Страница 35 из 52
14.
На этот раз в открывшиеся ворота города встречать конфидентов вышли три человека, одетые очень по-разному. На одном были длиннополая рубаха вся в ярком фольклорном узорочье и красные сапоги на ногах, на другом риза темно-зеленого цвета с золотистой канителью, третий был одет в простой, видимо, терморегулирующий черный комбинезон. Последний был пострижен по-современному аккуратно и выбрит, двое же других имели длинные волосы и бороды.
Человек в комбинезоне, подняв приветственно руку, радушно и вместе с тем почти торжественно проговорил:
– Приветствую вас, кавканашцы! Меня зовут Плагент. Вот этот достойный человек, – он указал одесную на «фольклориста», – зовется Тальдом. А этот, – он указал налево, – Окарием. Все же мы вместе являемся старейшинами нашего славного городка.
– И мы вас душевно приветствуем! – сказала Веда сообразно обстоятельствам, но с улыбкой. – Меня зовут Веда, а с остальными, думаю, вы будете знакомиться по ходу дела, поскольку нас много. Ведь я правильно поняла, что вы не отказываете нам в приюте?
– Конечно, нет! – сказал Тальд. – Добро пожаловать! Через полчаса в ратуше будет накрыт стол.
В течение этого получаса в гостинице, расположенной рядом со старинной ратушей, конфиденты успели освободиться от доспехов и смыть с себя дорожную пыль.
За ужином Веда, прозорливо поняв уже, что этому городу крайне не хватает синкретизма, все же спросила, больше для поддержания беседы, почему на старейшинах такие разные наряды. Между тем старейшин вопрос удивил.
– А почему ты спрашиваешь? – подозрительно спросил Окарий. – В Кавканаше не изучают историю?
Если ничего другого не остается, прикинься дурочкой, этот шпионскую уловку Веда помнила хорошо. Дурочек и дурачков люди жалеют и поучают, как правило, забываясь…
– Тут такое дело: перед щепетильным заданием нам решили подкорректировать память на случай, если мы попадем в плен, чтобы не были открыты секреты обороны города. Но программа дала сбой и вот мы теперь совсем как инопланетяне…
– Даже так? Понимаешь ли… – начал Плагент, который вообще отличался от своих коллег приветливостью.
Окарий хотел вставить какое-то свое слово, но Плагент посмотрел на него сердито.
– Понимаешь ли, в нашем обществе имеется…
– Как во всяком заблудшем стаде! – не удержался Окарий.
– Ну конечно, ты тут один знаток Истины! – тут же готовно откликнулся Тальд.
– …имеется три религиозных течения, – чуть повысил тон Плагент. – Самое древнее…
– Вот именно – самое древнее! – сказал Тальд.
– Вот именно поэтому Божественная Дочь Иртула и вочеловечилась, чтобы очистить вас от грехов! – оказался наготове Окарий.
«Ну а чего ты ожидала?!» – подумала Веда.
– Друзья, прошу вас! – Плагент немного выждал и продолжил: – Самое древнее течение – это языческое многобожие уважаемого Тальда. Никто точно не знает, сколько лет этой вере… Религия почтенного Окария, иртуланство, возникла 2300 лет назад, а на территории нашей былой Таратеги появилась полторы тысячи лет назад.
– И принесла в эти земли божественное очищение, – не преминул добавить Окарий.
– Да ну? – ухмыльнулся Тальд. – Вы, практикуя свою дурацкую аскезу, не мылись вплоть до индустриальной эпохи…
– А твоя что за религия? – спросила Веда Плагента.
– Если это можно назвать религией… Мой агностический техногуманизм лишь предполагает наличие некоего Абсолюта. Наука не доказала наличие Бога, но не доказала и отсутствие, так что…
– Бог в принципе не познаваем, – сказал Улуэш. – Чтобы нам было куда стремиться и развиваться.
– Бог или не Бог, но если первична материя, за время эволюции Вселенной вполне могло развиться разумное нематериальное поле, пронизывающее всю Вселенную… Это поле можно назвать Богом.
– Никакого Бога нет! – вдруг сказал Окарий. – Есть Богиня! Только женская сущность могла породить мир и жизнь.
– Что-то живое и по-настоящему разумное рождается из двух начал, – сказал Тальд. – Есть Бог-Отец и есть Богиня-Мать…
– Друзья, обе ваши гипотезы недоказуемы, – сказал Плагент. – Зачем же спорить?
– Вера тоже нужна любому человеку! – сказал Окарий. – Понимать не обязательно…
– Вот именно что любому человеку! – сказал Тальд. – И любая вера! А твоя делила людей на достойных жизни и не достойных, правильных и не правильных. Неправильных она успешно изничтожала…
– Опять вы за свое! – сказал Плагент. – Разве я не обращал ваше внимание, и не раз, что вы все время спорите об одном и том же?
– В данном случае мы информируем гостей, – сказал Окарий. – И лично мне хочется узнать, кому поклоняются в Кавканаше.
– Религий как общественных институтов у нас нет вообще, – сказала Туин. – Полная демократия и личное дело каждого.
– Понятно! Этот мир уже почти сгубили индивидуализм, демократия, либерализм, толерантность, лояльность и прочие уродливые гримасы пресыщенного и развращенного общества.
– Этот мир «почти сгубили» чисто экономические обстоятельства, – ответила Туин Окарию. – Социально-политические маразмы тут ни при чем… Но как бы там ни было, сейчас надо строить новый мир.
– А он хочет строить религиозный феодализм, но мы этого не допустим, – сказал Тальд.