Страница 115 из 155
Едва произнеся эту реплику, Хоффман понял, что попал в ловушку. Выражение лица Прескотта об этом явно говорило. Он не ухмылялся, будто бы их всех переиграл, не корчил рожи победителя. Но что-то в председателе выдало то, будто бы ему наконец-то удалось вывести трудный разговор в правильное русло, и теперь хотелось с облегчением вздохнуть. Может, Прескотта выдало то, что его плечи немного расслабились. Какие бы то признаки ни были, они исчезли ещё до того, как Хоффман сумел повнимательнее их изучить.
— «Капитан Майклсон, капитан Треску, вы оба тоже данной позиции придерживаетесь?» — Прескотт немного отодвинул своё кресло от стола. — «Полагаю, что да».
— «Так и есть», — ответил Майклсон. — «Короче, вот такая ситуация. Можете списать всё это на демократию. Не думаю, что ваш авторитет среди народа от этого пострадает».
— «Я передал судьбу своего народа и все мои ресурсы в руки КОГ после пятнадцати лет попыток выжить на материке», — вмешался Треску. Судя по всему, он, как и Хоффман, пристально разглядывал Прескотта, пытаясь понять, какую игру тот ведёт. — «Мы на этот остров приплыли не ради живописных видов».
Прескотт опустил взгляд вниз, к коленям, кивнув несколько раз.
— «Хорошо», — сказал он. — «Значит, остаёмся тут. Я с этим не согласен, но нам сейчас совершенно ни к чему устраивать распри между государственной властью и военными».
“А, понятно теперь. Ты хочешь, чтобы я сам якобы это решение принял. А ты тут тот вроде как и не при делах, выходит”, — ощерился Хоффман.
— «Вы не отдали мне приказ, председатель», — сказал он.
— «А смысл? Вы трое все ресурсы контролируете, и вы победили».
— «Повторяю: вы так и не отдали мне приказ».
Прескотт на мгновение плотно сжал губы. Хоффман так и не научился разбираться, когда председатель по-настоящему на что-то реагировал, а когда он свою великолепную актёрскую игру перед ними начинал показывать.
— «Хорошо, полковник. Я прошу вас подготовиться к эвакуации всего населения острова».
— «Нет, сэр», — ответил Хоффман. Вот и всё, обратной дороги не было. У полковника во рту всё пересохло, а ещё ему казалось, что его с минуты на минуту сердечный приступ хватит. По крайней мере, ощущения были похожие. Несмотря на то, что вся КОГ сузилась до муниципального совета одного городка, его всё это потрясло до глубины души. — «Я вынужден отказаться выполнять этот приказ».
Краем глаза полковник наблюдал за Майклсоном и Треску. Их разговор ещё не окончен, но Хоффман понимал, что ему придётся следить за Прескоттом, ведь тот неизбежно ему отомстить хочет.
— «Спасибо за честность, Виктор», — поблагодарил его Прескотт. — «Само собой, всем понятно, что я больше никому из вас не доверяю. Так что единственный выход для меня сейчас — подать в отставку. Надо будет уточнить, как это прописано в конституции нашего государства, но, полагаю, теперь управление правительством переходит к вам, полковник Хоффман, до того момента, как будут проведены новые выборы главы государства».
Эта проклятая сволочь Прескотт снова сумел провернуть свои делишки. У Хоффмана аж дыхание перехватило, но всё же он сумел вновь заговорить.
— «Вы нас что, на понт взять пытаетесь, председатель?» — спросил полковник, не понимая, каким хреном они вообще договорились до такого. — «Вы нас тут запугать пытаетесь, как салаг безмозглых, чтобы мы передумали и стали умолять вас остаться на посту?»
— «Вовсе нет», — ответил Прескотт. — «Я сделал уже всё, что было в моих силах, а дальнейшее моё пребывание в этой должности не поможет вам, господа, разобраться с нашими проблемами. Честно говоря, никому я тут же ничем помочь не смогу. Без вашей полноценной поддержки я просто представитель гражданского населения, а, смею заметить, майор Рэйд с этой задачей куда лучше меня справляется. Захотите обсудить место и время заявления для публики — жду в своём кабинете».
