Страница 43 из 48
Это прям удар под дых, от которого стоишь на месте и пытаешься отдышаться, только в данном случае два варианта развития событий, отдышишься и пойдёшь дальше или опуститься железный занавес. Пока железный занавес держится, но вот вот упадёт, нужен свидетель который закрепит его.
Долбанная бессонница! За окном уже светает, а у меня ни в одном глазу.
Наконец меня покинули мучающие мысли. Теперь я думал, почему не могу уснуть? Переворачивался с бока на бок, сначала подумал, мешает нагретое место, сдвинулся на прохладное. Прямо, как одна из ночей в Зоне, только там ментальная угроза, исходящая от неё, здесь тюрьма давит психологически.
— Ааа, — я сел на койке, свесив ноги на пол.
Запустил пальцы рук в волосы и опустил голову, уже практически начал рвать на себе клочья волос, когда меня вроде бы отпустило, стало легко. Глаза стали слипаться, разболевшаяся до этого голова прошла, я переходил в фазу сна. Попил воды, умыл глаз, в который, как назло попала ресница.
Свернувшись на наре в позу эмбриона, потихоньку засыпал, видел то, как мы с Галей гуляем по одному из парков с коляской, никакой тюремной робы, свобода. Это не сон- предсонье - чуткая фаза у меня такая бывает, самая необычная. Главное, чтобы не разбудил никто, после неё сложно уснуть, а так очень хорошо. Тело словно висит в воздухе, ни боли, ни переживаний. Благодать! Когда уснул окончательно, ничего не снилось, сон был крепкий .
Не успел я отрубиться, как меня сразу же разбудили. Хотя не совсем, уснул, когда рассвет только занимался, сейчас солнце светило в полную силу, часов шесть точно удалось поспать, правда, в такие часы от сна никакой энергии не наберёшься. Вот знакомый отца Борис бывший владелец ателье по ремонту обуви, спал с девяти вечера до четырёх утра, он ещё так в деревни привык спать. И советовал многим друзьям делать также как он, мол, это лучшее время, и полон энергии на семнадцати часовой день.
Поворачивающийся в замке ключ я возненавидел всей душой, и скрипнувшую дверь вместе с появившимся на коридорном фоне сержантом. Припёрся! Хотелось кинуть в него тапком и прогнать как кошку, нагадившую в горшок и скребущую теперь по полу и обоям. Я ведь только уснул, что тебе?
— Белов на выход, — мысли научился читать, сержант? Продрав глаза, я вышел, представляя свой видок: грустная мина, непричёсанные волосы и серое лицо. На моём фоне пугало огородное приятнее выглядит. Сразу к стенке, обыскал с ног до головы, лицом к стенке значит и вправду такой страшный сейчас.
— Пошёл, — командовал всё тот же бессменный сержант, руки в кандалы не заковал и на том спасибо.
Извините, какой есть. Мне помыться не дали, я бы с радостью принял душ, чередую горячую воду с холодной, а то весь в высохшем поту вперемешку с пылью, да, я провёл большим и указательным пальцами несколько раз по подбородку, щетину сбрил не аккуратную. Думаю, свидетель не из пугливых и моя рожа только ворон может отпугивать и неопытных сержантов.
Он заблудился что ли? Чего мы бродим по коридору, словно незадачливые грибники, выезжающие из города в лес раз в несколько лет и потерявшиеся. Хотя у них тут коридоры фору любому лабиринту дадут. Не туда свернул и все, пытаешься назад вернуться и не получается, стены везде одинаковые.
Через несколько поворотов и одну лестницу он зашагал целенаправленно, я растрепал волосы в божеский вид и уговорил недовольного сержанта зайти в туалет попить, во рту пересохло так, что вместо человеческий речи из меня выходило шипение при чём среднее между змей и не умеющей шипеть кошкой, заодно умыл лицо холодной водой, подействовало оживляющее.
Привёл сержантишка меня в допросную, там уже ожидали трое, сидевший за столом Закамский и двое стояли у стенке. Один прям матёрый уголовник с наколками и в наручниках, второй вроде местный оперуполномоченный для количества видимо поставили, меня определили между ними.
— Сейчас проведём опознание с понятыми, — оповестил Олег Петрович, — сержант впусти их, — дал команду охранявшему дверь молодому.
Объявление о том, что нашёлся свидетель, взбудоражила меня так, что я, наконец, проснулся. Опущенные уголки рта приподнялись и остановились на средней отметке — между улыбкой и грустью. Я поправил ещё раз руками бардак на голове, хоть зеркала под рукой не было, главное дыбом не стоят. Лицо надеюсь, сменила серый оттенок на человеческий, состояние — когда скалишь зубы на все подряд - прошло. Поднятие настроение навело порядок в голове, подействовала подобно сну. Неужели нашёлся свидетель?! Мелькнула мысль недоверия в голове. Я до сих пор не мог в это поверить. Это же мой оплот надежды о скором освобождении. Оплот, нашедшийся так быстро, будто награда за одну ночь, проведённую в сознательных муках в камере. Прямо подарок для невиновного, по-другому и не назовёшь. Что вообще я невиновный человек мог забыть в этих серых и шершавых стенах? Никаких нарушений год уже не совершал! Хотя каюсь, были нарушения дорожных правил, так за них был своевременно оштрафован, а штраф оплатил. Так что за мной никак нарушений не числится. Охота закричать — я невиновен, отпустите меня. Только фиг знает, что у Закамского в голове, ещё дополнительный срок добавит. Ничего, сейчас он будет пожинать плоды своей ошибочной работы, краснеть от стыда перед начальством, стоя по стойке смирно и слушая недовольный крик, вещь не из приятных. Приходилось в своё время в техникуме выслушивать, не от Доронина, конечно, там над ним стояла целая иерархия. Ладно, Закамский последнее время и так притягивание много моего внимание к своей персоне. Кто же свидетель?