Страница 8 из 147
- Если у тебя найдется немного свободного времени... мне хотелось поговорить с тобой, - нерешительно закончил мальчик.
Графу не понравилась неуверенность в голосе ребенка, с этим необходимо было бороться. Николас должен вырасти уверенным, гордым и надменным, как и его отец.
- Чего тебе? - строго произнес маг и тут же смягчился. Николас поднял на него свои темно-изумрудные глаза с большой мольбой и ожиданием поддержки.
- Так о чем ты хотел поговорить? - нежнее спросил отец.
- Расскажи мне о маме, - незамедлительно попросил сын. - Почему её нет с нами, где она?
Джеймс глубоко вздохнул, время от времени мальчик задавал этот вопрос и каждый раз маг уходил от ответа ничего не объясняя. Теперь приходилось говорить, чтобы не возвращаться к теме еще раз.
- Она погибла, - отчужденно произнес граф, понимая, что ранит этим ребенка. - Очень давно и не по своей воле, но знай, что она видит тебя и гордится тобой. Слушайся меня во всем, и ты оправдаешь её надежды.
- Я знаю, что единственно кого ты по-настоящему ненавидишь это королевская семья...
- Откуда ты это знаешь? - недовольно перебил Джеймс сына.
- Ты сам об этом говорил своему другу, маркизу Гильвану, но это не важно, не перебивай меня, - настойчиво попросил Николас, - если ты их так ненавидишь, значит они причастны к гибели мамы, они имеют к нашей трагедии какое-то отношение?
- Прямое, - на лице графа играла незаметная для ребенка усмешка.
- В таком случае, - глаза мальчика зло засветились, - я тоже буду их ненавидеть. Всем сердцем! И когда вырасту, то непременно отомщу!
Николас получив одобрительный взгляд отца, быстрыми шагами вышел из кабинета. Он давно хотел знать кто лишил его нормальной счастливой семьи, теперь знал и знал что никогда не простит нанесенной обиды, будет мстить до тех пор, пока не лишит кого-нибудь из королевского рода жизни.
- Нет ничего страшнее ненависти зарожденной в детском сердце, - тихо качая головой, произнес старик Мики. Он вытирал пыль с книг то и дело бросая взгляд в окно, где на сером коне неспешной рысцой прогуливался маленький граф.
- Нет ничего лучше ненависти, которая возникла сама, а не навязана чужой волей или мнением, - Олизон сидел в кресле и медленно пил из высокого бокала красное густое вино. - Я изрядно поломал голову над тем как заставить его возненавидеть короля и его семью. Прекрасно, что он сам справился с этой задачей. Умный у нас с тобой мальчик растет, а дружище?
- Он-то умный, а вот мы... Я с вами с самого первого дня как вы поселились в этом замке, многое видел. Видел, как вы играете судьбами людей, развлекаетесь с чужими жизнями, точно книгу перелистываете. И видел, сколько людей из-за вас покинули эту землю. Привык к вашей черной жестокости. Но то, что вы собираетесь сделать с судьбой этого мальчика! - Слуга бросил пыльную тряпку на ковер и уставился на своего господина. - Зачем? Вы же сами привязались к нему. Я же вижу что он вам дорог, не ломайте ему жизнь. Пока не поздно. Если он узнает, но уже ничего не сможет исправить, то не простит нас. Никогда.
- Это что бунт? - нервно засмеялся Джеймс. - Зажги свечи, темнеет.
Граф вышел из кабинета и направился в сад.
Он и сам понимал, что теперь многое изменилось. Его изначальный план был холоден и расчетлив до мелочей, из задуманного была взята максимальная польза. Но умный и сильный колдун не рассчитал что, относясь к Николасу как к сыну, привыкнет к нему и сроднится. Всеми силами маг отгонял от себя нахлынувшие столь давно забытые светлые чувства. Это сделать ему помогла недавно пришедшая новость.
Принцесса Красстраны жива. Теперь во чтобы то ни стало приходилось приумножить свои силы и сделать работу над ошибками. Сначала предстояло получить подробности происшедшего, потом разработать план действий и, наконец, нанести завершающий удар. Месть, которую граф так тщательно готовил, чуть не разваливалась у него в руках, но к счастью у него хватало разума и силы начать если не всё, то многое с начала.
Последнее время, а это почти век, всесильный маг жил только чувством мести, чувство крепло, силы колдуна тоже. Он понимал, что мощности короля ему не набрать никогда и его заветная мечта, сломить правителя главной страны мира останется несбыточной. Зато подкопить силы и убить на глазах у всего придворного общества старшего ребенка короля, было слишком заманчиво. Граф Олизон даже не задумался, почему у него это не вышло тогда, десять лет назад. На то сильнейшее заклятие он истратил годовой запас волшебной силы и мог лишиться сам жизни если бы допустил хоть одну ошибку в заклинании, которым не пользовались вот уже не одно тысячелетие.
Обряд был сильным и воистину рискованным. Проводивший его маг попросту лишался жизни, если его внутренней силы не хватала на завершение заклинания. Джеймс на тот период не знал, хватит ему силы или нет довести всё до конца. Хватило. Он поставил запрет на появление первого наследника престола. Первый ребенок короля и королевы не должен был родиться, потому что колдун поставил щит не допускающий молодую душу придти на землю, она могла вернуться в хранилище, могла скитаться по мирам, но никак не могла воплотиться в семье, в которой её ждали.
В восьмой параллели было всё предначертано. В семьях появлялись дети только из их высшей, небесной семьи, в строгой своей очередности. Порядок и предназначение нового человека было тоже решено заранее, на общем собрании, до прихода в мир людей. На собрании решалось кто и с какой миссией придет на землю что сделает и чего сможет достичь. Колдун не дал воплотиться первому королевскому ребенку, он знал, что это будет девочка. К остальным королевским детям он претензий не имел и у короля с королевой уже были семилетний сын и четырехлетняя дочь. Откуда взялась старшая девятилетняя принцесса было непонятно. Джеймс сам строго следил, чтобы этот ребенок случайно, из-за проведенного обряда, не родился в другой семье. И он мог поклясться, что её появления не было в их мире. Не в одном из семи могущественных королевств. Откуда же она взялась? И кто такая? Если не взирая на страшное заклятие переломила темную стену черной магии и появилась во дворце. Откуда? Какой силой тогда она располагает, ели для неё самая страшная магия накопленная в восьми измерениях оказалась несерьезной?
От размышлений магу становилось не по себе. Если только душа обладала такой колоссальной силой, что тогда говорить о воплотившемся человеке.