Страница 133 из 163
— «Я обязательно потребую этого», — пообещал Нико.
На какие-то несколько мгновений они оба совершенно забыли, зачем и по какой причине находятся в “Глыбе”. Жить теперь немного проще станет, хотя бы ненадолго. Заперев дверь скорее по привычке, чем из опасений, что кто-то сбежит, Нико направился в кабинет, чтобы поорать на секретаря по телефону. Уж не помрут, если отправят вертолёт в тюрьму груз сбросить. Нико решил, что сначала выплеснет всю свою злобу на секретаря, а уж потом попробует связаться с Марой.
— «Ты ведь понимаешь, что им там по хер», — с округлившимися глазами пробормотал дрожащий Оспен, возясь со своей связкой ключей. Сложно было сказать, стало ли тому причиной осознание того, что, вопреки ожиданиям, в лагерь для новобранцев его отправят куда раньше, или же он срался от страха, потому что Пьет Вердье без промедления затребует от него исполнения уговора. Вероятно, Оспен в бою с червями жизнью рисковал куда меньше. — «Ничего нам не пришлют. Кстати, позвони Кэмпбеллу с Парментером и скажи, чтобы тащили свои жопы сюда, чтобы я уже мог домой пойти».
— «Как скажешь», — ответил Нико, принявшись набирать номер телефона.
Регистратор в больнице сказал, что Мара очень занята в реанимационной палате и не может к телефону, но, по крайней мере, ей передадут, что с мужем всё в порядке. Секретарь в министерстве юстиции сообщил ему, что из-за собак у них будут проблемы, ведь те являлись собственностью правительства КОГ. Всё это прозвучало просто замечательно, ведь секретарь и слова против не сказал, когда Нико раньше подавал рапорты о том, что заключённые убивают друг друга. Обзвонив всех, Нико направился к окну, из которого открывался вид на внутренний двор, чтобы посидеть на подоконнике и выкурить последнюю оставшуюся у него сигару. Внезапно наступившая тишина действовала ему на нервы. Единственным звуком, напоминавшим Нико о том, что война ещё не закончилась, стал шум пролетавших вдали вертолётов.
Спустя четыре часа к нему зашёл Оспен.
— «Наконец-то, твою мать», — заговорил он. — «Только что позвонили. К нам едет грузовик с припасами и кое-какие гости. А именно сам Прескотт».
— «Да ёб твою мать…»
— «Я ж говорил тебе, что не надо валить собак. Теперь не жди, что я тебя покрывать стану».
— «Ну и на том спасибо», — Нико почти что запаниковал, как это обычно бывает, когда высшие чины приезжают с проверкой, но затем вспомнил, что тут и так помойка настоящая, и ничем это впечатление не изгладишь для председателя. Он даже отмахнулся от мысли о том, чтобы побриться на скорую руку. — «Нас сменять кто-нибудь приедет?»
— «Кэмпбелл. Парментер попозже приедет и, наверно, с топором в руках, чтобы за Джерри отомстить».
Нико ждал у главных ворот, наблюдая за поросшей сорняками и потрескавшейся дорогой, пролегавшей через пустошь. Наконец в поле зрения появился поднимавший мелкие облака пыли БТР “Броненосец”, дрожа в мареве от жары, словно мираж. Когда машина приблизилась к тюрьме, Нико заметил едущий за ней “Тяжеловоз”, а замыкал колонну небольшой грузовик с припасами. Может, за рулём сидел водитель от Вердье? Хотя вряд ли, не стал бы он ехать сюда, когда рядом Прескотт находится.
Из “Броненосца” никто не вышел. БТР просто остановился у ворот, а стрелок навёл башенный пулемёт на пустошь. Прескотт вылез из “Тяжеловоза” вместе со своим лакеем — тем самым мужчиной с жёсткими чертами лица и капитанскими нашивками на воротнике. Председатель, довольно скромно одетый в лёгкий летний пиджак и рубашку с открытым воротником, зашагал к воротам с таким видом, будто бы ничего и не произошло. Кэмпбелл спрыгнул на землю из пассажирского кресла грузовика с припасами.
— «Как я понял, тут ситуация сложилась довольно неприятная», — заговорил Прескотт. — «А ещё вам удалось убить нескольких бойцов Саранчи. Эта заслуга — результат вашей меткой стрельбы?»
— «Нет, сэр», — ответил Нико. — «Это Феникс».
