Возьми на руки кошку и следуй за мной, — приказал одноглазый.

Из-за уверенного тона хотелось скорее бежать выполнять распоряжение, но это могла быть очередная проверка, когда наказывают за подчинение постороннему. Так что он отстранённо уставился в потолок расфокусированным взглядом, впрочем, не теряя из виду одноглазого, который подспудно не нравился и вызывал раздражение. Лживый человек.