Страница 14 из 25
— Это верно. Но вот ты же прочитал Булгакова в итоге? Вот и моя цель — вложить в голову классиков с декларируемыми ими ценностями, чтобы в голове отложилось. А придёт время — и в душе отзовётся. А чтобы заинтересовать… Разное выдумывать приходится. Вот «Отцы и дети» читали марафоном, спорили о методах воспитания, о разнице взглядов поколений. Ребятишки некоторые части романа переделывали на современный лад, делали пантомиму. А с «Кавказским пленником» было по-другому: предложила детям подставить вместо имён героев имена одноклассников. Так же и с «Алыми парусами» было и «Два капитана», и по романам Шолохова и «Войне и миру». И часто помогает наблюдение за школьниками, ведь многие нюансы их отношений описаны в произведениях из школьной программы. И вот тогда мы обсуждаем ситуацию реальную и книжную.
— Как необычно. То есть ты просто берёшь кусок текста из классики, подобный ситуации и..?
— Да, получается разбор от центра. Я назвала это «глаз урагана». Сначала мы разбираем ситуацию, потом дети начинают искать сравнения с предысторией и характерами. Потом им интересно сравнить, чем кончилось в книге, и чем в жизни. Так и читают всё произведение. Не все, конечно. Но основная масса. У некоторых даже прозвища есть книжные.
— Ты меня обманываешь, Арика.
— В чём?
— Ты любишь свою работу. «Глаз урагана» говоришь…
Эд о чём-то на минуту задумался. Мы миновали уютную живую галерею и оказались в мире детства: огромный отдел игрушек очень понравился необычным размещением товаров: машины соседствовали с куклами, а настольный футбол с наборами яркой посуды. Но больше всего понравился город в центре отдела: высокие шкафы, стилизованные под офисные небоскрёбы, торговые центры, жилые дома и прочие всем понятные здания были наполнены бутиками с кукольной одеждой, подземными парковками, ресторанами и зонами отдыха. Ребятишки играли игрушками прямо здесь — в этом городе. Мальчишки и девчушки вместе катали машины и переодевали кукол.
— Смотри, Эд! Это же здорово — нет отдела для мальчиков и девочек! Их не делят, а учат быть вместе! Всё делать вместе!.. А там что?
Я увидела впереди толпу детей и родителей, что-то перебиравших в больших пластиковых накопителях.
— Пойдём, посмотришь.
В центре между четырьмя большими стилизованными под мешки контейнерами вместо ценника высилось объявление: «Приходи в свой день рождения и уноси столько игрушек, сколько войдёт в этот пакет!», а под ним стопкой лежали красочные бумажные подарочные пакеты. Небольшие, но машину среднего размера или куклу вместят легко.
— Никогда не видела такого. Но ведь любой бизнес разорится с таким подходом.
— Это не просто магазин, а нечто вроде клуба. Ты же умеешь находить нетривиальные решения, вот и подумай, как это организовано. Я тебя не просто так привёл, рыжик.
— Уу, заинтриговал! Зачем же?
Эд увлёк меня к стеллажу и взял куклу. Она напоминала игрушку из детства — совсем простая, в цветастом ситцевом платьице, украшенном тонкой полоской сиреневого кружева, в туфельках из мягкой пластмассы с волосами шоколадного цвета, блестящими искусственным происхождением. От неё даже пахло, как от кукол, подаренных мамой или присланных папой в поздравительной посылке.
— Это тебе подарок.
— Мне?!. Спасибо!
Неожиданный подарок. Неожиданный не тем, что он состоялся. Неожиданно получить псевдосоветскую куклу от случайного любовника. Не цветы или какое-то недорогое украшение, а… куклу.
Я смотрела на мужчину широко раскрытыми глазами в полном недоумении, но мне было приятно, чёрт возьми!
— У неё глаза, как у тебя — зелёные огоньки. А волосы — мои. Пусть она тебе о нас напоминает.
— Спасибо…
Я разглядывала куклу с неподдельным любопытством и интересом. Но… «Пусть она тебе о нас напоминает»?.. Немного испортилось настроение. Действительно. Пусть напоминает. Я прижала к себе куклу и посмотрела в глаза Эду. Глаза, наполненные пониманием… состраданием… тоской.
— Спасибо.
Обняв меня за плечи, Эдуард расплатился и повёл к другому эскалатору мимо книжного бутика. Вопреки привычной рекламе любовных романов Эрики Вербицкой, занимающих самые броские места в любом книжном магазине, здесь рекламировались детские книги. Рекламировались и тут же читались. Множество уютных кресел и диванчиков расположились у каждого стеллажа, у каждой вертушки. Сидящие прямо на пушистом ковре дети слушали сидящую среди них девушку… а дальше — молодого паренька. Они читали детям книжки, лежащие на пюпитрах, а на их руках надеты перчатки с пальчиками-персонажами. Ребятишки заглядывали в картинки, перелистывали страницы и задавали вопросы, рассказывали что-то увлечённо, а чтецы с радостными улыбками и безграничной любовью к детям слушали их и спрашивали, и показывали маленький кукольный театр, и смеялись с малышками, и учили с ними коротенькие стишки, и дарили подарки — совсем маленькие фигурки, которые дети радостно зажимали в кулачках. Они будут помнить запах книг и шелест страниц. И чтение для них отныне всегда будет праздником.
— Эд, подожди. А книг Эрики тут нет?
— Есть. Во-он на той полке под замком.