Страница 10 из 62
На следующий день у перевозбудившейся и переутомившейся от прибытия гостей Эмилии случился очередной приступ.
- Сегодня я никуда не поеду, - хмуро сказала Анна Дэницу, который спустился, чтобы перехватить её и увезти в Оунвилльский бар. – Маме плохо. Я должна быть при ней.
- Ты уверена, что должна тратить жизнь на подкладывание уток? Есть более весёлые занятия. И более полезные для твоего будущего. Ты молода, а до сих пор сидишь дома.
- Маме тяжело без меня. Тяжело одной. Страшно. Вам не понять. Головокружение, словно крутят на центрифуге – так она говорит. Не может шевелиться, тошнит. А потом долго качает…
Дэниц хмыкнул – он всё прекрасно понимал, и ему нравилось то, что испытывала во время приступа Эмилия: тоже своего рода экстрим, а из экстрима, даже чужого, можно черпать массу возможностей и сил.
- Твоя мама уже давно привыкла к своим болезням. И прекрасно может обходиться одна. Пусть учится, приспосабливается. Ну, вытянула руку, подхватила утку – сама, сама, не загружая близких. Ну, потерпела, выждала, поспала…
- Ей тяжело спать во время приступа, всё время кажется, что она летит в пропасть. Но вам не понять…
Этот разговор слышал Криста, листавший рукописи, разложенные на письменном столе. Он подошёл к Анне: - Анна, позвольте мне поговорить с вашей мамой. Мне кажется, я сумею её порадовать и облегчить состояние.
- Вряд ли. И потом, господин Криста, мама нуждается в женском участии. Господин Дэниц верно заметил – главная помощь действенна, а мне приходится часто подавать ей судно.
- Я не отниму много времени. Пожалуйста, голубушка, - в голосе Кристы было столько участия, что Анна уступила: - Хорошо, идёмте со мной. Я только зайду в кухню за чаем и лимонным соком, ей от кисленького лучше. – И Анна поспешно убежала в кухню.
- Криста, никак ты хочешь превратиться в сиделку? – насмешливо кинул вслед приятелю Дэниц. – Смотри, опасная тенденция. Хотя, конечно, полезная: глядишь, войдёшь в доверие и поживёшь на дармовщинку!
- О чём ты говоришь, Дэниц? – укоризненно обернулась Криста. – Какая корысть тут может случиться? Я не могу пройти мимо человека, нуждающегося в помощи – вот и всё.
- Ну-ну… Грамм альтруизма убивает лошадь. Анна, я всё же подожду тебя, ты – старожилка, положусь на твоё компетентное мнение, проведёшь меня по всем кругам местного ада и рая? – Дэниц, посвистывая, вытянул из кармана сигарету и неспешно закурил, демонстративно выпустил в гостиную клуб дыма и только после покинул дом, чтобы проведать своего верного коня – мотоцикл.
Сопровождаемая Анной, Криста вошла в комнату Эмилии. Та почти сидела в подушках на своей кровати, неподвижно и обречённо глядя перед собой.
- Мама, - участливо сказала Анна, ставя на столик чашку с чаем и бутылочку с лимонным соком. – Тебя попоить?
- Нет, - прошептала Эмилия побелевшими губами. – Потом.
- Мама, тебе надо пить…
- Не… могу… тошнит…
- К тебе пришёл господин Криста, мама.
- Нет, нет, как ты могла…
- Он очень просил меня, и я разрешила.
- Хорошо…
- Мама, можно, я пока уйду? Я приду чуть позже, хорошо?
- Хорошо…
Анна, бросив последний выразительный взгляд на Кристу, вышла из спальни.
- Я вижу, госпожа Эмилия, как вам тяжело. Это печально. Но не фатально, я это знаю, поверьте мне. Вы сдались – а это негоже.
- Это… ужасно, - медленно, заторможено произнесла она Кристе, с трудом ворочая языком. – Всё… плывёт. Не могу… шевелиться. Ухо… не слышит… звон… Лекарства… не помогают. Но вам незачем… видеть меня сейчас. Идите… отдыхайте. Мне… может стать хуже...
- Я не брошу вас, Эмилия. Я хочу попробовать скрасить ваше состояние. Я пришёл, чтобы помочь. Верьте мне. Этому можно помочь.
- Пройдёт… само. Этому… нельзя… помочь… Врачи… не могут… справиться… Тошнит, - сморщилась Эмилия, привставая, и Криста поспешно подхватила её за плечи и подняла к лицу пластмассовый тазик. Эмилию вырвало. Криста унесла тазик, затем вернулась и попоила Эмилию из ложечки лимонной водичкой.
- Так вот, госпожа, - продолжила она. - Я не врач. Но к народным целителям отношение имею. Знаю, что врачи относятся к вам скептически, не верят, а то, в чём убедились, вылечить не в состоянии. Если вы позволите мне, Эмилия, - Криста произнесла имя женщины бережно, едва ли не благоговейно, - если вы позволите, я попробую вылечить вас своими методами. Более того, - она улыбнулась и глянула ей прямо в глаза, - мне кажется, что мы подружимся! И не смейте верить в худшее, это вас убьёт. Верьте в себя, всегда верьте в себя!
Эмилия только коротко охнула. А Криста взяла обе её руки в свои, легонько сжала. И принялась согревать их своей внутренней энергией и нашёптывать заговор, не выпуская своим ясным, но цепким взглядом глаза больной.