Бессмертие графини

Так, смеясь, всегда говорил граф.

«Пока ты не столкнешься с трудностями – ты не узнаешь предел своих сил. Я делаю им одолжение. Они умрут героями, могущими сказать, что закалили свой характер и испытали себя».

Думаю, такие слова были бы слабым утешением для несчастных мертвецов и тех, кто ждал, но не дождался их дома. Думаю, говоря их, граф и не стремился к утешению.

Но, как бы то ни было, меня его испытания ничуть не закалили, а напротив, сломали. Видимо, я изначальна была слаба, так как я могла теперь винить в этом Эшварда, если и сама никогда не противилась графу?

Впрочем, теперь, приняв решение бороться, я уже не могла отступить. Похоже, все же и мне досталось немного фамильного упрямства Фарго.

Моими трудностями сейчас (и всегда) были чувства к графу, заполнявшие каждую частичку моей души и тела. И принятое решение вовсе не означало, что я имею хоть какое-то понятие, как с этим бороться.

Но бороться было надо.

И если граф прав, и характер вырабатывается в крови, то я пролью ее столько, сколько будет нужно. В конце концов, мне не привыкать к боли и отчаянию, ведь ими было наполнено столько моих дней.

Вот только, думая так, я подразумевала свою кровь, а на деле вышло, что свобода стоила мне реки чужой.

Первым шагом к избавлению от болезненной зависимости должна была стать, как я решила, моя близость с другим мужчиной. Ведь я никогда не знала никого, кроме графа, так может, если я изменю это, то буду чуть меньше нуждаться в нем самом и его холодных объятиях? В конце концов, как, смеясь, однажды сообщила мне служанка, ТАМ все мужчины одинаковы.

Поэтому в один из вечеров, дождавшись пока граф с Эшвардом уйдут развлекаться в соседнюю деревню, я вышла из своих покоев и направилась вниз, на конюшню. Роман графини и конюха – что может быть вульгарней и гротескней?

Конюхов у нас было несколько, и я заранее приглядела себе одного наиболее симпатичного. Мужчина, лет тридцати на вид, был полной противоположностью графа – славянских корней, с открытым, простым лицом, русыми волосами и носом «картошкой», он был по-своему привлекателен.

Возможно, стоило наоборот выбрать кого-то более похожего на графа, чтобы не менять все так резко, но на графа все равно никто не был похож, так стоило ли пытаться и искать? Ни у кого нет такого тела, идеального лица и дьявольских глаз. Граф был единственным.

Мне открыли лишь с пятого стука.

– Госпожа? – мужчина растерянно почесал затылок, а после, опомнившись, низко поклонился.

– Впустишь меня? – я мило улыбнулась, от чего конюх совершенно утратил дар речи.

Надеюсь это было от моей красоты, а не от того, что нервы подводили меня и улыбка вышла натянутой, а вовсе не очаровательной.

В замке Бран, как и в предыдущем, граф оставил хозяевам полноту их власти, внушив всем, что мы лишь гости из дальних земель, но гости уважаемые и желанные. Прислуга исполняла наши приказы едва ли не с большим рвением и страхом, чем приказы своих господ – люди здесь жили темные и суеверные, а красота и бледный вид заставляли их бояться нас.

Впрочем, в нашем случае страх был небезосновательным, вот только шепот молитв, который они считали неслышным, не имел на нас никакого воздействия.

«Стригой», – вот что говорили нам с ужасом вслед и были правы.

Графа с Эшвардом это забавляло, точно они и забыли, что недавно такие же запуганные крестьяне пошли против нас с факелами. Впрочем, вместе мы бы легко разобрались с несколькими деревнями, поэтому серьезной опасности никто из них не представлял, а охотников в этих глухих краях не было.

И сейчас, стоя на пороге, я искренне надеялась, что мужчина не разделяет суеверий.

– Конечно, проходите, – конюх отошел, пропуская меня.

На лице его читалось недоумение.

Оказавшись внутри я растерялась.

Я просто не знала, что делать дальше и как быть. Когда граф приходил ко мне, мое тело сгорало от страсти, стоило ему лишь прикоснуться, а теперь же я не чувствовала ровным счетом ничего.

Мужчина смотрел на меня выжидающе и спустя минуту тягостного молчания я, вдохнув, словно перед прыжком в воду, зажмурилась и одним движением скинула с себя платье. Смешно, но я, давно уже познавшая радость плотских утех, сейчас чувствовала себя так, будто мне предстоял мой первый раз.

– Госпожа, – непонимающе протянул конюх и сглотнул.

Открыв глаза я сделала шаг к нему. В его глазах я видела недоверие. И желание. Определенно, он находил меня очень привлекательной, но он не раз видел и графа, и потому не думал, что я могу прийти к нему. Действительно, глупо было бы предпочесть его простое лицо идеальной красоте графа, но мои причины были глубже банальных плотских утех.

Я легко могла бы внушить ему что угодно, но разумеется, я хотела, чтобы он сам захотел меня. А еще все мои силы уходили на то, чтобы не убежать самой.

Еще один шаг вперед и, не выдержав, он схватил меня в объятия.

Я делала это с вампиром, будучи человеком, но я и представить не могла, какого это делать с человеком, будучи вампиром.

Живой запах его крови будоражил меня, и когда мы оказались ближе, страх ушел, оставив только этот запах и головокружение. Я любила холодные жестокие объятия графа, любила и до, и после обращения, и ничто не могло сравниться ними. А потому я думала, что мне придется пересиливать себя, чтобы пойти на близость с другим мужчиной.

Так было лишь первые мгновения, а потом жажда взяла верх, смешавшись с эротическим удовольствием. Прежде я всегда пыталась закончить со своими жертвами быстрее и никогда не рассматривала их в этом плане, но теперь понимала, почему граф навещал меня каждую ночь.

Близость горячего тела подогревала и мою, уже несколько сотен лет как остывшую кровь.