“Он ни слова просто так не говорит. Не забывай об этом. Не забывай ни единого его слова”, — Хоффман знал, что ему надо запомнить каждый звук, исходивший изо рта Прескотта, чтобы позднее обдумать его. Но полковник по-прежнему был слишком потрясён для этого. Поднявшись с кресла, Прескотт собрал бумаги со стола и, вежливо кивнув на прощание, покинул кабинет. В комнате на несколько мгновений воцарилась абсолютная тишина. Майклсон крутил карандаш между пальцев.
— «Как говорит наш юный друг Бэрд, нас только что отъебали так, что неделю пластом лежать будем».
— «Твою мать, я же точно в его ловушку угодил», — ответил Хоффман, поймав себя на том, что уже некоторое время обеими ладонями ощупывает облысевшую голову. Это всегда было явным признаком того, что полковника загнали в угол. — «Да что со мной не так, чёрт подери?! Когда я уже научусь все его фокусы распознавать?! И до чего мы дошли сейчас… Он вообще это всё всерьёз говорил?!»
— «Не знаю, на что вы там купились», — начал Треску. — «А точнее, на что мы все купились. Но одно я понял точно — он вовсе и не думал извиняться за свои решения сейчас».
— «Может, просто обстановку нагнетает?» — предположил Майклсон.
— «Нет», — покачал головой Треску, ткнув пальцем в направлении двери. — «Этот человек пытается выкрутиться из сложившейся ситуации. Он слишком любит власть и откажется от неё лишь в критической ситуации. Без обид, полковник, но не думаю, что вашего бунтарского духа хватит, чтобы сломить его».
У Хоффмана закрутило в животе. Он не знал, что ему делать дальше.
— «Ладно, тогда подловим этого мудака на его же словах», — предложил он. — «Рэйд будет вместо него выходить к народу, а мы сами будем управлять государством, чёрт бы его подрал».
— «Ну, за исключением всеобщего кратковременного шока от таких новостей, думаю, всё будет, как и прежде», — вмешался Майклсон. — «Полагаю, председатель и сам это понимает».
Треску, поднявшись с кресла, направился к двери.
— «Я, конечно, предпочитаю все эти мятежи пресекать одним выстрелом в голову, но зрелище было то ещё», — сказал он. — «Но пора уже идти обратно и думать, что делать со Светящимися, которые там мои буровые команды убивают».
Хоффман, спустившись вслед за Майклсоном по лестнице, вышел на ступени здания. Внутри клокотала злость и непонимание, как они дошли до такого. Ветер уже стих, так что стекавшие по его лицу мелкие капли дождя даже как-то успокоили полковника.
— «Да не переживай ты, я напишу тебе хорошую речь для народа», — Майклсон хлопнул Хоффмана по спине. — «Когда занимаешь пост капитана корабля, то привыкаешь к тому, что всё уметь делать надо».
— «Да ты и сам в это говно влип, Квентин. Правительством нам придётся вместе управлять, так что не делай вид, что ты всего лишь мой помощник».
— «Да я и не собирался. Погляди-ка, как хорошо Миран себя вести умеет, когда с ним, как со взрослым человеком, дела ведёшь», — Майклсон легонько толкнул Хоффмана локтем в бок. — «Матерь божья, так у нас тут, выходит, самое настоящее триединство власти. И что нам теперь делать?»
Хоффман вдруг понял, что всё это время у него и в самом деле был какой-то план. У него был круг своих близких людей, которым он доверял, и с которыми его связывали долгие годы совместной службы. А звания и социальный статус в последние годы вообще уже ни хера не значили.
— «Ну, для начала я пойду и порыдаю на плече у Берни», — сказал полковник. — «Потом расскажу всё отряду “Дельта”, а потом и Парри с Шарлем».
— «Все лучшие люди тебе тылы прикрывают», — сказал Майклсон. — «Нам обоим надо жопы прикрыть сейчас, весь у Прескотта теперь полно времени, чтобы нам отомстить».
Хоффман поймал себя на том, что до сих пор так и не понимал, что же было на уме у Прескотта. Что на посту председателя, что в роли просто гражданина у него по-прежнему был план, деталями которого он и не думал с кем-либо делиться. У него на каждый случай план был.
ГЛАВА 19
«Если бы мы знали о том, что Саранча собирает армию под землёй, если бы вообще знали, что она существует, сумели бы мы уничтожить их ещё до прорыва на поверхность? Возможно. Как минимум, мы бы, вероятно, сумели спасти куда больше жизней. Но когда речь заходит о Светящихся, то, подозреваю, даже знай мы всё заранее, то всё равно в полной мере не были бы готовы отразить их нападение».