Страница 121 из 155
— «Так, всем внимание!» — начал Хоффман. — «Вижу, вы все места себе от горя не находите из-за отъезда председателя. Но наши повседневные проблемы от этого никуда не делись, поэтому всё будет, как и раньше: ежедневные вылеты на разведку для контроля за распространением стеблей по острову, патрулирование периметра базы — короче, всё, чем мы и так каждый день занимались. Да, и мы приступаем к исполнению пунктов нашего плана на крайний случай».
— «Каких именно пунктов, сэр?»
— «Подготовка всех судов для размещения личного состава и припасов. Делаем мы это не потому, что тотчас всё бросим и покинем остров, а для того, чтобы у нас была возможность разместить людей, если стебли появятся вблизи периметра базы, а то и внутри. Так что давайте без сплетен и прочей бесполезной болтовни, которая может подорвать дисциплину среди наших граждан. Всем это понятно? Это просто заблаговременное планирование».
Росси поднял руку.
— «И как вы будете принимать решения?» — спросил он. — «Извиняюсь за тупой вопрос, но вас же теперь несколько человек у руля».
— «Мы с капитаном Майклсоном и капитаном Треску будем голосовать по всем вопросам», — ответил Хоффман. — «Их приказы так же обязательны к исполнению, как и мои. Но я не занимаю пост председателя. Такой должности у нас больше нет. Сейчас мы управляем всем, потому что ситуация критическая, а не для того, чтобы тут военную диктатуру устроить».
— «А жаль», — Треску скривил губы в холодной усмешке. — «Такая форма правления крайне эффективна».
Несколько человек и в самом деле засмеялись над его шуткой. Большинство солдат довольно тепло стали относиться к гораснийцам, даже несмотря на то, что жители Пелруана с ними никаких дел иметь не хотели. Хоффман, вдруг снова будто бы посмотрев на самого себя и на окружающих со стороны, увидел трёх людей, поневоле вставших у руля КОГ: “инди”, который однажды отказался сдаться, офицера ВМФ, который обожал устраивать засады пиратам, и полковника, который хотел снова стать простым солдатом. Хоффман и сам не понимал, каким чудом им вообще справиться удастся. Майклсон же, казалось, подобных проблем и вовсе не испытывал.
— «Майор Рэйд и мистер Шарль будут заниматься связями с представителями гражданского населения, как это ежедневно делал Прескотт», — сказал капитан. — «Конечно, мистер Ингрэм, возможно, в какой-то степени ужаснётся тому, что КОГ теперь управляет совет военных, но и ему теперь найдётся немало работы. А если серьёзно, то никто из нас не хочет заниматься этим до конца жизни. Вопросы есть?»
Один из сержантов, занимавшихся обслуживанием столовой, поднял руку.
— «Сэр, раз уж Прескотт свалил от нас, то можно уже перестать складывать куски тел светляков в морозильники для еды? Их, конечно, кто-то уже вчера забрал оттуда, но всё равно хорошего мало. Это же, скорее всего, опасно!»
— «Ну, эти образцы мы хранили только по просьбе председателя…» — Майклсон остановился посреди фразы, но затем продолжил. — «Хотя я слышал, что сержант Матаки уже придумала, что из них приготовить».
В зале раздался всеобщий взрыв смеха.
— «Я также хотел бы знать, кто их забрал, и что с ними сделали», — продолжил Майклсон. — «От этих тел этих тварей теперь надо избавляться с осторожностью».
Это было полнейшая чушь. Весь остров был усеян ошмётками взорвавшихся полипов, и никто даже не думал от них с осторожностью избавляться. Хоффман и Майклсон обменялись взглядами, в которых и безо всякой телепатии ясно читалось, что оба подумали о том, как Прескотт яро боролся за сохранение образцов.
“Значит, он их забрал. И что, чёрт возьми, он с ними делать будет?”.
— «Хорошая мысль», — сказал Хоффман. — «Ещё вопросы есть? А то как-то у нас быстро собрание закончилось».
— «Что гражданским скажете, сэр?» — спросил Росси. — «Отрядам, патрулирующим базу, постоянно задают всякие вопросы».
Хоффман бросил взгляд на циферблат наручных часов.
