Страница 12 из 112
Он не помнил, сколько времени лежал. Возможно, успел даже подремать, по крайней мере расслабился и то принесло-таки долгожданное облегчение. Больше не тошнило. Голова болела, но уже не так. Симон попытался сесть и одновременно осторожно приоткрыл глаза. Расфокусированный взгляд сквозь ресницы не позволял видеть чёткую картину окружающего, зато мир вокруг вдруг наполнился разноцветными светящимися пятнами и точками. В первый момент Симон не понял, что происходит, а когда открыл глаза пошире и сопоставил увиденное с теми самыми точками и пятнами, то понял: вот же оно! То самое, чему он хотел научиться! Теперь он видел всё ясно, но та картина, которую он уловил раньше, никуда не делась. Холодное лиловое свечение — это лишайник на камнях, проявление жизни. А под камнем что-то живое, горячее, алое, но мелкое: скорее всего мышь. Над головой теперь кружат целых три птицы: всё тот же орёл и пара хищников поменьше.
Он вскочил и бросил взгляд вдаль. Горы жили. Повсюду он видел лиловое свечение лишайников, зелёное — растений, золотисто-жёлтое — ящериц и змей и жаркое, красное — теплокровных существ: птиц и зверей. А главное, он видел это живое даже сквозь камень. Конечно, не так ярко, лишайники, например, становились полностью недоступны зрению, зато теплокровным теперь было от него не укрыться.
Была бы тут Дейдра, объяснила бы ведьмаку, что тот открыл для себя полноценное магическое зрение, хотя и не научился им пользоваться. Но научить Симона было некому, поэтому он воспринял случившееся как открытие нового дара.
Правда, теперь он не знал, как выключить это странное зрение, но не слишком переживал. Наоборот, потихоньку молился богу лжи и обмана, чтобы тот ненароком не отнял новый дар. Ведь с ним у него появлялся шанс найти своих бывших спутников.
Он покружил по площадке, на которой обосновался, пытаясь разглядеть вдали признаки движущегося отряда людей. Но, видимо, смотрел не туда, потому что горы не выдавали их присутствия. Удалось найти только семейство горных коз, щиплющих жидкую травку на склоне горы напротив: мощного винторогого козла, козочку и двух шустрых козлят. При мысли об их мясе живот Симона громко заурчал, а рот наполнился слюной. Демоны! Он мог бы поймать этих коз, если бы они паслись на его горе, а не на соседней.
Он отвернулся от зрелища недоступной еды и бросил взгляд вбок, туда где минуту назад не нашёл ничего достойного внимания. И вот тут-то наконец ему повезло. Он что-то заметил, непонятное и настораживающее, только оно было скрыто от него толщей камня. Симон подошёл поближе к краю, лёг и высунулся вперёд настолько, насколько счёл безопасным. Снова прищурился и посмотрел. Да! Теперь точно: они там. Люди: маги и ведьмы. Совсем не похожие на коз, не тускловато-красные, а яркие, разноцветные. Две оранжево-изумрудные точки это, скорее всего, ведьмы, а ещё пять ало-голубых — маги. И они движутся, удаляются!
Ну что ж, теперь он хоть знал, в какую сторону. Да и спуск для себя приглядел. Новое зрение очень ему помогло: слезая по почти отвесной стене, он вдруг заметил на некоторых местах остатки оранжевого и голубого свечения, бледного, но вполне различимого. Ага, они тоже здесь спускались. Теперь он знает, за что хвататься руками и куда ставить ноги!
Конечно, проделать в одиночку то, что совершила дружная компания, значительно труднее. Когда Симон добрался наконец до площадки, на которой маги отдыхали прошлой ночью, он успел вымотаться до предела, так что прилёг отдохнуть. Одна часть его существа, разумная, подсказывала, что нельзя терять времени, надо двигаться вперёд, догонять магов, а то уйдут и он потеряет их след. Зато чутьё подсказывало не торопиться. Во-первых, он устал и ещё не восстановился. Во-вторых, надо поесть или хотя бы попить горячего. В третьих… Что-то нашёптывало ему, что те, за кем он гонится, далеко не уйдут. Время ещё есть.
Полежав на камнях полчасика, он поднялся и обследовал площадку. Ему повезло. Кто-то, скорее всего Хольгер, захоронил мусор под одним из камней. То есть для него мусор, а для Симона бесценные сокровища. Подгорелые края лепёшек, плохо обгрызенные кости, корка от сыра, разлохматившийся кусок верёвки…
Особенно он обрадовался сыру, который тут же сожрал, и верёвке. Она оказалась довольно длинной, хоть и некрепкой. Но кто мешает раздёргать её на волокна и переплести по-новому? А из того, что получится, можно соорудить ловушку.
Симон нагрел воду в своей каменной чашке, размочил половину остатков лепёшки и тоже съел. Остальное надо было приберечь на завтра. А сейчас время отдыха. Он только посмотрит сначала, как там поживают его знакомцы.
Судя по тому, что их огоньки удалялись медленно, идти им было трудно, но то, что яркость и размер этих огней сильно уменьшились с утра, говорило за то, что между ними и Симоном пролегло значительное расстояние. Однако, не такое большое, чтобы он потерял их из виду, а значит, он может себе позволить немного отдохнуть, прежде чем пускаться в погоню.
Он хотел чуть-чуть полежать, но не успел закрыть глаза, как заснул глубоким сном. Измученный организм решил взять своё во что бы то ни стало. Поэтому когда Симон снова открыл глаза, солнце уже клонилось к закату. Он испуганно вскочил, пошарил глазами кругом и понял, что во сне новообретённое зрение отключилось. Отщепенец готов был заплакать от отчаяния: как он теперь будет преследовать магов? Он зажмурился, затряс головой, а когда снова осторожно открыл глаза, то, о чудо! всё вернулось. Он снова видел призрачное сияние живых.