Страница 6 из 7
Она посмотрела на него и промолчала. Ей нечего было ответить в своё оправдание, ей вряд ли вообще было что сказать тому, от кого она ушла несколько лет назад. С той семьи, которая казалась всем идеальной. Он любящий муж, она любящая его жена. Не придраться. А самое обидное, что в браке один всегда верит в эту идиллию, как и те, кто видят её со стороны, не догадывается о том, что внутри этой семьи в одном сердце всё идеально, но уже в другой роли, у этого счастья другое лицо, другой голос. И это была их история.
Оливер приехал домой, как обычно, в 19:00. Но его не ждал аромат горячего ужина. Его не ждала его жена, открыв дверь ключом, он увидел чемоданы, а после увидел жену, которая на выходе обронила, что уходит от него. Она взяла остатки чемоданов и захлопнув дверь, ушла. Он остался в кругу тех людей, для кого это было как гром среди ясного неба, может быть оттого, что сам он уже был давно выписан из её сердца и не догадывался о том, что ему давно уже отмерена роль зеваки, кто смотрит на отношения со стороны, потому что внутрь не допущены.
– Ты сможешь меня простить? – она посмотрела на него и попробовала снова взять за руку, но он взял кофе.
Совпадение или его нежелание?.. Два вопроса как две эмоций, когда и хочется, и неможется. Когда вроде бы и прыгнул человек в эмоции, в объятия, а его останавливает разум, боязнь, что однажды в этой прыжке он не был пойман, а при объятии напоролся на боль…
Он встал из-за стола, достал помятый бумажник с кармана брюк и достав оттуда деньги небрежно кинул их на столик…
Какая-то духота сковала всю его грудную клетку и захотелось дышать, не ей, не её ароматом, а воздухом. Свежим порывом ветра. Он не убегал от неё или от ответа, есть такие моменты, когда хватает одного вздоха, чтобы что-то внутри оборвалось и состояние клетки навсегда было разбито. Когда чем шире шаг, тем дальше оставляешь место своей катастрофы…
Он взялся за дверную ручку и его уже не накрывало воспоминаниями. Это была просто ручка, просто кафе, просто здание, просто стало вдруг всё так просто. Что внутри всё разом оборвалось. Сначала боль, а потом ничего… Хочется лишь распахнув руки в стороны ловить воздух распахнутыми ладонями, грудью, лицом от того, что вдруг с твоих плеч ветер сносит порывами того, что так держалось крепко на твоих плечах и вдруг этого нет. Счастье!
Оливер позвонил Рею и предложил встретиться. У Рэя не было планов. Обычно свои выходные он проводил в ожидании вечера выходного, когда для холостяка самая пора отдохнуть от себя. Когда желательно выйти из себя позже, а зайти под утро…
Через час они уже сидели во вчерашнем ресторане и смотря на Оливера он думал, как поговорить с ним о нём…
На что Оливер, смотря на него улыбнулся:
– Всё хорошо.
– Точно? Или, как обычно?
– Правда. Правда, хорошо.
Рэй хотел ему верить, и верил, ведь несчастный человек не может так улыбаться и глаза не будут блестеть таким блеском. Он смотрел по сторонам, смотрел на женщин…
– Оливер, что с тобой?
– Ты о чём? – перевёл он взгляд на Рэя от девушки, что явно ему симпатизировала.
– Подойди к ней.
Оливер обернулся на неё
– Ты уверен?
– Ты просто забыл, как это делается…
Оливер пожал плечами и улыбнулся:
– А ты прав…
Он поднялся и подошёл к столику сидящей женщины за ним. Она улыбнулась его смущению, которое нельзя было не заметить…
– Здравствуйте… – он протянул ей руку в знак знакомства, – Оливер…
Она улыбнулась и протянула ему свою руку:
– Очень приятно, Мэри…
Он попросил разрешения сесть, она охотно согласилась. Незаметно к выходу прошёл Рэй и похлопав Оливера по плечу скрылся в дверях ресторана.
– Ваш друг решил покинуть вас? – спросила она его с интересом.
– Он решил не мешать. – не стал он ей врать.
Рэй вышел на улицу, поплотней застегнув пальто на ветру, что терзало его, как листву на дереве.
