Страница 3 из 11
Сложная игра химических и электрических сигналов в наших головах дала начало всему, что делает нас людьми. Благодаря нашей способности мыслить и делиться своими мыслями с другими мы получили нетленные сокровища: язык, эмоции, общество, музыку, науку и искусство. Способность к общению и безграничное умение мыслить позволили нам совершать невиданные подвиги. Наш разум помог нам преобразить окружающий мир, изменить природу согласно нашей воле. Нами движут – и всегда двигали – любопытство, глубокое мышление и безудержное стремление исследователя. Мы постоянно испытываем ненасытную потребность во все новых и новых открытиях, мы хотим познать окружающий нас величественный мир и отыскать наше место в необъятной огромности вселенной. Мы пересекли глубочайшие океаны, раскрыли тайны атома и даже сумели вырваться за пределы притяжения нашей планеты. Эти черты отражены в самом названии нашего вида – Homo sapiens, то есть человек разумный: оно говорит как о намерениях, так и о сути нашего биологического вида.
Но при всех великих достоинствах нашего ума мы видим массу примеров неверных суждений. Несмотря на впечатляющий инструмент мышления, коим нас снабдила природа, мы часто делаем ошибки – от самых банальных до фатальных. Эти ошибки преследуют нас на протяжении всей многострадальной истории человечества, но именно теперь необходимость понимать, где и как мы можем допустить промах, обрела первостепенную важность. Никогда еще не оказывались мы в такой зависимости от шарлатанов и глупцов, никогда еще с такой легкостью не становились жертвами вредных медицинских советов, ложных новостей и ядовитой пропаганды. Эти проблемы не новы, но масштаб их разительно изменился. Мы живем в эпоху, когда доступ ко всей сокровищнице человеческого знания находится у нас буквально на кончиках пальцев. Но парадокс заключается в том, что именно эта свобода в доступе к информации позволяет дезинформации, жульничеству и обману распространяться быстрее и дальше, чем когда-либо в прошлом.
Однако не стоит впадать в отчаяние – тот самый человеческий разум, который может делать промахи, обладает и уникальной способностью учиться на своих ошибках. Если мы обнаруживаем, в чем мы заблуждаемся, то можем одолеть последствия ошибочного мышления. Если мы хотим принимать здравые решения, несмотря на оглушительную какофонию из полуправды и откровенной лжи – этот эквивалент грохота кастрюль и котелков времен китайской воробьиной кампании, – то нам надо во что бы то ни стало научиться отличать полезные сигналы от паразитного шума, чтобы осознавать, когда именно вползает в нашу голову ложное мышление. Сложность задачи поначалу может обескураживать, но не стоит забывать о нашем чрезвычайном преимуществе: о способности к критическому мышлению. Существует много определений такого мышления, но мы приведем только одно из них, данное “Оксфордским словарем английского языка”: “Критическое мышление – это объективный анализ и оценка предмета, направленные на формирование суждения”.
Аналитический аспект здесь чрезвычайно важен. Если мы научимся прослеживать путь каждого утверждения до его логического конца, то сможем приходить к более надежным заключениям, чем дозволяют нам инстинкт или интуиция. Куда более трудная задача – это подвергнуть такому анализу наши собственные мнения, которые мы прикладываем к чужим убеждениям. В суждениях нам следует руководствоваться убедительными доказательствами и свидетельствами и быть готовыми отвергать неверные идеи и мнения, независимо от того, насколько они нам приятны. Вопрос заключается не в том, нравится нам конечный вывод или нет, и не в том, укладывается ли он в нашу картину мира; важно, вытекает ли результат из доказательств и логики, или нет.
Такие рассуждения жизненно необходимы, ибо наши представления о мире неизбежно искажены. Шведский статистик и врач Ханс Рослинг наблюдал по всему миру тысячи людей, которым он задавал объективные вопросы обо всем на свете – от проблем здравоохранения до нищеты. В процессе этих опросов ученый неизменно сталкивался с тем, что, независимо от уровня интеллекта или образования, люди потрясающе плохо ориентируются в окружающем мире. Мы придерживаемся впечатлений, несовместимых с объективными данными, и часто эти впечатления внушают даже больше пессимизма, чем реальное представление о ситуации. По мнению Рослинга, такое положение складывается из-за того, что, формируя впечатления, мы склонны полагаться на сведения, почерпнутые из средств массовой информации; он замечает по этому поводу, что “формирование картины мира по сообщениям СМИ – это то же самое, что формирование мнения о человеке на основании отпечатка его стопы”. Конечно же, средства массовой информации не исчерпываются традиционным триумвиратом телевидения, газет и радио. Многие из нас сегодня ищут информацию в интернете, по большей части в социальных сетях. Эта система коммуникации представляет собой дом без привратника, информационное поле без регламентации, ограничивающей деятельность традиционных СМИ, и поэтому в ней намного легче пускают корни ложь и фальсификация.
