Страница 8 из 48
Утром помылся, схарчил поджаренные на сковороде остатки картошки с мясом. Предстоял длительный и тяжёлый день, неизвестно когда успею нормально поесть, а не перекусить чем попало.
Дому уже никого не было, оставив записку, я убежал.
На улице дул холодный пронизывающий ветер, за ночь похолодало знатно. Летом в Новосибирске при ниже пятнадцати градусов на улице становится не уютно.
Накинув на голову капюшон, и спрятав вечно мёрзнувший подбородок в воротник, направился в сторону гостиницы, спустя пару минут руки перекочевали в карманы. Таким макаром, как таинственный незнакомец добрался до “Туриста”.
На входе задрал голову, оценить высоту наверно самого высокого здание в городе на сей момент. И она впечатляла, как и длинные ряды окон чередующееся с панелями, всё это шло ровно без каких либо балконов, те аккуратно пристроились по бокам.
В огромном холле от двери к стойке администратора лежала красная ковровая дорожка. На диванах с расписным деревом покрывающие ручки и спины болтали в выходных платьях барышни, не пожалевшие пол флакона духов. Индивидуальные запахи красоток смешались воедино и висели в воздухе с прочими ароматами присущими гостиницам. Над ними висели старинные картины, обрамлённые золотой рамкой. Скучала в одиночестве тележка с чемоданами, забытая одним из швейцаров. Другие в свою очередь сновали туда-сюда, от лестницы к лифту и наоборот. Моё созерцание прервала толкнувшая меня своей попой, одна из дамочек, втаскивающая свой чемодан на колёсиках через пороги дверей.
— Встанут. Не пройти, не проехать, — бурча под нос, удалялась она к стойке администратора, где милая девочка в белой рубашке и чёрной облегающей талию юбочке, лучезарной улыбкой одаряла встреченных гостей.
Все эти действия происходили под льющую из динамиков чарующую музыку. Налюбовавшись вдоволь, я подошёл к улыбающейся администраторше.
— Здравствуйте, хотели бы снять номер?— пролепетала она почти как утренняя пташка.
— Здравствуйте. Нет, мне бы к Павлу Егоровичу, - уведомил её я, сказав последние слова тише.
Улыбка с лица исчезла, она ненадолго удалилась в помещение для персонала, дверь которого располагалась прямо за её спинкой. Вернулась в компании молодого юноши, ему явно не нравились те обязанности, которые он исполнял. Не проронив не слова, он зашагал к лифту, тыкнул кнопку и встал по стойке смирно в ожидание. Двери разъехались, выпуская разношёрстную компанию людей. Кто – то наступил на ногу моего спутника, из-за чего он сделалась более недовольным. Бурча под нос всё время подъёма, видимо проклиная наступившего. Кабина остановилась, я вышел, он лишь на половину высунулся и показал на дверь, в компании двух охранников, чьи габариты не могли не впечатлять.
Остановил меня один из двух холуёв лёгким толчком в грудь своей большущей ладони. Второй обошёл, поднял мне руки, расстегнул куртку и обыскал. Обнаруженные ключи лишь вытащил из кармана, но вернул на место.
Почти не заметно кивну первому, условный знак, тот постучал в дверь, возможно даже как-то по особенному, но азбука Морзе мне была неизвестна.
— Можно, — прозвучало сухо и ровно за дверью.
Попав внутрь, я оказался в одной из комнат номера. Окно здесь было зашторено, около него стоял небольшой круглый стол на S ножках и два стула, всё одного стиля. На столе красовался поднос занятый стеклянной бутылкой и двумя стаканами.
— Вы явно не номер пришли лицезреть? — верно, подметил хозяин. Невысокий мужчина, на вид ему было семьдесят, сеть морщин покрывала лицо, небольшие глаза спрятались под надбровными дугами, сидел на стуле, — садитесь, не стесняйтесь, — проговорил он. Голос спокойный, слегка хрипловатый. Не таким Павла Егорович себе представлял, по-другому как-то, точно не щупленьким старичком. Не внушал он страха, на бандита тоже не походил.
— Мне сказали у вас можно заработать, — всё ещё с опаской говорил я.
— Можно, только для чего тебе это?
— Хочу переехать уже от родителей в собственный дом. Жениться и завести ребёнка. Вот такая банальная, но чистая цель.
— Как тебя зовут?
— Валентин.
— Очень приятно. Я представляться не буду. Раз ты пришёл, значит, моё имя тебе известно. Ответь мне, пожалуйста, ты точно этого хочешь?
— Да, – как можно твёрже произнёс я.
— Хорошо. Ты выпивал вчера в баре? — спросил и прищурил глаза.
— Да.
— Узнавал обо мне верно?
— Да.
Перебивать и спрашивать к чему все эти вопрос, я не стал, так как посчитал сей поступок не разумным. Не хватало потерять из-за него задание, сулившие мне ключ к переменам в жизни.
— Выпьешь? — плеснув на дно каждого стакана коньяком, мне всё-таки удалось рассмотреть этикету, спросил он.
— Спасибо, но я откажусь. Поход в Зону в трезвом-то состояние до добра не доводит, а что в нетрезвом страшно представить.
— Мне нравится твоя уверенность, а вот страх нет. Чего ты боишься? — задав этот вопрос, Павел Егорович опять подозрительно прищурил глаза.
— Я ранее не знал вас и никогда к вам не ходил. Узнать о вас удалось не много. И то немногое делилось ровно пополам, плохой и хороший, третьего не дано.
— Очень интересно. И все-таки ты ко мне пришёл, поборол страх. Зачем ты поддался ему снова?
У меня возникла интересная мысль, а не работал ли Павел Егорович до Посещения психологом. Так вопросы задаёт, следит за тем, что делаешь во время ответа, руки трёшь, может цыплячьи лапки у глаз образуются – обычное явление для врунов, указательным пальцем нос чешешь или просто держишь — показывает неуверенность.