Страница 118 из 155
Странно было слышать такое от Прескотта. Фраза несла в себе определённый посыл, будто бы специально пытаясь задеть что-то личное. Казалось, председатель сказал это в адрес Маркуса, но никто не мог упрекнуть его в подобном. Но тут непоколебимое спокойствие Маркуса вдруг дало слабину. Берни заметила, как его кулак сжался, а вытянутая вдоль тела рука напряглась. Она знала, что где-то в глубине в нём бушует неукротимая злость, но ей ни разу не доводилось видеть, как этот гнев почти что прорвался наружу. Казалось, он задержал дыхание.
— «Вы в ответе перед нами, председатель. Не надо пытаться нас тут через хуй кинуть. Нас не так много осталось, чтобы ещё ваши выебоны терпеть».
Выражение лица Прескотта тут же изменилось. Злобно сжав челюсти, он умолк на мгновение, прежде чем выпалить ответ. Казалось, он вовсе не притворялся, как обычно.
— «Феникс, вы и понятия не имеете, о чём говорите. Вы вообще и близко в ситуации не разбираетесь. Я в ответе за гораздо больше вещей, чем ваш отец».
Хоффман тут же загородил Маркуса собой, не дав ему сделать замах рукой. На мгновение Берни показалось, что Маркус всё равно кинется на Прескотта, но тот всё же взял себя в руки и отошёл в сторону. В его взгляде по-прежнему читалось желание убивать. Любое оскорбление в адрес его отца тут же выводило Маркуса из себя. Это был гарантированный способ получить от него по роже. Хоффман это знал из собственного опыта.
Хоффман ткнул пальцем в сторону открытого моря. Берни могла поклясться, что полковника всего трясло.
— «Ладно, Прескотт, вали уже. Выметайся отсюда, беги. Съеби уже с глаз моих долой», — Хоффман повернулся к Ривера. — «Я ни в чём ни тебя, ни Лоу не виню. Поступайте так, как сочтёте нужным. Хотя я бы на вашем месте утопил бы эту сволочь на месте».
Берни услышала топот сапог. Кто-то очень быстро шёл по причалу, едва не переходя на бег. Это был Майклсон. Он подошёл к Хоффману как раз в тот момент, когда Ривера отвязал швартовочный трос, спустившись на палубу катера, который неспешно поплыл прочь.
— «Эта сволочь что, одно из моих судов забрала?» — спросил Майклсон.
— «А тебя только это волнует?!» — психанул Хоффман. — «Как замечательно, что ты наконец-то соизволил заскочить к нам. Чёрт подери, Квентин, с тобой-то что не так?!»
— «Да не переживай, я его отследить могу», — возмущённо ответил Майклсон. — «Он, возможно, уже и это просчитал, но я всё же попрошу Мирана отправить за ним “Зефир”. Эти мелкие рабочие катера издают чудесный шум, по которому подлодка спокойно их засечёт. Дадим ему небольшую фору, а затем посмотрим, куда он нас приведёт. На такой лодке он далеко не уедет без дозаправки».
Майклсон был довольно располагающим к себе человеком, но Берни всё равно относилась к нему с подозрением.
— «А вы, значит, были в курсе, что он собирается сбежать, сэр?» — с нажимом спросила она. Майклсон обожал такие игры. — «Что ещё вы знаете?»
— «Не был я в курсе, сержант», — ответил Майклсон. — «Но раз Прескотт решил, так сказать, играть на моём поле, то у меня есть преимущество».
Берни задумалась о том, так ли уж безумна теория о том, что у председателя сговор с “бродягами”, как ей казалось раньше. Возможно, Прескотт как раз на встречу с ними и направлялся. По крайней мере, это объяснило бы его выбор судна, которое может выходить в море лишь на короткие дистанции.
— «Жаль, что на “Клементе” торпеды закончились», — пробормотал Хоффман. — «Но мне надо знать, куда этот урод намылился».
— «Да ладно тебе, торпедами он палить собрался. Подумай лучше о Лоу и Ривера», — Майклсон похлопал Хоффмана по плечу.
“«Один раз махнёшь, и больше не оборачивайся»”, — Берни вспомнила эти слова. Задержавшись на несколько минут, чтобы посмотреть вслед уплывающей лодке, она вдруг поняла, что все кроме Маркуса уже ушли с причала, даже Хоффман. Несколько гражданских и солдат вышли на причал и на палубы, смотря в их сторону. Они явно не понимали, что произошло. Дождь снова полил как из ведра.
Маркус проводил катер взглядом, полным ненависти.