А на лице у него было странное чувство, он был рад за друзей. Но он, а как же он? Хотя… Он улыбнулся потоку ветра и решил позвонить Мэтью, но в телефоне так и не раздался его голос. Мэтью слышал звонок, кинув взгляд на телефон и решил не отвечать. Он ехал в машине и его терзали мысли: «Почему я не взял её номер? Струсил? Да… Я струсил. Впервые в своей жизни я побоялся женщины. Нет, не женщины. Я побоялся своих желаний к ней. Себя побоялся с ней…» – он ухмыльнулся себе, не понимая, как можно вот так, с одной какой-то выпущенной стрелы, лечь всем рассудком к ногам одной женщины. «Идиот…» – говорил он сам себе в сердцах.
А ведь как часто, мы не бываем готовы к подобным встречам. В жажде любви всех нас побарывает некий инстинкт самосохранения. Оставить при себе свой суверенитет и остаться собой. При своих взглядах, своём прежнем ритме жизни, но не выходит. Ты думал раньше о себе, а потом твою голову занимает другой человек. Ты не идёшь больше по любимым местам, ты идёшь в любимые объятия, которые хотел бы ощутить и как нередко бывает, между нами встаёт выбор, сердца и разума: бороться с собой и рвать нить или падать в бездну без страховки… А что выбирали вы… Страх – боязнь разбиться, боязнь быть не пойманными и в тот же момент эта тяга, желание пойти на зов сердца и раствориться в собственных эмоциях. О, как же сча́стливо то сердце, что не трусит!
«Понедельник день всегда тяжёлый, по крайней мере, так говорят и не могу сказать, что разделяю эту точку зрения. В конце концов, каждый сам творец своей недели. И для меня понедельник день свершений».– хвастался Джэй перед сотрудниками о новом повышении.
Он как шальной подбежал к Рэю с новостью о том, что его повысили до начальника отдела.
– Новости слышал? Где мои поздравления?
– Поздравляю – Рэй протянул ему руку и улыбнулся.
– Выходные не помогли… – посмотрел он на него с прищуром. – Моря не было?
– Нет. Моря не было. Но раз у тебя повышение, может на сладкой ноте скажешь за меня словечко?
– Тогда, я бы его сказал за себя, прежде всего. Рэй не обижайся, но с отпуском не лучшая идея, тем более меня только повысили и это будет с моей стороны наглостью…
– Тогда что ты молчишь о том, что твой отпуск пододвинули и едешь на море ты?
Джэй замялся не зная, что ответить…
– Кто сказал тебе об этом?
Рэй покосился в сторону сотрудниц, с кем Джэй только что обсуждал своё повышение
– Сью… – сказал он вполголоса озадачено… – Когда она всё успевает только…
– Не знаю. – Рэй пожал плечами и отправился в кабинет.
День летел стремительно, казалось, он только начался, а уже заканчивается. Может быть присущая понедельнику тоска давала о себе знать и он чувствуя обременённость, тем что устал, тем что всё до горла осточертело и встало комом, где-то в грудной клетке, давило на него, большим, громадным камнем, но от него вряд ли избавится, ведь камень – неголовная боль, от которой есть лекарство. Хотя он подозревал, что дело в одиночестве, но оно никогда ещё так не давило на него всей своей сутью, а тут взяла за горло и трясёт словно он детская погремушка…
И можно было бы вернуться в прошлое, посмотреть на тех, кто были оставлены за плечами, но там ловить нечего, там не летают птицы счастья. Там нет ничего, чтобы выражало эйфорию полёта. Там сожжённые мосты и ничего живого.
Он сел в машину и нажал на педаль газа. «Домой» – сказал он себе.
Поднимаясь на свой этаж, он увидел Оливера, который тёрся у его двери.
– Ты что тут делаешь?
– Привет.
– Что-то случилось? Ты не тот человек, что ходит по гостям, тем более после работы.
Открыв дверь они вошли в квартиру.
– Кофе будешь?
– Да… И я, кажется, влюбился…
Рэй посмотрев на Оливера, заметил его смущение:
– Это та девушка с которой я познакомился тогда, когда мы сидели вдвоём. Её зовут Мэри. Она очень интересный человек…
– У вас был секс? – перебил его Рэй – Сколько тебе ложек сахара?
– Да… Две.
– Это всё объясняет. Сливки сухие или обычные?