Страница 106 из 199
— А помнишь то голубое кружевное платье, которое я для тебя купил? И как ты радовалась, когда увидела его впервые, что сразу же решила надеть?
Ооо, конечно же, Брина помнила! Оно было ее любимым! Первое длинное платье в ее жизни. Ей было пять или шесть, но надевая его, Брина чувствовала себя такой взрослой!
— А позже вечером ты оставил меня одну и ушел развлекаться со своими дружками. А мне было страшно, и я ревела, размазывая сопли по своему новому платью. – Она даже привстала и, возмущенная, обернулась к нему.
— Я вернулся скоро. – Лисандр сидел с вытянутыми ногами, облокотившись о розовые подушки, и смотрел на нее искрящимися глазами.
— К этому времени платье было безвозвратно испорчено.
— Это не помешало ему в последствие стать твоим любимым. Как ты бегала в нем по дому: дерзкая, хитрая, непослушная. А как развевались твои черные волосы длиной по поясницу!
— Я носила его, как постоянное напоминание тебе о том, какой же ты гаденыш.
— Ну конечно.
— Я не лгу.
— Не убедила.
Лисандр помолчал, затем тихо проговорил:
— Ты прижималась ко мне на похоронах родителей. Уже подростком. – Он как-то неловко поднял руку и положил ее Брине на плечо, сжимая его. Выражение чувств, показавшееся Брине фальшивым.
— А ты предал меня, да столь мерзким образом, – с обидой проговорила Брина и, сбросив руку, отвернулась.
— Ты же знаешь…
— Пожалуйста, давай не будем о твоем альтруизме.
— Алиса…
— Брина. – Как отрезала.
Ему пора уходить, она надеялась, Лисандр это понимает.
Снова тишина, но продлилась недолго. Лисандр поднялся и направился к двери. Уже на выходе Лисандр обернулся и проговорил:
— Я вернусь завтра, думаю, когда-нибудь ты захочешь поесть.
Лисандр ушел, а Брина, испытывая мучительную тяжесть, все же заставила себя подняться.
Визит Лисандра стал толчком, худо-бедно, но все-таки приведшим Брину в чувство. Она очнулась от летаргического сна. Да, ей по-прежнему было плохо, случившееся по-прежнему съедало изнутри, однако в мыслях появилась некоторая ясность и понимание. Так она себе не поможет, слезы ничего не изменят, не повернут время вспять, не превратят Ролана в человека или доргмара, а вот хуже сделать могут, поскольку Лисандр особой терпимостью не отличался — тот Лисандр, которого она помнила, а вот любопытством — да. А она еще не решила, рассказывать ему о Ролане или нет. Брина сомневалась, что сможет. Это же Ролан… Ролан, ругавший ее за откровенные наряды и за развязные манеры. Не могло его поведение быть наигранным. Возможно, он и ferus, но разве от этого прекращал быть Роланом — ее Роланом… или все же прекращал?
Нет… нет, определенно, не сможет — не сможет рассказать. Что она скажет Лисандру? Как объяснит? Да и зачем? Действительно, зачем? Для очередного столкновения с новыми жертвами? Да и что говорить? Она почти ничего о Ролане не знает, кроме того, что он является частым гостем «Красной метки». Но даже этот минимум Брина не выдаст. Нет.
Брина встала и на негнущихся ногах направилась в ванную комнату. Но прежде чем переступить порог, остановилась перед большим шкафным зеркалом, в котором Брина отражалась в полный рост.
Блестящее золотистое платье…распахнуто на груди, не хватает нескольких пуговиц. Волосы взъерошены, местами запутаны. Лицо несвежее — осунувшееся, глаза опухшие, покрасневшие, хотя слезы действительно смыли тушь, разве что небольшие разводы на лице остались.
Брина потушила моментально вспыхнувшие воспоминания и отправилась принимать душ.
Спустя полчаса она сидела под белым шелковистым одеялом — чистая, свежая, казалось, даже отдохнувшая — и думала, что же теперь делать, как следует поступить.
Уехать. Она определенно должна уехать. Другого выхода нет. Она не знала, нужна ли Ролану до такой степени, что он отправится ее искать. Судя по непрекращающимся звонкам, в какой-то степени нужна была. Постельный интерес? Брина усмехнулась и медленным нажатием большого пальца отключила телефон — надеялась, что не только. Оценивая ситуацию с разных сторон, Брина приходила к выводу, что, возможно, уехать отсюда — к лучшему: так ему будет легче ее отпустить. Да и самой забыть Ролана, знай она, что к ней безразличны. Следовало только решить, как и когда ехать. Куда — уже неважно. Про свою же любимую машинку приходилось забыть, теперь ее отсутствие — меньшее из бед Брины. Пускай останется Ролану на память о ней. Если, конечно, не сдаст ее на металлолом. Брина того не переживет. Лучше не знать о дальнейшей судьбе своей малышки.
Следующим утром снова пришел Лисандр — принес завтрак. Раньше их всегда обслуживали слуги. Их было немного, но им хватало. Сейчас в доме обосновались две домработницы — догмарки, которые выполняли всю необходимую работу, и, видимо, Лисандру их хватало.