Страница 4 из 21
– Мои телохранители предали меня. Смерть может настичь меня раньше, чем успеют помочь те, кто верен Императору. Любой, к кому бы я ни обратился сейчас, может, таясь под маской верности, с лёгкостью отдать мою жизнь врагу. Любой, кроме моей супруги перед Богами, – на этих словах Хэфер коротко посмотрел на Тэру, и голос его смягчился, а потом к нему вернулась прежняя интонация, – и кроме вас, связанных древним договором с золотой кровью Ваэссира. Всё, о чём я прошу, это о небольшом отряде, который проводит меня в столицу, а после вернётся домой. Я должен предупредить Владыку.
– Мы не можем дать тебе ответ сей же миг. То, о чём ты говоришь, не принято меж нами и твоими предками, – сказал другой мужчина из старейшин. – Вы никогда не брали больше положенного.
– Нам нужно время, чтобы осмыслить это, – подтвердила одна из женщин. – Осмыслить и обсудить между собой.
– Времени нет! – рявкнул Хэфер, и его глаза полыхнули красным золотом.
Его голос гулко отразился в стенах зала, и даже Тэра вздрогнула.
– Нет времени, – повторил царевич чужим, жутким голосом. – Вы заставили меня прождать на пороге, точно случайно забредшего к вам крестьянина. Вы посмели обвинить меня в колдовстве, якобы оскверняющем вашу землю. Довольно я ждал. Договор обязывает вас защищать золотую кровь Ваэссира. Так защитите её теперь!
Ануират, затихшие от неожиданности, зашептались.
– Запах Врага… – тихо произнёс кто-то.
Царевич услышал и резко обернулся.
– Если для того, чтобы защитить мой трон, мне придётся призвать на помощь Отца Войны, я призову Его, – вкрадчиво произнёс он, приближаясь к старейшине, дерзнувшему вспомнить обвинения.
Тэра видела, как побледнел мужчина под взглядом царевича, а потом, спустя несколько томительных мгновений, не выдержал и опустил глаза.
– Война уже идёт, тайная, ядовитая. В Доме Владык скрывается враг, от которого Императора могут не защитить и Восемь! – гремел голос Хэфера. – Вы должны дать мне ответ. Я, Хэфер Эмхет, сын Императора, наследник трона Таур-Дуат, больше не желаю ждать.
Повисла тяжёлая гнетущая тишина. Больше никто не смел перешёптываться, и все глаза были обращены к царевичу, но никто так и не рискнул ответить ему. Его тяжёлый обжигающий взгляд скользил по присутствующим, и все как один не выдерживали, отводили глаза.
Наконец вперёд выступила Берниба.
– Позволь предложить тебе наиболее скорое из всех возможных решений, господин мой царевич, – проговорила она с почтением и притом с достоинством, которое не потеряла ни на миг даже в страхе. – Направим гонцов сегодня же. Путь до Кассара недолог, а там портальные святилища всегда открыты для Ануират. Мы принесём весть от тебя Владыке, да будет он вечно жив, здоров и благополучен.
– Давно пора, – кивнул Хэфер, и голос его стал привычным, хоть и по-прежнему жёстким. – Я напишу послание сейчас же. А ты прикажи выбрать гонцов, мудрейшая. И да помогут нам Боги, чтобы гонцов этих никто не перехватил.
– Так и будет, – заверила Берниба. – Согласишься ли ты дать нам время обсудить твою волю, пока послание достигнет Владыки, господин мой царевич?
Хэфер ответил ей долгим взглядом, не желая отступать. И тогда Верховная Жрица тихо добавила:
– Тебе ведь тоже нужно время – обдумать то, о чём мы говорили, господин, принять решение.
Тэра видела, что эти слова колдовским образом изменили что-то в нём, окончательно вывели из состояния той обострённой ярости, в которой он пребывал. Во взгляде, хоть и оставшемся решительным, что-то словно потухло.
– Прикажи принести писчие принадлежности, – твёрдо сказал царевич. – И пока я пишу – выбери гонцов, не откладывая.
– Будет исполнено, – со спокойным достоинством ответила Верховная Жрица, чуть склоняя голову, и направилась к дверям.
Попутно она жестом велела остальным расходиться. Хэфер скрестил руки на груди, ожидая. Старейшины покинули зал в абсолютном молчании, ничего не обсуждая и не задавая вопросов. Некоторые из них опасливо оглядывались, точно оставляли за спиной угрозу.
