Страница 17 из 51
— А Афина? — устало поинтересовался я, тоскливо глядя в сторону Зюси, который крепко задумался и крепко выругался. — Афина же тоже твоя дочь.
— Афина сурова, но ничего не смыслит в интригах, — со вздохом разочарования произнес Зевс, потирая натруженный лоб. — Её легко обмануть.! Она слишком простодушна! Здесь нужна хитрость и тонкость!
Я с умилением смотрел на младшего брата и понимал, что хитрость и тонкость нужна не только Афине Палладе.
— Если Гера не придет в себя, и не вернется на трон Верховной Богини, то Олимпу понадобится новая Верховная Богиня. На Геру надежды мало. Сможет ли она преодолеть своё безумие? Даже мне этого не ведомо. Но люди не должны страдать! Боги — это семья каждого из людей, богиня домашнего очага — это одна из самых важных богинь. Персефона подошла бы… Богиня Весны вполне способна занять место Верховной, — Зюся с надеждой посмотрел на меня, я уже грешным делом решил посочувствовать, но передумал. — Моя дочь станет верховной богиней. И твоя задача, Гадес, научить её править. Неизвестно что случится, если Гера навечно будет обречена сидеть рядом с Кроносом…
— Ты так говоришь, как будто немного этому рад, — цинично отозвался я, видя мимолетную улыбку Зюси, — Ну, признай, я видел. Такие широкие перспективы открываются перед тобой, словно сдвинутые колени смертных красавец.
Зевс тут же насупился и сделал такое лицо, словно никогда не слышал про золотой дождь и красавицу Данаю, про Леду и лебедя… Вот только не надо. Смертные красавицы молятся Зевсу, чтобы он не приходил. Дожили…
— Править Олимпом должна богиня, которая хитрая, как Деметра, сильная, как Гера и умная, как я! — с гордой улыбкой произнес Зевс, о чем — то замечтавшись, — То есть, моя дочь!
Хитрая Персефона это что-то новенькое. Например, как гостеприимный Лес Самоубийц, холодный Тартар, спокойная Гера, радостный Танатос, который прыгает по полям Элизиума с цветочком в руке. То, что она хитропопая, я понял сразу. Хитрости нет, а вот вторая часть очень даже ничего так…
— Погоди-погоди, то есть Персефона станет Верховной богиней? — пытался я отследить логику громовержца. Я даже посмотрел на смертных, копошащихся где-то внизу. Бедные, как же мне вас жаль. Готовьтесь, конец времен близко, — А как же вторая твоя дочь? Прозерпина?
— Прозерпина выбрала раба. Бывшего Смертного, — брезгливо поморщился Зевс, презрительно фыркнув. — Она слишком сильно сочувствует смертным, а это не приветствуется на Олимпе! Я же видел. Она мыслит, как смертная, действует, как смертная и влюбилась, как смертная. От нее не будет никакого толку. Ее мягкосердечие, доброта и понимание, которые так нравятся смертным, не смогут обуздать и устрашить богов. Власть, брат мой, держится лишь на страхе! Страх порождает уважение! Уважение — почитание. Лишь суровая рука правителя может привести Олимп к победе! Ты же знаешь законы Олимпа? В споре между богом и смертным победителем выходит бог. А смертный, который осмелился бросить вызов, карается. Иначе в нас просто никто не будет верить!
Логическая цепочка наотрез отказалась складываться в моей голове. У припадочного Ареса тут же возросли шансы на успех. Верховная богиня Арес? Куда катится Олимп! Я вот как-то в сторонке постою. Докатятся, я посмотрю. Я еще пять веков буду убеждать смертных, что я не с ними! И вообще этих идиотов вижу в первый раз!
— Зюся, а давно ты сам по смертным бегать перестал? — недоумевал я. То ли я приемный, то ли хорошие гены закончились сразу после моего рождения. — Зюся, они уже Вас ни во что не ставят. Они храмы рушат! Храмы, Зевс!
Зюся тяжко вздохнул и продолжил гнуть линию.
— А все почему? Потом что нет Верховной Богини! И ею должна стать Персефона! Я хочу видеть, как Персефона внесет бремя власти! При чем не где-нибудь, а в самой Аиде! Дай ей три дня! — уверенно игнорировал меня Зевс, продолжая клещами из меня вытаскивать сердечный приступ, — Тем более, ты сам говорил, что давно хотел отдохнуть! И у тебя появится эта возможность! Просто временно уступи свой трон и передай полномочия Персефоне.
