Страница 25 из 114
До семи оставалось несколько часов, и между этим и тем не было ничего, кроме встречи Лизы с сестрой в три.
Картер закрыл глаза. Он сам мог бы вздремнуть.
Шестая глава.
Руки Дитера Клаусвица под черными водительскими перчатками слегка вспотели. Это было понятно, и Клаусвиц знал, что это не страх. Это было ожидание, ожидание правильного выполнения хорошо продуманного плана с огромными вознаграждениями в конце.
Когда Стефан Конвей закончил свою речь, он отступил с трибуны. Звук равных аплодисментов и насмешек из толпы достиг ушей Клаусвица, но он заглушил их.
Теперь все его внимание было приковано к верхним ступенькам библиотеки. Трое немцев с женами на руках встали. Выстроившись в линию с расплывчатыми улыбками на лицах, они двинулись к Конвею.
Женщина в красном платье сидела неподвижно, как и во всех выступлениях, включая выступления мужа.
"Двигайся, черт тебя побери, двигайся!" - прошипел Клаусвиц, увидев хмурое выражение на лице Конвея.
Наконец американец отступил, взял жену за локоть и потащил ее за собой. Когда звуки гимна Западной Германии заполнили воздух, частично успокаивая толпу, к ним присоединились коричневый костюм и красное платье.
F1 была винтовкой с продольно-скользящим затвором. Стрелок отодвинул затвор назад, а затем вперед, вонзив один из смертоносных снарядов в патронник. Он отключил предохранитель за спусковым крючком, а затем погладил сам спусковой крючок указательным пальцем правой руки.
"Черт черт черт!" - шипел он, пока гимн продолжался и звучал, и они оба оставались закрытыми от его линии огня другими в очереди.
Теперь первая мысль о страхе пришла в голову Клаусвицу.
Что, если бы они останутся там до американского гимна? Он никогда не сделает четкого выстрела. И потом, прежде чем спуститься по ступенькам к лимузинам, нужно будет слоняться по сторонам.
"Черт!" = «Усеянное звездами знамя» наконец прозвучало
и на лбу Клаусвица выступили бусинки пота.
Потом это случилось. Конвей сделал шаг вперед, его спина была прямой, широкие плечи расправлены, его суставы почти побелели в том месте, где он сжимал локоть жены.
У нее не было выбора, кроме как сделать шаг вперед.
Клаусвиц вдыхал, медленно выдыхал, пока почти не выдохся весь воздух и все его тело не расслабилось.
Потом нажал курок.
* * *
Хорст Винтнер стоял в тридцати футах перед трибуной и немного сбоку от ступенек. Его тело напряглось, когда оно отреагировало на музыку.
Но его глаза не переставали двигаться. Они постоянно подметали ступеньки и людей на них.
Винтнер отреагировал первым, когда увидел, что красное платье над левой грудью женщины взорвалось.
Портативное радио было у его губ, и он взбегал по ступенькам со скоростью, которую могли нести его шестидесятидвухлетние ноги.
«Перекрыть все улицы на расстоянии до двух от Меринга! Не позволяйте транспортным потокам выезжать с бульвара! Женщина была застрелена!»
Винтнер увидел все сразу, когда вонзился Стефану Конвею в живот.
Женщина была уже мертва, ее глаза все еще открыты, она тупо смотрела, пока она спускалась к ступеням.
Двое его людей бежали к центру лестницы, а остальные стояли, глядя на них, не двигаясь. Никто из них еще не осознавал, что происходит.
Винтнер и Конвей громоздились по ступенькам. Едва они перестали катиться, как Винтнер, менее чем в футе от плеча Конвея, увидел длинную борозду, появившуюся в бетоне. Он услышал рикошет и увидел, как офицер в форме возле двери библиотеки схватился за правое бедро.
Винтнер накрыл тело Конвея своим. "Лежать спокойно! Не двигаться!"
"Моя жена…"
«Ваша жена мертва. Он все еще стреляет!» Винтнер перекатился на спину и услышал, как Конвей хрюкнул под тяжестью груза.
Все промелькнуло в голове у ветерана полиции и в его глазах одновременно.
Широкая аллея у подножия ступеней и бульвар за ней были хаосом. Два конца Меринга и более широкий периметр казались спокойными, если не считать скопления транспорта.
Каждый делал свое дело.
Угол был сверху ... женщина не была поднята с ног силой пули ... ее отбросило вниз и назад ... вторая пуля тоже была сверху ... почти прямо в бетон.
Глаза Винтнера смотрели на крыши офисных зданий и многоэтажных жилых домов через бульвар, даже когда он рявкнул эту информацию в свое радио.
«Крыши! Не позволяйте никому - мужчине, мальчику, женщине или собаке - покидать территорию!»
Ответы приходили быстро и яростно.
"Все выходы из здания обеспечены, сэр!"
"Меринг обеспечен!"
"Периметр плотный, сэр!"
Винтнер опустил рацию. "Брухнер!"