Тэра тоже не стала ничего спрашивать – возможность поговорить спокойно им ещё представится. Вместо этого девушка подошла к царевичу и коснулась его плеча, давая понять, что она рядом. Мышцы его были напряжены. Он удерживал внутри что-то, несколько минут назад готовое разорвать присутствовавших здесь Ануират.
«Неужели даже в храме Ануи Сила Сатеха подвластна тебе?..» – думала Тэра.
«Тогда, в ночь посвящения, Он… Он говорил, что мне может не понравиться, каким я стану. Я не могу не возвращаться к одной мысли. Всё это время я продолжаю думать: что если и тебе?..» – вспомнила она его слова у реки, когда Хэфер только пришёл в себя после боя и так напугавшего её забытья.
Тэра вспомнила и лица разбойников, оплавленные пламенем, защитившим её. С каждым днём Сила, жившая в Хэфере, меняла его под себя. Тэра не забывала об этом ни на миг. Но он оставался собой – тем, кого она нашла среди теней и вернула на Берег Живых. Тем, кто стал своим в её родной общине. Тем, кто похитил её сердце даже быстрее, чем она успела понять это. Её Хэфером.
Через некоторое время Берниба вернулась – одна. Она разложила листы бумажного тростника и писчие принадлежности на единственном столе у стены и отошла:
– Твои распоряжения исполнены, господин мой царевич. Два наших воина направятся в Кассар сегодня же.
– Благодарю тебя, – сухо ответил Хэфер и прошёл к столу, проверил писчую палочку, развёл краску.
Его движения были скупыми и чёткими. Должно быть, текст послания он заготовил уже давно, потому что писал уверенно, не задумываясь. Тэра не знала, что за слова рождались под движениями его руки, но видела, каким жёстким было его лицо. Закончив, он выждал, пока высохнет краска, после чего сложил письмо.
– Твою печать, – велел он Бернибе, не оборачиваясь.
Верховная Жрица сразу же сняла с пальца крупный золотой перстень с нанесёнными на пластину знаками и передала Хэферу. Запечатав послание, он передал его Бернибе вместе с кольцом.
– Сегодня же, – напомнил он и добавил чуть мягче: – Благодарю, что ты, единственная из всех них поняла меня.
– Всё, что происходит теперь, отстоит очень, очень далеко от того, к чему мы привычны… – со вздохом ответила Верховная Жрица, надевая перстень. – Сехир, мой сын, ждёт вас у храма. Он проводит вас в наш дом.
– И за твоё гостеприимство я тоже благодарен, – сдержанно кивнул Хэфер.
Берниба поклонилась и, посмотрев на Тэру, улыбнулась ей ободряюще.
На пути к выходу им никто не встретился. Храм казался совершенно пустым, за исключением той иной, невидимой жизни, которая текла в каждом Месте Силы.
Снаружи, вальяжно прислонившись плечом к колонне, их ждал молодой мужчина – не старше Хэфера, не выше того ростом, но заметно более крепко сбитый. Он насвистывал какой-то нехитрый мотив, наблюдая за парой подросших щенков, игравших у его ног.
Тэра невольно вспомнила, что Берниба обмолвилась, будто её сын избран как один из будущих Восьми – тех Восьми, которым предстояло служить Хэферу, когда он станет Императором. Ануират были лучшими бойцами Империи. Восемь же были лучшими бойцами среди Ануират. Неужели вот этому беспечному здоровяку предстояло служить трону Империи и в жизни, и в смерти?
Наверное, Хэфер подумал о том же, когда окинул воина оценивающим взглядом и чуть прищурился. Тот при виде царевича и жрицы свистеть перестал, распрямился и поклонился, серьёзный и собранный. Но уже в следующий миг он широко улыбнулся, разом растеряв всю торжественность, и искренне проговорил:
– Добро пожаловать к нам. Хорошо, что все сложности со стариками улажены! Идёмте, я всё тут вам покажу.
Тэра невольно улыбнулась в ответ, такой искренней и заразительной была жизнерадостность, светившаяся в изумрудных глазах их провожатого. В чертах его угадывались черты Бернибы, но лицо жрицы было спокойным и величественным, а Сехир, казалось, не мог оставаться серьёзным надолго.