Страница 82 из 112
— Хорошее название, — монотонно откликнулся Морган.
— А кстати, — сказал Язон, — загонщиков обычно бывает и не видно. Это сегодня они почему-то вылезли, наверно, хотели познакомиться со слишком наглыми чужаками.
— Ничего, — прорычал Морган, постепенно приходя в себя, — мы еще познакомимся с ними поближе. Они еще узнают, кто мы такие. И я, между прочим, не считаю, что первая разведка боем прошла плохо.
— Сколько раненых всего? — поинтересовалась Мета.
— Шестеро, — ответил Морган — Но, кроме одного, все случаи ерундовые. Мета хотела сказать, что и по этой части все у них еще впереди, но,
подумав, поняла, что такое замечание будет явно лишним.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
В последующие дни еще несколько кавалерийских наскоков на планету Пирр привели к плачевным результатам: двенадцать жертв и более тридцати раненых, из них девять тяжелых, то есть в обозримом будущем — не бойцов. Проклятый животный мир пострадал, мягко говоря, не слишком, может, даже наоборот — окреп. В общем, если продолжать в том же духе, можно неторопливо, допустим, за год положить всю свою армию в эту не слишком приветливую землю, а потом спокойно улететь назад в гордом одиночестве и не солоно хлебавши. Но Морган не собирался продолжать в том же духе. Конечно, его лихие головорезы, кроме как крушить все на своем пути да рвать зубами любую плоть, ничего по существу и не умели. Однако сам Генри умел многое. Главное, он знал, как направлять эту дикую, неистовую, неостановимую, но подвластную именно ему силу.
И в первые дни, безжалостно теряя людей, он просто проходит необходимый этап. Осваивался на местности, оставлял собственную карту планеты, просчитывал наиболее короткие и эффективные пути к вожделенному Эпицентру.
В том, что, чем ближе к этому заколдованному месту, тем сильнее сопротивление животных, Морган убедился довольно скоро, и это особенно раззадорило его. Тем более что нахальная попытка, пролетая над Эпицентром, снизиться на высоту беспарашютного прыжка, заглянуть через прозрачные волны на дно и, может, даже прицелиться в кого-нибудь, чуть не стоила жизни самому Навигатору. По его канонерке был нанесен жуткий удар из абсолютно незнакомого типа оружия. Больше всего это походило на внезапное извержение небольшого вулкана, затаившегося на мелководье. Да еще, если верить приборам, из жерла этого вулканчика вырвался язык настоящей высокотемпературной плазмы.
Язон нисколько не удивился подобному рассказу. Объяснил, что вулканическая деятельность на Пирре — дело обычное. А поскольку местные жители легко управляют морскими тварями, им ничего не стоит чужими зубами прогрызть тонкую корочку океанского дна и выпустить на волю адскую энергию здешней магмы. Гипотеза была, конечно, более чем смелая, но так или иначе Морган усвоил это место охраняется знатно. Проводить же атаку после массированной ракетно-бомбовой подготовки едва ли имело смысл, ведь Эпицентр, в отличие от всего остального на планете, нужно было захватывать, «брать живым», а не уничтожать.
Несколько попыток подкрасться по воде оказались еще безрезультатнее — вблизи Эпицентра это была уже не вода, а рыбацкая похлебка «Дары моря», которую по недомыслию забыли сварить. Голодные дгожиноги, ланмары, китокулы, еще какая-то мерзость заполняли своими телами всю акваторию и, казалось, готовы были перемалывать челюстями хоть пластик, хоть металл. А для полного счастья в небе еще кружили милые птички, получившие в народе прозвище саблехвостых бакланов, или просто саблехвостов. И они тоже не хотели дожидаться своей порции объедков, они отважно пикировали на любую свежую еду, добровольно пожаловавшую в этот щедро посоленный, но недоделанный суп.
Кстати, идея нагреть море вблизи Эпицентра до температуры кипения казалась Моргану не самой плохой среди прочих. Дороговато, конечно, но, возможно, все-таки стоит попробовать.
Идею оставили про запас, а пока в ходе подобных отчаянных схваток на море флибустьерам начинало мерещиться, будто пиррянские твари глотают на лету снаряды любого типа. От разрывных пуль они как будто и не взрывались, а просто рассыпались, распочковывались на десятки новых, еще более злобных организмов. А от кумулятивных гранат — надувались до гигантских размеров и преисполнялись новых сил. В общем, после таких ярких и сочных зрелищ (или это были всетаки уже галлюцинации?) не всякий пират решался снова пойти в бой. Так появились первые психические калеки.
Штурмовые отряды флибустьеров атаковали планету в самых разных климатических поясах и географических зонах, в самую разную погоду, при свете дня и ночью, точечными ударами и длинными шеренгами людей и машин. Результаты были различными, но в итоге всегда проигрышными. Однако бойцам выносились благодарности за доблестную службу, выкатывались бочки вина и рома, солдат торжественно поздравляли с победами — делалось все, чтобы поддержать боевой дух. Да, раненые, да, убитые, но ведь идет война, а на войне бывает всякое — это знал каждый флибустьер.
А еще каждый флибустьер привык слепо верить в удачу.
Немного странно выглядели хроникеры, фанатики своего дела, неизменно кружившие надо всеми местами боев, разведполетов и диверсионных вылазок. Но и к ним потихонечку привыкли. Особенно по-теплому стали относиться после того случая, когда два парня рухнули со своим съемочным катером на джунгли, будучи подбиты неизвестно чем. Флибустьеры оказали им первую помощь на одном из крейсеров, пока несчастных пострадавших «киношников» не забрали в свой лазарет явившиеся на боевой корабль благодарные коллеги.
Морган лично провожал их и с удовлетворением убедился, что ни один не носил с собою оружия — только камеры. А вообще после первого странного разговора с Язоном само слово «хроникеры» вызывало в душе пиратского капитана необъяснимое благоговейное чувство. Да, собственно, чего тут необъяснимого? Ведь хроникеры были посланниками богов, а значит, почти богами.
Меж тем Морган кропотливо суммировал всю информацию, которую удавалось добыть. Язон, кстати, дал ему возможность просматривать и сделанные хроникерами записи (а куда было деваться?). И уже близился тот час, когда главарь флибустьеров введет в бой одновременно все свои силы.