— «Поверить не могу», — сказал он. Берни задумалась, стоит ли спросить его о том, что именно имел в виду Прескотт, когда упоминал Адама Феникса. Маркуса она уже давно знала, пережила вместе с ним одни из самых тяжёлых моментов в его взрослой жизни, поэтому она могла спросить его о чём-то таком, что было не позволено другим. Но Берни всё же не решилась. Пока ещё не время.
— «Мы теперь на самом деле сами по себе остались», — сказала она.
— «Почему это именно мы?» — Маркус наконец-то отвёл взгляд от исчезавшего вдали катера. — «КОГ никуда не делась. Это он сбежал от нас. Мы и без него справимся».
Берни решила оставить его пока одного. Хоффман нуждался сейчас в ней куда больше. Не будь всего этого ада последних лет, он уже пару лет как был бы на пенсии, но вместо этого ему сейчас придётся примерить на себя новую роль, которая, как прекрасно понимала Берни, пугала его гораздо больше червей, светляков и даже смерти. Против своей воли он стал главой того, что осталось от КОГ. И ему этот пост совершенно не понравится.
ПОДВОДНАЯ ЛОДКА “ЗЕФИР”, РАНЕЕ СОСТОЯВШАЯ ВО ФЛОТЕ СНР, К ЮГО-ЗАПАДУ ОТ ОСТРОВА ВЕКТЕС. СПУСТЯ ДВА ЧАСА ПОСЛЕ ОТБЫТИЯ БЫВШЕГО ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ПРЕСКОТТА.
— «Он по-прежнему там», — сообщил Тео. Неплохо разогнавшись, катер удалялся от острова к юго-западу. — «Эта их посудина на какое максимальное расстояние вообще выходить может? Спрашиваю потому, что он явно не к ближайшему берегу идёт».
Треску недоумённо слушал шум винтов катера через наушники. Насколько он знал со слов Майклсона, катер был оснащён самым простеньким радаром и радиостанцией, диапазона которых хватит лишь на перевозку людей и грузов вдоль бухты. Ни эхолота, ни мощной системы связи там не было, так как флот КОГ пожирал сам себя: всё полезное, но не критичное для работы техники, демонтировалось, чтобы применить его где-то в другом месте. Но, опять же, это всё со слов Майклсона. Треску же не был уверен, что Прескотт не установил на катер какое-нибудь оборудование, способное заметить следящую за ними подлодку.
“Откуда бы у него было время этим вообще заниматься? Хотя, может, и было. На этом мелком катере уже несколько месяцев никто в море не выходил, да и никто и не следил за ним особо”, — подумал Треску.
Прескотт был бы глупцом, если бы считал, что никто не станет за ним следить. Но этот человек был не настолько глуп. Так какая разница, знал ли он, где сейчас находится “Зефир”? Ускользнуть от подлодки катер Прескотта, вероятно, не мог, а если бы смог, то даже такие маленькие винты будут слышны на порядочной дистанции в текущих условиях. Не мог он просто так взять и исчезнуть. К тому же, он там был совершенно один, если не считать двух простых пехотинцев с ним. А Треску был офицером со стажем службы на подводных лодках. Наконец-то он работал в привычной обстановке, что давало ему немалое преимущество.
— «Ещё что-нибудь?» — спросил Треску. — «Там ещё кто-то есть?»
— «Всё тихо», — отрицательно помотал головой Тео. — «Народ считает, что у него встреча с флотом Олливара, потому что в радиусе нескольких тысяч километров в море наблюдаются лишь левиафаны, киты и несколько рыбацких судов».
— «И что же у этих мерзких “бродяг” есть такого, что нужно Прескотту?»
— «Вот тут я теряюсь в догадках, сэр».
Треску всегда гордился тем, как с первого взгляда понимал мотивы людей, а особенно, своих врагов. Он всегда мог предсказать поведение человека, вне зависимости от того, были ли это какие-то тактические ухищрения, или же простые эмоции. Но сейчас капитан был взволнован тем, что не понимал, что же на уме у Прескотта. Он будто бы один из своих органов чувств потерял, словно оглох.
“Что же он задумал? Он не спасается бегством с острова. Если бы он опасался за свою жизнь, то покинул бы КОГ ещё несколько лет назад. Значит, что бы у него там не стряслось, под контролем держать он это не может, иначе так бы не спешил. А спешит он сильно. Этому человеку надо срочно завершить то, что даже не он сам начал”, — размышлял Треску. А ещё с этим диском ничего не ясно. Служил ли он просто для отвлечения внимания Хоффмана, или же там на самом деле были какие-то важные данные? Да, надо было отдать должное Прескотту, тот был хорош в плетении интриг.