Страница 5 из 7
– Хорошо.
В трубке послышались гудки. Она отключила вызов.
«Что это было?! – проносилось в его голове стремительной строкой, – она объявилась спустя столько времени…». Он посмотрел на часы и понял, что времени у него не так уж и много. Несмотря на всё негодование по этому поводу, он в глубине души был счастлив. Ждал этого, но как часто бывает, всё самое желанное мы получаем не тогда, когда ждём этого, а когда уже ждать перестаём. Это чувство растерянности, по долгожданной радости, а ещё смятение, потому что ты никогда не бываешь готов к такому, даже если сидишь наготове. И он растерянный, и взъерошенный посмотрев на своё отражение, удивился сам себе. Странно чувство, когда ещё минуту назад, ты ненавидел этот день просто за то, что он наступил, как тут же ты его начинаешь любить, потому что именно он, тот от кого ты вовсе не ждал, принёс тебе долгожданный подарок, в виде смс, звонка, стука в дверь, посылки, цветов – он принёс тебе весть, от человека, которого так не хватало.
«Гавана» – это кафе первой встречи. Уютное местечко с видом на ровно уложенную кладку, в центре города. Там обычно собирались влюблённые, в обед оно было забито «белыми воротничками» что приходили на ланч. А вечерами здесь собирались те, кто хотели провести вечер в уютной обстановке. Что-то было притягательное в этом кафе, в нём будто была мистика первых встреч, любви, оно было полно́ какого-то волшебства, не избита модными тенденциями, когда приходят девушки поодиночке и по четыре часа пьют одну чашку кофе, стреляя глазами по столикам. Это было вовсе не про это кафе. В нём отсутствовала похабщина и за это, наверное, его так любили все те, кто о нём знали. Кто приходил в него не раз, легко могли здороваться друг с другом, потому что часто виделись. Здесь были свои постоянные клиенты и их было очень много настолько, что придя туда нередко создавалось впечатление, что зашёл в семейное дело, потому что за каждым столиком сидело знакомое лицо, а если оно ещё не было знакомо, значит, это новенький «родственник».
Он приехал к кафе раньше, неспеша дошёл до двери и остановился… Кажется, даже ручка двери этого кафе была пропитана воспоминаниями. Он бросил взгляд на кладку и вспомнил, как она по ней подбегала в дождь в одних босоножках с промокшими ногами и вбегала внутрь, отряхивая каштановые волосы. Он, взяв за ручку потянул её на себя и вошёл. Этот аромат давно забытой кухни, он не мог сдержать своего восторга: «Как здесь хорошо…». Сказал он, забыв, что это произнесено вслух. Но его, кажется, ничего не волновало. Это дежавю окрыляло его. Он увидел знакомый столик, за ним никого не было, как будто он ждал именно его, их… Он прошёл вглубь зала присел за столик и заказал кофе тут же подошедшей к нему официантки.
– Вы у нас давно не были – сказала она улыбаясь.
– Да. Давно не был – заулыбался он в ответ.
Он смотрел в окно и ждал, когда появится та, что смогла вырвать его с дивана и разбудить своим голосом в одну секунду. Та, от которой его пульс участился с такой скоростью, что отдавался в трубке… А сейчас он сидел в их кафе и ждал её. Это не было то ожидание, когда кажется будто минуту, длятся неделями. Это было приятное ожидание того, что вот-вот, но оно не звенело в голове, не нагнетало неприятных чувств, какого-то ёрзанья и дискомфорта. Это было приятное ожидание, которое окунало его в то состояние, когда ты начинаешь любоваться каждой мелочью, что видишь. Словно каждая деталь начинает иметь своё значение, потому что это всё – важно. Эта птица что села на край скамейки и смотрит за другими птицами. Эта кладка, что оказывается, не просто имеет оранжево-бордовый цвет, а слегка отдаёт золотым отливом. Эти люди, что проходят, тоже имеют значение. Они конечно же об этом не знают, но ты-то знаешь, и запоминаешь каждую деталь во всём что видят твои глаза. Потому что твоя память пишет это всё как на киноплёнку, обострив все рецепторы в ожидании главной героини.
