Страница 43 из 51
– Подойди ко мне, ведьма, -наконец раздалось из-за спины. Девушка обернулась. Говорила все та же жрица, высокая, пусть уже и несколько сгорбленная, сухая старуха в круглых очках на кончике носа, тиаре да одеяниях в той же зелено-золотой гамме.-Ближе-ближе.
– Прошу, простите меня за мою дерзость.
– Девчонка, одним «прости» тут не отделаешься,-сердито начала служительница культа так, чтобы ее могла слышать лишь Кетрин, -это было весьма и весьма глупо. Пожалуй, большей глупости за всю свою жизнь я не припомню.
– Прошу, простите,-склонившись под грузом слов, более чем справедливых, прошептала девушка.
– Но смело,-смягчилась жрица,-да только глупости твоей это не оправдывает. Подождешь в моем кабинете.
Сделав знак одной из младших жриц, настоятельница подозвала ее к себе и приказала отвести нарушительницу к себе. Девушка кивнула, смерив ведьму сердитым взглядом, после чего что-то шепнула настоятельнице, та, кивнув, ответила «И ее тоже».
– Пошли,-коротко бросила жрица,-и не смей больше колдовать.
– Конечно, я даже и не думала.
– По тебе заметно,-саркастически откликнулась та.
Кетрин лишь еще ниже опустила голову. Что тут ответить можно? Следуя за младшей жрицей, она прошла за возвышением для хора, и еще дальше в небольшую дверь справа от закрытой алтарной части. Она лишь краем глаза заметила, как старшая жрица вышла вперед с такими словами.
– И пусть услышит госпожа Жизни мольбу сию о душе заблудшей. Да пусть рассудит по милости своей. И да не осудит...
– Поторопись!-прикрикнула ее конвоирша.
Идти пришлось недолго, лишь спуститься по лестнице да чуть пройти по коридору.
– Садись,-показав на один из стульев у двери, по-видимому, у кабинета настоятельницы, велела жрица. Девушка подчинилась.
Лишь теперь Кет толком осознала, что наделала. Ладно бы она просто прервала службу, чего только не бывает, но она колдовала, притом дважды, в доме божьем, а это уже тянет и на богохульство. Повернись дело плохо, за такое можно и в тюрьму загреметь. Конечно, она несовершеннолетняя, но и не ребенок. И ведь не просто колдовство, проклятье, пусть и незначительное. Но пусть даже тюрьма, и к темным богам репутацию отца, надо отметить, весьма спорную, но это и вправду богохульство. Не суд людской, а суд Богини. Пусть Алхеру и называют милостивой, пусть она наделяет магическим даром, но и гнев ее страшен. Каких только страстей не рассказывают о казнях божьих.
В сущности, это одна из главных причин, отчего сильные маги, не лесные целительницы да кузнецы-мастеровые, а те, кого принято называть волшебниками, не слишком любят посещать храмы. Не то, чтобы избегают, но и не рвутся, пусть и знают, что боги без сомнения существуют. Волшебникам много проще наступить на чью-то больную мозоль. И пусть Госпожа Жизни не Двуликий[3], пусть она и вправду жалует колдовство, но никто не любит хамство в своем доме.
– Во имя всех темных богов, какая же я дура...-откинувшись на холодные камни стены, прошептала Кетрин.
И тут перехватила на себе испепеляющий взгляд. Взглянув напротив, обнаружила давешнюю веснушчатую рыжеволосую жрицу.
– А, это ты...-меланхолично произнесла Кет,-что ты сразу не сказала.
Огонь в глазах девушки вспыхнул с новой силой, грозя превзойти температуру солнечного ядра.
– Прости, не подумала...
Печать, спади.
Размки уста сей твари человечьей.
– Да ты, ты... я могу гово...-замолкла служка, видно удивившись звуку собственного голоса.
– Можешь, можешь, хоть до скончания времен,-отозвалась Кет.
– Да о чем ты только думала?! Я слышала все, что ты наговорила, но какие бы у тебя причины ни были! Да как ты могла колдовать в храме?! Ты хоть на секунду задумалась? Ты... Ты слушаешь, что я говорю?
– Слушаю, слушаю,-все так же отрешенно подтвердила ведьма.
– И что скажешь в свое оправдание?
– А что тут скажешь. Ты во всем права.
– Да ты.... как у тебя только язык поворачивается. Ведьма безмозглая.... Да что б тебя,-не найдя больше слов для выражение возмущения, готового буквально взорвать ее изнутри, рассыпав по стенам веснушки, едва не выругалась жрица, замолчав уже без всякого колдовства.
– Ведьма, прекратишь ты уже колдовать в храме?-пробудил Кетрин от забытья голос настоятельницы.-Так не терпится испытать на себе жар Пламени негасимого?
– Но я ведь только проклятие сняла...-попыталась было возразить Кет, но вместо ответа получила подзатыльник.
– Не перечь. Что же до тебя, то раз уж говорить теперь можешь, иди займись чем-нибудь. С тобой позже поговорю.
– Как прикажете, мать-настоятельница,-с поклоном ответила рыжая служка.
– Садись,-указав на стул напротив стола в небольшом и, пожалуй, подпадающим под определение «аскетический», кабинете всего с одним окном, да и тем под потолком, приказала мать-настоятельница.
Кетрин послушно села на жесткий стул с прямой резной спинкой, вещи не слишком удобной в качестве приспособления для отдыха. Сама же жрица неторопливо обошла стол, повесила свой высокий головной убор на специальную стойку для облачения и лишь после этого села напротив. На стол поставила корзинку Кетрин с завернутым в мешок лошадиным черепом.
– Так что ж, тебе господин Варада сказал от останков избавиться?
– А-а?-ожидавшая очередной отповеди, только и смогла ответить Кет.