Страница 79 из 176
Рядом со Слободой паслись коровы, табун в сотню лошадей, и стояло несколько стогов сена. Со стороны реки возле Слободы, были распаханы огороды и посажен молодой сад. А ещё поодаль распахали большой участок степи под злаковые поля, засеяв его озимыми пшеницей, овсом и ячменём. Решили попробовать засеять все, а потом уже смотреть что и как уродит.
Любислава в Слободе встретили с огромной радостью, сразу устроили богатое застолье с обилием свежего пива, соленой, жареной и копчёной рыбы, фаршированными гусями и слабосолёным сыром. С большим трудом ему все же удалось выскользнуть из Слободы, едва поспев на вечернюю трапезу к Мстиславу, где за Княжьим столом его с Бранимиром всю дорогу хвалили и всячески чествовали, постоянно расспрашивая во всех подробностях, о их стычках с ромеями.
По окончании ужина Мстислав с Путятой Кириосов не отпустили, а до глубокой ночи, сидя за картами, планировали дальнейшие действия флота на морских просторах. Только что организованное Торговое Сообщество планировало направить один большой караван с рыбой в Херсонес, и два в Константинополь.
Что бы ромеи не удумали пакостить Тмутараканским купцам, ибо серебра и даже злата при них будет довольно много, обе эскадры должны будут торговые суда сопровождать. Отбытие первого каравана в Херсонес из тридцати кораблей, планировалось через неделю, так что морякам особо расслабиться на суше явно не удастся.
Особо задерживаться в Херсонесе караван не станет, что не продастся за один день, по договорённости с Армануш, возьмут на продажу армянские купцы, регулярно возвращая оплату по частям, деньгами или товарами. Затем из Херсонеса эти корабли поспешат в Тмутаракань, что бы по новой загрузившись рыбой отплыть в Константинополь.
- Ох и бойкая бабёнка эта твоя Царевна, после твоего отплытия она так с Анастасией сдружилась, теперь вместе к озерам на охоту ездят, через трубу в звёздное небо таращатся, гороскопы всякие составляют. Княгиня и без того гадать была любительница, так теперь по различным мудреным свиткам знаменитых звездочётов из Хорезма, такое чертят и рисуют, что Феофан пребывает в ужасе и унынии. Боюсь у него терпение лопнет, анафеме предаст всё моё семейство и в храм пускать перестанет. - с усмешкой съязвил Князь.