По кафе раздался стук каблуков, нет-нет шаги были, разные и женские тоже, но эти особенные… Он повернул голову и увидел, как она уже отодвигает стул от столика чтобы присесть…
На ней была блузка с цветочным рисунком, большие розово-фиолетовые пионы. Она присела за столик и обронила неуверенное: «Привет»
– Привет… Ты что-нибудь будешь?
Он вдруг почувствовал себя неловко, как маленький юнец, что увидел предмет обожания и стало как-то не по себе. Ладони предательски взмокли, а руки потеряли хватку и стали неуверенными. Он хотел на неё смотреть, но и не хотел подавать виду, что жадно готов был всю поглотить глазами. Изучить каждую новую морщинку, заглянуть в глаза и обнаружив, что там в глубине разных цветов, появился новый цвет. Ему интересно было всё, что связано с ней, но он больше не хотел показывать ей её значимость для него. Этот рефлекс срабатывал на все сто, когда мы хотим обняться, а нас отталкивают, мы уже с опаской хотим повторить это, но уже не делаем, боясь, что нас вновь оттолкнут. И он боялся, не по-мужски, по-человечески, любившем её сердец, что это может быть снова использовано против него.
– Мне только чашечку кофе…
«Она уверена в себе» – отметил он про себя – «И всё так же прекрасна…»
Официанта с улыбкой до ушей принесла кофе, и повисла нелепая пауза. Та самая, которая возникает при избытке чувств, но потом запутавшись в клубке эмоций, мы просто устаём, барахтаясь в них и тяжело выдохнув остаёмся в нём смотанными по рукам и ногам. И вроде бы много было что сказать, приди человек раньше, о сколько сюжетов голове о том, а как бы оно было… Но, когда этот момент наступает, нам, как правило, нечего сказать. От слишком длительного молчания, мы начинаем молчать, даже тогда, когда нам было что сказать. И он молчал, не зная с чего начать. Будто в секунду в нём всё отболело. Произошёл тот момент, когда он дождался её, а вот всё что хотел сказать, уже совсем не выговаривалось.
– Я хотела поговорить с тобой о нас…
– Нас нет…
– Нас не было, но мы можем снова быть… – сказала она, неловко коснувшись его руки своей…
Тысяча стрел будто пронзили его, это то знакомое тепло, то, почему он так тосковал и чем так грезил в одинокой квартире. Но у этих стрел был металлический, обжигающий холодом наконечник… Обиды – вот их название.
– А как же «твой»? – он спросил с одним желанием услышать правду.
Она могла быть любой: «я его не люблю», «это было вре́менное помешательство», «это была ошибка»… – Знакомое желание для многих, когда появлялся кто-то кроме нас… И мы ждём какого-то оправдания для себя, что мы все же лучшие. Когда эти фразы словно живительные для нашего рассудка, что всё, что было – это прах, не имеющий смысла. Мы жаждем этих слов, близких или похожих, только чтобы они нас утешили. Чтобы был шанс при желании распахнуть объятья и попробовать снова начать всё сначала. Маленькая красная нить между двумя, которую не всегда один протягивает другому, но он-то точно её ждёт. Мы все её ждём, потому что знать, что тот, кто был, он ещё любимый, это хуже, чем его появление.
И он ждал что она вот-вот скажет эти слова об ошибке… О незначимости того человека, а она, убрав руку, взяла в неё чашку и ответила:
– Он меня бросил…
В этих словах было столько горечи, что даже не видя её, он бы понял по голосу, что не ошибка, не помутнение разуму причина тому, что он появился. Любовь – самая болезненная версия. От неё не идёт лекарства, когда слышишь эту фразу, тебя будто режут без анестезии. Это адское чувство… Когда хотят вернуться только потому, что с другим человеком не вышло. Это непросто неприятно, это больно, когда ты любишь.
От той боли что резануло по его сердцу, он прищурил глаза… То самое чувство новой трещине, но, когда в неё, по живому забивают ржавые гвозди.
– Не вышло…, и ты вспомнила о муже?
Он не мог сдержать эмоций, когда злость и разочарование берёт верх. Это то чувство, когда человека ставят на ровне с ношеными тапками. Когда их кто-то поносил после тебя, а потом тебе предлагают снова их носить, по причине того, что тому человеку они просто разонравились, они ему не нужны. Гадское чувство, правда?..