Розы злы

Я сидел на диване в комнате очень чистого и красивого номера гостиницы, в которой мы остановились с Маей по дороге в Нижний Новгород, и смотрел телевизор. Шел специальный выпуск новостей, рассказывающий о страшном происшествии в Розинске. Я был там с Маей. Там умерла моя мама и мой батя, будь он проклят. Как хорошо, что мы сбежали.

На экране немолодой журналист стоял с микрофоном на фоне горящего здания, к которому только что подъехала пожарная машина.

Журналист рассказывал:

– Розинск сегодня – это самый настоящий ад! Все что здесь произошло, ужаснуло не только жителей нашей страны, но и весь мир! По предварительным подсчетам - задержано более тысячи человек, в списке мертвых, по неофициальным данным, числятся более восемьсот человек. Это безумие! Это настоящее безумие! Нет никаких сомнений, что предварительные цифры вырастут в разы.

В дверь постучали.

Мне не хотелось вставать с дивана.

В дверь постучали снова на мотив: - «Эй, ты долботряс, выходи со мной на связь».

– Вот дебил, –  сказал я сам себе, догадавшись, кто стоит за дверью и открыл.

На пороге стоял парень из обслуживающего персонажа гостиницы, на вид лет двадцати трех. Модная стрижка, наглый взгляд, сразу видно – выпендрежник. Глазами он шарил по номеру в поисках Маи, наверно она ему понравилась, и он решил найти повод, чтобы с ней пообщаться. Я думаю, в своих фантазиях, этот выпендрежник уже кувыркался с ней в постели. Обломчик.

– Привет, – сказал выпендрежник. – У нас в кафе на первом этаже обед подают в двенадцать. Обед входит в цену вашего номера. Приходите. Ну, ты и сестра твоя.

– Сестра уехала по делам, – ответил я. – Будет поздно. Так что приду только я. А что там на обед?

– Жаль, – сказал выпендрежник, и полностью потеряв ко мне интерес, ушел не попрощавшись.

Я вернулся к телевизору, где брали интервью у выживших, эвакуированных жителей Розинска и у задержанных по подозрению. Внизу экрана появлялись их имена.

– Это было просто ужасно, – сказала Анна Михохолова красивая блондинка с большой родинкой на губе, которая ее совершенно не портила. А по шубе, которая была на ней, было понятно, что она из богатых. – Моего мужа убили, – продолжала она. – Пытались убить и меня. Мне было страшно. Очень страшно. Меня спас мой друг. Если бы не он, я… я… это ужасно.

– В городе все сошли с ума, – появился в кадре некто Родион Волчков с наручниками на руках и, стесняясь камер, отводил от них взгляд. – Люди, словно звери, убивали друг друга. Представляете, целый город убийц. И даже я. Я защищался. Это была самооборона. Военные уже брали у меня показания. Вот.

Я, радуясь в душе, что мы с Маей смогли улизнуть из Розинска, пошел в ванную комнату.

– Я выжил. Как же это хорошо, – бубнил я себе под нос. – Как же это…

В ванной лежала Мая. Обнаженная и красивая. Она выглядела точно так же как модели из телика - высокая, длинноногая, большая грудь, накаченные губы. Она была потрясающей. Хотел бы я иметь такую жену или любовницу, когда выросту. Но пока я потренируюсь на Мае. Она не сопротивляется. Ее горло перерезано. Грудь в крови. Вся ванна в крови. Она смотрит на меня остекленевшими глазами.

Сегодня утром, она не услышала, как я зашел и как достал нож. Но, почувствовав холод стали на своем горле, она все поняла. Испугалась, но не успела закричать. Она не долго мучалась.

А потом я познакомился с ее телом, и мне понравилось.

Сейчас я повторил. Я снова залезал на нее.

Уставший и мокрый, я поцеловал красивые, но холодные губы Майи, расчесал ее склеившиеся от подсохшей крови волосы и лег на полу рядом с ванной.

Я не заметил, как уснул.

Мне снился Розинск.

Мне снился батя.

Мне снилась мама.

Живая.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Конец