Страница 3 из 148
- Крутить-колотить! – выругался Гаузен. - Да не брал я твоего вонючего осьминожика!
- Коли не взял – значит, сжевал на месте. Но как я могу винить тебя, если мои пряные кальмары такие вкусные? В моей династии рецепт маринада передается из поколения в поколение, и всегда был последними словами, которыми его хранитель делился со своим наследником перед смертью…
- А если во сне окочуришься или с горы рухнешь – успеешь, пока летишь, проорать весь список ингредиентов? – язвительно полюбопытствовал велит.
- Как ты смеешь! Сам правитель Хаслинии обещал десять наложниц на мой выбор, лишь бы я только раскрыл нашу семейную тайну! – задохнулся от возмущения торговец и пошел на попятный:
- Давай так – ты платишь за первого, а второго получишь даром. Один по цене двух!
Гаузен все понял. В отчаянной попытке сбагрить негодный товар продавец морепродуктов не гнушался внаглую шантажировать своих покупателей.
- Чего захотел, купчина ты хитрож… Хитро-жуликоватая! Даже пустынная ящерица не станет такое есть! – разоткровенничался Гаузен.
- Тогда я позову стражу! – не сдавался торговец.
- Лучше заткни свой рассадник лжи, по ошибке именуемый ртом! Хотя, знаешь что? Зови сколько угодно! Ты уже не первый день в городе, и местные гвардейцы давно раскусили, какой ты жадный прохвост на самом деле. Себе подобных они за три дали чуют! – вспылил на прощание юноша и отправился по своим делам.
- Помогите! Вороватые проходимцы последнего дохода лишают! – рупором приложил ладони торговец ко рту, жалуясь о пропаже товара даже громче, чем расхваливал до этого.
Гаузен, уже порядочно прошагав, обернулся и увидел, что из-за угла торопливой многоножкой выползла колонна патрульных. Но те даже на миг не задержались на мольбы и причитания продавца, что, впрочем, не сильно добавило юноше спокойствия.
Гаузен действительно прихватил несколько полезных вещичек, но они принадлежали ему по праву. Прежде всего, это относилось к сабле-камнерезу, добытой в тяжелой схватке с горным камедведем. Ценный трофей у него впоследствии был отнят другим чудовищем. По прозванию Лекант. Наверное, кто-то из прислуги обнаружил пропажу, но доложил дворцовой охране в обход Салочки. Что поделать, и среди тамошней челяди юноша так и не смог добиться уважения. Но ему уже было не до разбирательств. Конечно, он может потребовать заступничества у Салочки. Но он представил, как его притащат за шкирку, будто нашкодившего щенка, а он будет униженно оправдываться. Нет, меньше всего ему хотелось, чтобы девушка запомнила его как мелкого воришку. Гаузен свернул в закоулок в отчаянной надежде, что патруль отправили по чужую душу.
Но его окликнули по имени. Гаузен более не сомневался. Стараясь, чтобы каждый вздох совпадал с каждым новым рывком, чтобы не выдохнуться раньше времени, он пустился в бега.
- Награда поймавшему! – крикнул кто-то.
- «Я не продаюсь!» – мысленно огрызнулся юноша. Один из продавцов пытался преградить путь, но Гаузен легко прошмыгнул мимо его сальных пальцев. Большинство торговцев морским товаром не были рыбаками, так что ловцы из них были неважнецкие. Если бы они только знали, каких трудов стоит простому лодочнику добыть свой улов, они бы не скупали рыбу за бесценок, чтобы задирать на рынке ее стоимость, покуда та не протухнет.
«Прочь отсюда!» - судорожно размышлял Гаузен. - «Давно знакомое чувство. Когда приходишь туда, где тебе не рады – в конце концов все заканчивается одинаково… Главное, вовремя уйти в другое место. Но в какой-то момент обязательно станет ясно: Идти уже некуда. Тебя все ненавидят.
Идиот, думал ты стал героем Велитии? Тебя чуть не повесили! А что если приговор не отменили? Кто их знает? Еще передумают! Кто за тебя вступится? Салочка – тоскует, Лин – уехала. А Ленон… Ленона больше нет».
Рыбный квартал остался позади – и настал черед овощного. Из-за угла вышел новый отряд, а его командир, темноволосый мужчина средних лет, ткнул в юношу пальцем.
- Оголопупиться можно! Их вокруг, как ворон на кладбище! - шмыгнул Гаузен в переулок.
Вынырнув на другой улице, он с тоской взгрустнул о нераспроданных овощах. Перед ним расстилались оружейные ряды. К счастью, большая часть уже была раскуплена, и немногочисленные торговцы больше следили за собственным товаром, чем за прохожими. А может, они испугались, что диковатого вида беглец мимоходом что-нибудь свистнет. Но Гаузен и не думал приближаться к прилавкам – он, почти не петляя, бежал напрямик.
- Пять медяков тому, кто остановит его! – крикнул вслед запыхавшийся стражник.