— «Как здесь закончим, я сделаю объявление по громкой связи», — ответил он. — «Так что готовьтесь к всплескам всенародных гореваний, или хотя бы к тому, что народ встревожится. Гражданские Прескотта любили. Он бы столько на своём кресле не просидел, если бы не умел успокаивать и вдохновлять их. А теперь этим всем нам придётся заниматься. Так что всем поддерживать ободряющий внешний вид, а то по статье у меня пойдёте. Всё, разойтись».
Хоффман взглянул на Маркуса, который едва заметно качнул головой назад, намекая на одобрительный кивок. В опустевшем зале остались лишь члены отряда “Дельта”, Берни, Аня, Треску и Майклсон. Хоффман понимал, что полностью полагается на этот небольшой круг приближенных к нему людей, будучи как никогда рад тому, что такие люди у него вообще есть.
— «Полагаю, Ривера как раз их в коробках таскал», — начал полковник. — «Я про образцы».
— «Да ясен хер, что не перекус в дорогу с собою брал», — ответил Маркус.
— «Я предпочитаю думать, что Прескотт просто тихо сошёл с ума и решил сохранить эти ошмётки, как те маньяки, что хранят куски расчленённых тел своих жертв. Но вряд ли всё именно так, да?»
— «Опять же, это если их кто-то просто не выкинул в мусорное ведро».
— «Если их Прескотт забрал, значит, он отправился показать их кому-то. Но явно не нашим знакомым пиратам».
— «Некоторые пираты промышляют изготовлением наркотиков», — Маркус пожал плечами, будто бы подвёл итог под этим спором. — «У них лаборатории явно получше наших. Да и опыта обращения с такими образцами, вероятно, больше. Олливар же сам тогда сказал, что дни КОГ сочтены, и что будущее этого мира за ними».
Да, такое было бы вполне в духе Прескотта. Этот искал выгоду для себя даже во время конца света. Но ради кого он старался? Вне зависимости от того, какая муха его укусила, вёл председатель себя вовсе не так, будто бы пытался лично свою шкуру спасти. Именно из-за этого его мотивы и нельзя было понять.
— «Я бы с радостью в такое поверил», — сказал Хоффман. — «Но это не объясняет всю ту театральщину, что он тут развёл».
— «Ну, если он заявится обратно на остров в компании главаря пиратов, то я его лично пристрелю», — усмехнулся Дом. Все нервно заулыбались, как обычно бывает, когда был на волосок от гибели и успел спастись. Хотя Аня не спешила присоединяться ко всеобщей демонстрации показушной храбрости.
— «Ты как, лейтенант? Всё в порядке?» — спросил Дом.
— «Да просто нюни распустила, как девчонка», — ответила Аня, смахнув чёлку с глаз. Она обрезала волосы так, что кончики доставали до нижней челюсти, от этого лишь став ещё больше похожей на мать. — «Я с председателем столько лет вместе проработала, а он сбежал, даже не попрощавшись».
Нет, к Прескотту тут вовсе никто не питал всеобщей ненависти. Хоффман даже стал переживать, что его внутренние обиды затмили его способность здраво мыслить.
“Но есть ещё и этот диск. Там по-прежнему полно информации, о которой он мне так ничего и не рассказал. И даже сейчас не стал бы рассказывать”.
— «Так, пора бы мне уже выступить по радио, пока народ не начал плодить слухи», — сказал Хоффман. — «Пойдём Берни, мне твоя поддержка сейчас нужна, как никогда раньше. А потом уже выпьем».
Но кто бы стал слушать оповещение по радио посреди ночи? Полковнику надо было отправить майора Рэйда к представителям районов, чтобы удостовериться, что они в курсе ситуации. Просто на всякий случай.
“Я на такое не подписывался. Но это именно я подтолкнул Прескотта к такому решению, или, по крайней мере, был достаточно тупым мудаком, чтобы дать ему все козыри в руки. К тому же, если я этого не сделаю, то кто?”
Путь из спортзала в боевой информационный центр представлял собой извилистый лабиринт из коридоров, стены которых в одних местах были отделаны плиткой, а в других — крашенными деревянными панелями, хотя и та, и другая отделка была одинакового зелёного цвета, навевавшего мысли о прагматичном подходе правительства ко всему. Когти Мака, бежавшего за ними, стучали по деревянным доскам пола. Хоффман вдруг понял, что был бы куда счастливее, если бы все моменты безделья, все те дни, когда у него было слишком много времени на размышления, просто исчезли из его жизни. Он так и не постиг это искусство очищать свой разум от мыслей.