Судя по всему, Прескотт ещё не забыл маршрут внутрь, а Нико поймал себя на том, что просто идёт за ним. У входа показался Оспен, и Нико взмахом руки приказал ему впустить грузовик.
— «Ну, тогда всё понятно», — рассеянно сказал Прескотт. — «Я бы хотел повидаться с Фениксом, пожалуйста. Не надо вести меня в кабинет, я вполне способен вытерпеть реалии жизни в тюрьме».
“Ага, вот именно так мы тут и влачим своё существование. Именно так и выглядит эта ваша сраная тюрьма, которую вы всё никак закрыть не хотите. Наверно, пришло время вам самим всё это увидеть”.
В последнее время Нико уже не обращал никакого внимания на царившую тут вонь, но заметил, как Прескотт и капитан этот, которого Дьюри звали, уж точно равнодушными не остались. Задержав дыхание на несколько секунд, они оба, казалось, изо всех сил пытались определиться, как им лучше вдыхать: через рот или через нос. Даже Кэмпбелл, судя по его виду, опешил от такой вони.
— «Феникс! Эй, кто-нибудь, приведите Феникса! Председатель приехал!» — крикнул Нико, встав возле решётчатых отсекающих ворот, хотя и сам не понимал, заставит ли это Маркуса прийти быстрее.
Наконец, в коридоре показался неспешно бредущий Феникс, который остановился у ворот с совершенно пустым выражением лица.
— «Здравствуйте, председатель», — сказал он, вновь сменив тон голоса и вернувшись к образу человека, за которым стояли деньги и родословная. — «Немалый путь проделали, чтобы со мной повидаться».
— «Как ты, Маркус?»
— «Да жив пока».
Прескотт явно выглядел огорчённым, но вовсе не из-за общего царившего тут бардака. Нико в последнее время научился с лёгкостью понимать мотивы и мысли людей. Дело тут было в том, что ему, выходцу из высшего сословия, приходилось смотреть на другого такого же, сожалея о том, что его собрату приходится делить камеру такой чернью, хуже которой не сыскать, а рядом даже нет дворецкого, чтобы мог до блеска начистить столовое серебро. Сунув руку под пиджак, Прескотт вытащил конверт и, подержав его какое-то мгновение на ладони, просунул его через центральные прутья ворот.
— «Я пообещал лейтенанту, что лично доставлю это тебе», — сказал председатель. Маркус стиснул зубы. — «Верность — это редкая ценность, Маркус. Радуйся, что кто-то столь верен тебе».
Взяв конверт, Маркус уставился на него, а затем распечатал. Нико, помнивший о том, как долго Феникс заставлял себя прочесть предыдущие два письма, удивился тому, что Маркус начал читать его прямо там без промедлений. Челюсти он так и не разжал, но выражение его лица сменилось с полнейшего безразличия на готовность в любой момент слететь с катушек. Затем Маркус, подняв глаза, взглянул куда-то сквозь Прескотта, будто бы того здесь и не было. Моргнув пару раз, председатель кивнул.
— «Ты уверен, что у тебя всё хорошо? Ну, по крайней мере, в плане относительного состояния здоровья».
— «Лучше не бывает», — ответил Маркус, но его слова прозвучали почти что-то шёпотом вместо рыка.
— «Хорошо. Скоро вновь увидимся».
Прескотт развернулся и зашагал обратно по коридору. Нико, резко крутанувшись, направился за ним, чтобы проводить по территории. На мгновение он встретился взглядом со сразу же отвернувшимся от него Кэмбеллом. Чутьё Нико подсказывало ему, что здесь что-то не так, но поволноваться об этом можно было и позже. Сейчас важнее всего было разгрузить еду, не привлекая к этому Оспена, а затем отправиться домой к Маре. Дьюри, шедший рядом с Нико, сверился с часами, нарочито громко вдохнув.
— «Да, у вас точно со сточными трубами беда», — почесал нос капитан. — «Вам их починить не мешало бы».
— «Может, вашим ребятам не мешало бы перестать взрывать канализацию. Нам бы это помогло».
Да, наверно, это всё же сточные трубы накрылись. В последнее время сантехника во всей тюрьме пребывала в кошмарном состоянии. Нико уже и не помнил, когда в последний раз проверял уровень затопления в старом крыле для психов.
Но всё это могло и подождать. В грузовике, вероятно, привезли кофе и мыло, и это всё, о чём Нико мог думать в данный момент.