Прощай Аида… Прощай черный трон! Теперь ты будешь в цветочек. Все хорошо, я древний титан, я спокоен… На мгновенье я представил себе розовый дворец с цветочками, украшенного венком Харона, Цербера с бантиком и Танатоса, который хватается за сердце, пока я хватаюсь за возможность выжить.
— Гадес, я хочу оставить власть внутри семьи. И это отличный шанс, — уже почти умоляя произнес Зевс, а я в уме прикидывал масштабы разрушений… Танатос говорил, что я должен учитывать интересы будущей невесты…Говорил? Говорил. Сейчас как учту… Если что разгребать будет Танатос, как тот, кто учил меня ухаживать за девушкой. Я лишь в сторонке постою в Ахерон поплюю. — Отлично, брат! Я пошлю Гермеса к Персефоне, чтобы сказать, что на три дня — она царица Аиды. А ты, брат, может отдохнуть.
Я молча поднялся с трона и направился к выходу из зала Олимпа. Куда бы пойти? Может создать для себя Элизиум? Нет… Они меня и там найдут…. Нужно пережить время, пока Танатос будет хотеть меня убить. И я даже знаю у кого я его пережду. Я гаденько улыбнулся, шагая в переход между мирами.
— Персик, привет! — я появился посреди какой-то маленькой комнатки с ярко-цветочным орнаментом по стенам. Богиня жизни, при виде меня вскрикнула и уронила книгу… так, что она там читает… Мифы Древней Греции? — Соскучилась, моё наивное дитя природы?
— Танатос, — жалобно пропищала Еська, смотря на меня с каким-то недоверием. И что плохого я ей сделал? От стены отделилась тень и подошла ко мне. — Танатос, что он тут делает?
Тень Танатоса пожала плечами и развернулся в мою сторону. Я махнул ему рукой, намекая, что все расскажу попозже и буду обильно жаловаться. Я не знал, я не хотел, но ухаживать как-то надо? Правильно! Сам учил — сам разгребай.
— Сейчас же Катюха придет! — чуть не плача произнесла Персик, кладя руки на уже довольно заметный живот. Девочка. Точно! Она самая. — Гадес, уходи пожалуйста. Я не объясню ей твоё появление здесь…
Хм… А вдруг красавица? Я мысленно улыбнулся, представляя создание, способное соперничать с самой Афродитой. Боги никогда не дружили с обычными смертными, если те не отличались красотой, умом и силой.
— Гадес, — настаивала Персик, глядя на меня, а потом на тень. — Я не хочу, чтобы она тебя видела!
Грохнула дверь, а в проеме комнаты появилось маленькое сопящее создание. Что? И все? Вот это вот? Я снисходительно посмотрел на девушку, красоту которой можно описать в двух словах: “Ее нет!”. Я бы даже сказал, что фигура у нее самая обычная, вместо роскошных локонов — какая-то стрижка, словно у рабыни, черты лица ничем не примечательные. Что Персик в ней нашла, я не знаю. Девушка сгрузила пакеты на пол и нехорошо на меня посмотрела.
— Сень, кто это? — смертная сделала ко мне несколько шагов, придирчиво осматривая меня с ног до головы, — Это отец нашего сокровища да? Так вот, послушай меня, мужик. Есть только одна уважительная причина, по которой ты не можешь жениться на Сеньке! Это причина, если ты сдох! Все остальное не считается!
— Не-не-не! Это мой старший брат! Вот, — пробормотала Еська, смотря на меня суровым взглядом. Танатос на стене достал меч. Какие все воинственные. — Двоюродный. Катерина, познакомься… это…. это…. братик… Да!
Катерина посмотрела на Персика, не веря ни единому её слову. Перевела тяжелый взгляд на меня, потом снова на Персика. Похожие черты что ли ищет?
— А почему у него такой цвет лица нездоровый? — прищурилась Катерина, упираясь в меня взглядом. Что тебе не нравится, смертная?
— Послушай, ты не знаешь с кем разговари… — начал я, сурово глядя на Катерину.
— Правильно! Вы даже еще не познакомились! А это, между прочим, повод! Он из Греции. Мне родня позвонила и попросили приютить! — врала Богиня Жизни, явно нервничая. — Работу ищет. Хочет устроиться.
— Гастарбайтер что ли? — нахмурилась подруга и закрыла глаза рукой, — Документы то хоть есть? А разрешение на работу? Кем работаешь хоть?