Страница 63 из 67
- Товарищ командир, хочу поделиться с вами своими подозрениями, - сказала Сашка.
- Ну что же, Александра, делись.
- Мне кажется, я знаю мужчину, которого прислали нам комиссаром отряда.
- Что же из этого?
- Он не тот за кого себя выдает.
- С чего ты это взяла?
- Он в Ленинграде общался с тем шпионом, которого я помогла задержать.
- Мало ли с кем и почему общался твой шпион. Если всех задерживать, то половину Ленинграда арестовать придется. Может он у него спрашивал, как пройти на Литейный проспект или узнавал где ближайшая булочная.
- Нет, наш комиссар был, как бы начальником и приказывал тому, которого потом арестовали. Надо его арестовать и допросить.
- Какая ты шустрая. Даже если я его арестую, то он сразу подтвердит, что он немецкий шпион? Ты думаешь, если на него поднажать, то признается, что он еще и личный друг Гитлера? Так ты это себе представляешь?
- Не знаю, вам виднее.
- Его прислали из штаба партизанского движения, документы у него в порядке. А я его арестую и скажу, что девочка считает, что он похож на шпиона? Да он меня просто высмеет.
- Так вы мне не верите?
- Нет, почему же, верю. Думаю, что ты искренне хочешь нам помочь. Но, ты же сама не уверена.
- Почему это, не я уверена?
- Ты же сама сказала «кажется, я знаю мужчину». Правильно?
- Вроде так.
- Вот видишь, а что в народе говорят надо делать, когда кажутся черти, шпионы и другая нечисть?
- Не знаю.
- Люди крестятся, - засмеялся Вольский.
От этой шутки Сашка вся вспыхнула от гнева. Глаза ее сверкнули и она сказала:
- Я к вам с серьезными вещами, а вы ведете себя как дурак.
Вольский не подал и вида, что девочка его задела и спокойно произнес:
- Может я умом действительно не вышел, но не забывай, девочка, я пока еще твой командир.
- Извините, конечно, но надо же, что-то делать?
- Вот ты и делай. Собирай улики. Наблюдай за ним потихонечку и мне докладывай.
- Что? И это все?
- На данный момент все. А теперь, боец Александра, свободна.
Сашка хотела возразить, но сдержалась. Повернулась и вышла. У выхода она столкнулась с лейтенантом, которого она привела недавно в отряд. Лейтенант шел вместе с Юркой. Парнишка хотел ей что-то сказать, но Сашка была сердита и не откликнулась его на попытку заговорить с ней.
Лейтенант расправил гимнастерку и один вошел в землянку к Вольскому:
- Товарищ командир разрешите обратиться, - сказал лейтенант.
- Обращайтесь.
- Хочу доложить, что мною задержан потенциально вредный элемент.
- Какой такой элемент?
- Потенциально вредный, возможно враг советской власти.
- Враг советской власти и подозрительный элемент это я, - сказал вошедший следом за лейтенантом Юрка.
- Да вы что тут с ума все посходили? У вас всех болезненная шпиономания.
- Ни как нет, товарищ командир. Вы послушайте, какую песню исполняет этот с позволения сказать, боец партизанского отряда.
- Какую песню? Мне здесь еще только концерта народных инструментов не хватает.
- А вы послушайте и сразу все поймете.
- Ну что, играть или нет? – спросил Юрка, доставая из-за спины гитару и присаживаясь на нары.
- Ладно, играй, - согласился Вольский.
Юрка запел:
Отец мой Ленин, мать Надежда Крупская,
А старый дядюшка, Калинин Михаил.
Когда мы жили все в Москве на Красной Площади,
К нам в гости часто дядя заходил.
Отец мой умер, а мать моя скончалася,
И старый дедушка не долго прочихал.
А мне статья с ужасным номером досталася,
Я с нею Север весь до корки проканал.
По той статье сидели люди разные,
И я средь них мальчоночкой попал.
Болота, топи, окружали нас, заразные,
И каждый день один десяток умирал.
Вольский жестом остановил исполнение песни и сказал:
- Все концерт по заявкам радиослушателей закончился, пора расходиться.
- Нет, товарищ Вольский вы дальше послушайте.
- Что там и дальше блатная романтика?
- Нет там уже явная антисоветчина.
Юрка усмехнулся.
- Что боишься? Давай пой, - обратился лейтенант к Юрке.
- Ничего я уже не боюсь, - сказал парень, перебирая лады и запел:
Встречал я многих, там, отца друзей, приятелей,
Сидели все они по этой же статье.
За то, что не было средь них, тогда предателей,
Не поддались они ужасной клевете.
Ах, если б слышал мой отец все их истории,
И до, чего Россию довели,
Как извращали все его теории,
Как сына губят на краю земли.
- Ну, вот слышали? Явная клевета на советскую власть и лично на товарища Сталина, - взвился лейтенант.
- Ты мне, лейтенант, Сталина не трогай. И лично я, никакой антисоветчины здесь не вижу.
- Что же это тогда, товарищ командир?
- Есть дурацкая песня, неизвестно кем придуманная и глупый мальчишка, который эту песню решил спеть, чтобы покрасоваться.
- И это все? Можно я для разъяснения этого вопроса к комиссару отряда обращусь?
- Для чего это?
- Он кадровый военный, принципиальный большевик, я думаю, на этот вопрос у него будет другая точка зрения.
- Нет тут никакого вопроса.
- Я думаю, что есть. Разрешите написать по этому делу рапорт?
- Эко ты миленок загнул, рапорта вздумал писать. Ты делом докажи, чего ты стоишь, а не бумажками. Тогда к твоим словам и другое отношение будет.