Мы, надо сказать, не очень сильно искушены в распознавании лжи. В 2016 году ученые Стэнфордского университета протестировали способность учащихся средних школ, колледжей и университетов оценивать достоверность различных статей. Итоги исследования, пользуясь словами его авторов, можно охарактеризовать как “безрадостные” и “угрожающие существованию демократии”. По результатам исследования выяснилось, что учащиеся легко впадали в заблуждение, принимая сомнительные источники за надежные и будучи неспособными даже понять, что им следует предпринять для оценки добросовестности источника. Одного только простого факта, что сайт “приглажен и отполирован” или что сообщение прочитано и одобрено множеством людей, было достаточно для того, чтобы одурачить этих аборигенов цифрового медийного пространства. Например, бакалавров Стэнфордского университета направляли по ссылкам на статьи об однополых браках, опубликованные Американской педиатрической академией (авторитетной профессиональной организацией) и Американским педиатрическим колледжем (известной гомофобной группой, занятой разжиганием ненависти). Удручает то, что студенты посчитали обе эти организации одинаково авторитетными и уважаемыми, не дав себе труда поискать сведения за пределами сайтов или выполнить элементарную проверку фактов.
По некоторым оценкам, приблизительно 59 процентов статей, гуляющих по социальным сетям, рассылаются людьми, которые их не читали. Чтение статьи требует труда, а рассылка материала на основании его привлекательного заголовка вызывает социальное одобрение и приносит массу лайков без малейших интеллектуальных затрат. Этот социальный компонент очень важен: в большей степени, чем традиционные СМИ, рассылки информации в Сети вызывают чрезмерный негатив. В проведенном журналом Science в 2014 году исследовании было показано, что аморальные поступки, о которых люди узнают из Сети, вызывают у них большее возмущение, чем поступки, о которых они узнают из теленовостей или газет. Причина отчасти заключается в том, что производители “контента” и владельцы платформ используют рассылки и возможность “поделиться” как источник дополнительного дохода. Даже традиционные, респектабельные и серьезные издания – доходы которых некогда зависели именно от достоверности информации – были вынуждены “оседлать” интернет, так как продажи бумажных экземпляров резко снизились. Но что может гарантировать массовость рассылки? Правильно, сильные эмоции. В проведенном в 2017 году журналом PNAS (Proceedings of the National Academy of Sciences / “Труды Национальной академии наук США”) исследовании было показано, что использование эмоционально-морализаторского языка в значительной степени помогает проникновению политического содержания в социальные сети. Но такой подход превращает нас в машины возмущения, в существа, отбирающие самые захватывающие сюжеты, независимо от их истинности или общественной значимости.
Разделенное с другими возмущение сродни катарсису, однако оно не ведет к принятию разумных и важных для жизни решений. Чаще такой подход дробит нас по образцу родоплеменных общин: сильные чувства могут порождать иллюзию какого-то реального дела, но вся подобная деятельность с большей вероятностью ограничивается пределами неких идеологических групп, а не преодолевает эти пределы. Участие в хоровой проповеди приносит нам удовлетворение, но само такое действие является чисто перформативным, то есть не выходит за пределы слов. Гнев – не слишком сложная эмоция; это призма, преломляющая сложные ситуации и проблемы в обманчиво простые бинарные отношения черного и белого и превращающая сложные натуры либо в хрестоматийных героев, либо в гротескных злодеев. Накапливается все больше данных о том, что упадок традиционных СМИ приводит к тревожной фрагментации информации. Выбирая адекватные источники информации, мы можем конструировать для себя любую картину реальности по нашему желанию. Но мы не способны объективно исследовать всю доступную нам информацию: мы отбираем то, что подтверждает наши предрассудки и прежние убеждения, исключая все, что может им противоречить. Как говорил Пол Саймон, “человек слышит то, что он хочет слышать, и отметает все остальное”. Сиюминутная природа современного дискурса означает, что мы в первую очередь жаждем быстроты, а не истины, и реагируем, не рассуждая.