Страница 186 из 233
Сжав руки в кулаки, тяжело дыша, я терялась в потоке всей этой злобы, порожденной растерянностью, страхом и чувством собственной беспомощности. Драгон даже не пошевелился, никак не пытаясь прервать меня или поймать мою сорванную крышу. Лишь смотрел своими теплыми тигриными глазами и слушал.
— Всего слишком много! Это как замкнутый круг! Только я почувствую, что решила что-то верно, как получаю под дых! Да я по шею в чужой крови и слезах! Не просто чужой, а пролитой из-за меня, из верности ко мне или же из родственных связей со мной! И ты… Астеона ради, ты… Что, если ты будешь следующим? Что, если одно мое присутствие в вашем доме со всем дерьмом моей жизни автоматически подписывает всем здесь смертный приговор? Ну, конечно же! — я истерично вскинула руки, настигнутая внезапным озарением. — Спорим, Софи ведь это и чувствует, а? Дело не просто в том, что я не подхожу тебе, а в том, что я угроза любому, кто мне близок!
Мою пышущую злобой тираду прервало появление Скорпионов, тут же встревоженно уставившихся на меня. Рука Норда лежала на эфесе сабли, взгляд метнулся к Драгону, и я шагнула в сторону своих Хранителей, оставляя Бриара за спиной.
— Что!? — из глаз брызнули слезы, обычные соленые слезы, а не кипяток, как можно было бы предположить. — Что опять вы хотите у меня спросить? Когда я последний раз ходила в туалет? Наседки!
— Моя королева…
— Да какая я, к Шоаровой бабушке, королева? — неожиданно грозно прогремел мой голос, несмотря на плач.
Кажется, сейчас взорвусь. Воздуха не хватало, слова улетучились, и осталось только желание биться головой об стену с разбега. Впившись ногтями в ладони, я волком смотрела на окружающих меня мужчин, не зная, злюсь ли на них или на себя. Первое присутствовало, но второе подавляло.
Чувство вины, от которого я пыталась отгородиться всеми мыслимыми и немыслимыми способами, все же догнало и перехитрило меня. Оно просто ждало слабины, чтобы вгрызться глубже. Все неудачи, ошибки, откровенные глупости обрушились единым скопом, и я забормотала о них, прося прощения, ища оправдания и жалко всхлипывая.
— Тори… — Драгон прижал меня к себе, пряча мое лицо у себя на груди, обволакивая спокойствием, и это было очень вовремя. Окончательно измотанная вспышкой ярости, я провалилась куда-то в серость, обвиснув у него на руках.
Щеку что-то мягко щекотало. Моргнув, сфокусировалась, и расплывчатое разноцветное полотно сформировалось в летний зеленый луг, полный ярких цветов. Сев, я сняла со щеки налипшие травинки и осмотрелась еще раз, более внимательно. У луга не было ни конца, ни края, сплошной цветочный ковер под синим небом без единого облачка, в котором парили птицы. Я различила и ястреба, и чайку, и ворона. Знаково, мягко говоря.
Все здесь чувствовалось окутанным гармонией и светом, каким-то нереальным ощущением покоя и тепла. Последний раз что-то подобное я ощущала в Храме Таврики…
— Добрый час, маленькая ведьма, — ласково произнесли за спиной, и я резко обернулась, готовая поклясться чем угодно, что еще пару секунд назад никого там не было.
Передо мной стояла… женщина. Вот и все, что можно было сказать точно. Черты, внешность, фигура, одеяния ее менялись слишком быстро и в то же время плавно, перетекая одно в другое, ни на чем конкретно не останавливаясь.
Ее ровная, пропитанная светом сила коснулась меня, и тысяча ощущений настигло разом. Чувства всех стихий, лунный и солнечный свет, дождь и снегопад, полет и бег, смех и слезы… Как будто на короткое мгновение через меня прошло все существующее в мире. Осознав, перед кем так непростительно долго рассиживаюсь, я перекатилась и встала перед ней на колено, склонив голову.
— Добрый час, Светлая Мать, — прошептала я в ответ Таврике, верховной богине ведьм.
— Поднимись, дитя, — все тем же нежным глубоким голосом повелела богиня, и я вскочила на ноги, осмелившись взглянуть на нее снова.
Бесконечная смена обличий прошла. Теперь Таврика выглядела зрелой женщиной в белоснежном, расшитом солнечными лучами балахоне с широкими, прячущими ее руки рукавами и откинутым капюшоном. Пшеничного цвета волосы отливали золотом и волнами ниспадали до колен. Скользнув взглядом вдоль них наверх, я застыла, встретив взгляд лазурных глаз. Мудрость и знания, покоящиеся в их глубине, были столь очевидны, что казалось невозможным не почувствовать собственную ничтожность и никчемность. Что я в сравнение с ее величаем и силой? Короткая вспышка сознания. Крохотная песчинка в огромной пустыне.
— Это не так, — качнула головой Таврика. — Ты пытаешься сравнить несоизмеримое. Упрямства, тебе, конечно, не занимать, но стоит признать, что подобная затея изначально бессмысленна и обречена на провал.