Сказки для вампира

Никогда бы не подумала, что я закончу свою жизнь так рано. И что переживу свою смерть.

Это было дико больно.

Я все чувствовала, но не могла пошевелиться, или закричать, а изнутри меня пожирал ледяной огонь. Это была агония смерти, растянутая в бесконечности. И каждую секунду этой бесконечности я умирала, но не могла умереть до конца, оставаясь в этой жизни.

В вены словно налили жидкий азот, а кости наоборот превратились в расплавленную лаву.

Я чувствовала, что меняюсь. И уже никогда больше не буду прежней.

Мысли не задерживались в моей голове, вытесняемые жгучей болью. Я смутно помнила прошлое и не представляла будущее, ведь все, что сейчас существовало для меня – это вечность моей смерти и ничего кроме.

А потом все закончилось так резко, будто кто-то опустил непроницаемый занавес между мной и этой адской болью. Я лежала, словно оглушенная, не понимая, умерла ли я до конца, или все же осталась жить.

Не жить.

Вскоре в голове стало проясняться.

Первыми пришли воспоминания о смерти Рамоны. Те, которые Эш заставил меня забыть. Выходит, я оставила ее под солнцем не случайно, а нарочно, в бессильном гневе за смерть Роксаны.

Эш.

Я вспомнила, каким страстным он был со мной. Какое наслаждение он подарил мне за ТУ ночь. А потом…

Потом я разозлила его, и он убил слуг. И меня вместе с ними. Предварительно дав своей крови.

Зачем он так поступил со мной? И что мне теперь делать?

Выходит, я вампир?

Странно, но я не чувствовала никаких перемен в своем сознании. Я оставалась все той же Хоуп, что любит своих родителей, скорбит о смерти подруги и ненавидит вампиров, что это сделали.

Ненавидит вампиров, став одной из них.

После агонии смерти, после того, как исчезла боль, прошло всего несколько секунд, но эти оглушающие секунды покоя показались мне долгим раем, по сравнению с той адской мукой. Я успела все вспомнить. Успела понять, что внушения Эша теперь сняты. Осознать себя и свои чувства.

А потом так же резко, как до этого отступила боль, на меня обрушились ощущения окружающего мира.

Это выглядело так, будто кто-то резко прибавил все настройки в моем теле.

Лежа с закрытыми глазами, я почувствовала под собой мягкую кровать, а сверху теплое одеяло. Все это приятно прилегало к коже, и казалось, я могу ощутить, что же испытывает каждая из клеток моего тела. Белье было словно мягче, чем обычно и я чувствовала нитки, из которых состоит ткань.

Потом появился слух. Я слышала, как где-то далеко в лесу бродят ночные звери. Как пролетела мимо окна сова. Как шелестят ветки деревьев, подступающих к замку. Как шумит вода в озере.

Я поняла, что до рассвета осталось три часа и одиннадцать минут. Не знаю, откуда пришло это понимание, но в моей голове словно высветились огромные часы.

Последними пришли запахи. Первое, что уловил мой нос – это другой вампир, который находится в комнате. А я почему-то точно знала, что этот запах увядающих цветов, металла и прохлады принадлежит другому вампиру.

Эш.

Больше здесь никого не может быть.

Но не успела я даже открыть глаза, чтобы что-то сказать ему, как почувствовала другой запах. Совсем легкий, выветрившийся, словно его тщательно пытались затереть, но все равно невыразимо сладкий и манящий. Запах человеческой крови.

Как только я вдохнула его, на меня душной волной навалилась жажда. Нет, не так.

ЖАЖДА.

Я словно снова вернулась в свою агонию, потому что в моей глотке вдруг вспыхнул пожар. И единственное, чего мне хотелось – это напиться.

Я распахнула глаза и села на кровати так резко, что если бы оставалась человеком, то у меня бы закружилась голова.

Зрение мое, оказывается, тоже улучшилось и, хотя в комнате было темно, но я видела все так четко и ярко, точно тут горел свет. Даже по сравнению с тем, что происходило, когда я выпивала кровь Эша, все мои чувства усилились в несколько раз, не говоря уже о том, насколько они сейчас превосходили те человеческие слух, зрение, обоняние и осязание.

Впрочем, оглядываться по сторонам я все равно не могла, потому что все мои мысли занимала эта жажда. Тысячей молоточков она стучала в моей голове, принуждая выпить, выпить, выпить горячей и такой сладкой крови.

– Тише, тише, милая. Все хорошо, – прошептал откуда-то сбоку Эш, и сунул мне в руки что-то холодное.

Голос его словно охрип за то время, что я умирала (а я не представляла, как долго это длилось – несколько минут, или несколько недель), но сейчас я не обратила на это внимание. Машинально я схватила то, что он мне дал. Запах крови слегка усилился, но все еще оставался далеким.

Пакетик. Запечатанный пакетик с донорской кровью.

Я впилась в него зубами, легко прокусив, и в рот мне хлынула холодная густая жидкость.