Страница 23 из 147
Перед Маргаритой Алексеевной стоял взгляд дочери. Сколько в нем было чувств! Невысказанный укор, потушенная обида, душевная печаль и не допускаемое до сердца разочарование. Рита поняла: дочь не позволит себе обидеться или разозлиться. А было на что? Факты говорили об обратном.
Анжелика не выходила из своей комнаты до самого ужина. Она и не думала ни на кого обижаться. Семья Лесовских не раз претерпевала "возню" журналистов около себя. Что только они не писали о Родионе Петровиче и о его успехах. Да и Маргарита Алексеевна не была незамечена. Лике всегда нравилось, как родители реагировали на подобные небылицы. Они смеялись. Смеялись и всегда всецело доверяли друг другу. На сей раз "сочинения" затронули саму Лику, и доверие исчезло. Что еще раз свидетельствовало об ослаблении духа семьи. Может раньше Анжелика и могла покапризничать, позволить себе подуться, повозмущаться. Но сейчас она чувствовала себя взрослой, настолько, что позволения на разные мелочные и эгоистичные штучки, дать не могла. И не хотела. Не видя в них смысла.
За ужином Родион молчал, Тина болтала без умолку, Рита обеспокоено следила то за мужем, то за дочерью.
Лика не перемолвилась с отцом и словом, но всем своим внутреннем "Я" чувствовала, что Родион Петрович рассержен и очень серьезно.
Дав семье спокойно доужинать, глава семейства сообщил, что ждет дочь у себя в кабинете через пять минут.
- Тётя, вы что, показали дяди Родиону журнал? - спросила Алевтина.
- Нет конечно, - расстроено произнесла Рита. - Анжелика, я считаю, ты сама должна объясниться с отцом, - обратилась она к дочери.
- Пошла объясняться, - улыбнулась Лика.
Сердце её неприятно стучало. Она уже знала, что произойдет ссора, как бы она не пыталась её сдержать.
Родион был настроен неотвратимо на выяснения поведения непослушной дочери. Он и сердился и возмущался и обвинял Лику в её глупости.
Лесовской сидел за широким дубовым письменным столом покрытым черным лаком. За его спиной располагалось окно с белыми легкими шторами. У одной стены шкаф с книгами, у другой большой кожаной диван черного цвета и большие растения в белых кадках по углам.
Анжелика постучалась и вошла, отец жестом руки велел сесть на стул напротив своего стола. Та повиновалась и со своим добрым слегка улыбающимся выражением лица молча ждала начала беседы.
Родион Петрович не заставил себя долго ждать и вылил на девушку кучу упреков, замечаний и обвинений. Он ругал её за то, что она нарочно уехала из дома одна, невзирая на распоряжение относительно телохранителей, потом выговорил ей, что она ужасно себя ведет, пренебрегая доверием и опасениями родного отца. Неуместно показывает своё глупое упрямство. Высказав всё накипевшее за день, Родион налил себе воды и одним разом выпил весь стакан.
- Тебе стало легче? - с искренней теплотой голоса спросила Анжелика.
Родион с непониманием уставился на свою дочь. Он только теперь заметил, что в ответ ему не было выдвинуто ни одного объяснения или обвинения.
- Теперь позволь мне объяснить своё "глупое упрямство", - спокойно молвила принцесса. - Я отлично знаю об опасности, знаю что тебе угрожают, папа. Но и ты не должен забывать, что я не кто-то, а принцесса восьмого измерения и много рассказывала вам о нем.
Конечно рассказывала она немного, но Лесовские были осведомлены относительно некоторых способностей своей дочери.
- И ты хочешь сказать, что я не имею право говорить с тобой в подобном тоне, - недовольно проворчал Родион. - Но я твой отец.
- Я это помню, пап, - чуть заметно улыбнулась Лика. - Говори со мной как хочешь. Только не забывай, что постоять я за себя смогу. И куда лучше, чем твои новые "шкафики". Ой, прости, - Лика сдержанно улыбнулась. - Твои телохранители. Интересно откуда они такие берутся.
- Анжелика! - сердито остановил её Родион Петрович. - Откуда столько неуважения в голосе. Эти люди обеспечивают нам безопасность.
- Ты сам не уважаешь себя, нанимая их, - серьезно возразила дочь. - Они нисколько не думают о безопасности, их больше волнуют доллары, которые ты им платишь. Они естественно будут тебя защищать. Деньги имеют свойства быстро кончаться.
- Не замечал в тебе такого цинизма, - удивляясь и ужасаясь, выговорил отец. - Когда ты такая стала.
Лика одарила его своим светлым умным взглядом.
- Я не была и не буду такой. Но меня убивает наше положение, недоговоренность, недоверие нашей семьи. Прошу давай поговорим честно! Что происходит, кто тебе угрожает, кого ты подозреваешь?
- Не твоё дело! - резко сказал Лесовской и, встав, отошел к окну, поворачиваясь к дочери спиной.
Лика тяжело вздохнула. Со спиной говорить куда сложнее, не видя глаз человека, его настроя.
- Пап, это и моё и мамино дело, мы имеем право знать правду, - начала убеждать дочь. - Поверь, я смогу тебе помочь, если ты мне окажешь небольшую помощь... - Лика замолчала, Родион не возражал на сказанное, и она продолжила, - скажи мне, в чем заключаются угрозы?
- Тебя это не касается, - произнес он и тут же резко обернулся лицом. - Помоги лучше себе, разберись сначала со своими проблемами.
- Проблемами? - удивилась дочь, - конечно у меня есть несколько, но проблема нашей семьи куда важнее.
- Какие отношения у вас с Николаем? - сурово спросил Родион Петрович.
- Папа! - взмолилась Анжелика. - И ты туда же. Я клянусь, что подам заявление в суд, на эту злосчастную "Сирэну", лишь бы они написали опровержение.
- Какую сирену?
- Журнал, - устало пояснила Лика. - Ты давно читаешь подобную ерунду?