Розы злы

Вечерело. Розинск зевал и готовился ко сну.

Закат, словно пожарище с беспощадными языками пламени, освящал холодную землю.

Жестокая осень, оранжевым вирусом убивала все зеленое. Ветер выл волком в проводах на высоких опорах линии электропередач, вдоль пустой улицы посреди бескрайнего серо-рыжего города.

Тьма опускалась на город, из души которого она не уходила никогда.

Это что, мля, такое? Я походу кукухой двинулся. Я стал долбанутым поэтом, который описывает все вокруг будто атмосферу дарк фэнтези комикса. Это у меня от съеживания очка, вызванного страхом за свою шкуру, которую могут скоро продырявить.

Я сидел на лавочке возле дома Родиона Волчкова и грыз вкусные семечки с соленым арахисом.

Я уже выяснил, что дома его не было. Я ждал, когда он вернется, и размышлял о том, что мне делать дальше. В этом была большая загвоздка. С одной стороны я должен был его убить, но я не убийца. С другой стороны, если он не умрет – убьют меня. Может мне с ним просто поговорить? Попросить не светится пару дней, пока я не придумаю, что делать дальше? А что потом? А если я ничего не придумаю?

Мой мозг кипит. Я не могу найти выхода из сложившейся ситуации.

Выхода нет. Кто-то должен умереть. Надеюсь что этот «кто-то» - это не я.

Стемнело. Все.

Наверно так выглядит ночь в чистилище: через один разбитые фонари дарят круги света изуродованному еще при советах асфальту, а вокруг плотная, тягучая, непроглядная тьма. В кругах света проходят относительно испуганные люди, относительно добропорядочные. Во тьме копошатся грязные души готовые напасть в любое мгновение. Это Розинск во всем своем великолепии.

Что со мной? По мне плачет дурка.

Я чертовски замерз и добежал до маленького круглосуточного магазина, который был чуть больше ларька, купил четвертушку коньяка, чтобы согреется и сигарет, чтобы скрасить ожидание. Продавщица читала книгу Стивена Кинга «Кэрри», на обложке была изображена рыжеволосая девочка, платье которой было испачкано кровью.

С творчеством Стивена Кинга я познакомился лет двадцать назад, прочитав его первый изданный роман «Кэрри». Эта книга стала для меня каким-то откровением.

История «Кэрри», понятная и всегда актуальная, меня поразила не столько мистическими составляющими, сколько реализмом, пугающим, иногда, посильнее монстров прячущихся в темноте. Кинг умеет создавать гнетущую беспросветную атмосферу. Весь трагизм происходящего ощущается от описаний безнаказанной травли школьницы Кэрри ее одноклассниками. Возможно, жертва и могла бы обрести душевное равновесие, будь у нее человек способный утешить и поддержать, но мама Кэрри, которая могла бы стать для дочери отдушиной жестокого мира сама является - злом воплоти, фанатичкой, издевающейся над дочерью. Она настоящая злая сука!

Кэрри, загнанный ребенок, подвергающийся со всех сторон насилию, внезапно обнаруживает в себе силу телекинеза. И чем сильнее травля окружающих, тем могущественней становится жертва. И когда издевательства доходят до пика, Кэрри превращает обычную школу в пылающий ад.

Здесь легко могла бы вписаться современная история измученной школьницы, которая в порыве жажды справедливости или мести принесла оружие в школу…

После прочтения остается много вопросов, например: Почему общество такое жестокое? Почему оно не может принять не похожих людей, «белых ворон»? Спокойно ли спят люди, издевающиеся над изгоями? И кем «юные звери» становятся повзрослев? Добрыми семейными людьми? А самый главный вопрос – что, мля, творится с моей башкой? Что, мля, я несу?

Я вернулся на туже лавочку, на мой наблюдательный пост.

В окне Родиона не было света, значит, он еще не вернулся.

Я проторчал на том месте пару часов. Вначале алкоголь меня грел, но как только коньяк начал выветриваться, а я трезветь, холод вновь захватил мое тело.

– Сука, – дрожащим от холода голосом сказал я. – Пойду еще четвертушку прикуплю. Холодно, писец.

Подойдя к круглосуточному магазину, в котором я уже был, я увидел в его окнах, как две пьяные женщины дубасили палками окровавленную продавщицу, ну ту, которая читала книгу Кинга. Я встал как вкопанный и отмер только тогда, когда отмороженные женщины, веселясь и прихватив пару бутылок водки, вышли из магазина. Я спрятался. Меня не заметили. Когда они ушли, я забежал в магазин, схватил с прилавка поллитровку коньяка и пачку жевательных конфет на закуску.

– Помогите, – простонала продавщица лежащая на полу в луже собственной крови.

Я ничего не ответил. Просто убежал.

С одной стороны я должен был ей помочь, но с другой – кто поможет мне? Мне нужно было возвращаться на свой пост.

– Сука, – рявкнул я и вернулся, но не на свой пост, а в магазин к окровавленной продавщице.

– Сука, – протянул я, когда понял, что помощь ей не нужна – она была уже мертва.

– Сука, – трясясь, произнес я, когда вернулся на лавочку – мой наблюдательный пункт и заметил, как кто-то вошел в подъезд.

Сердце бешено заколотилось. Адреналин. Я уверен, что это был Волчков, собственной персоны.