Страница 32 из 141
Нона зашла в небольшой бар с одним длинным столом, который тянулся через все помещение, и где-то в углу выступала знакомая группа. Сейчас гитарист играл соло, и девушка даже остановилась, покачав головой в такт. Бар не был забит битком, но все же Нона с трудом нашла свободное место. Она прошла в дальний конец бара и, заказав сразу несколько напитков, села на обычную деревянную табуретку, стоящую у стола. За барной стойкой крутился Кладовщик, он здесь давно работал, и, несмотря на свое прозвище, занимался не только бартерным обменом испорченных товаров.
Нона была расстроена из-за Райки, а музыка всегда ее успокаивала и согревала. И девушка не заметила, как прошел час, а вместе с ним две кружки, а, может, пять, и еще несколько рюмочек зеленой жидкости. Но по Ноне никак нельзя было сказать, что она пьяна, и, честно говоря, она была постоянным посетителем этого заведения.
Промелькнула мысль, что пора прогуляться, и Нона встала. Правда, вышло так, что ей удалось обмануть себя и окружающих, но вот с ногами это не прокатило. Они предательски подкосились, и Нона шлепнулась спиной на общий стол. Никто не обратил внимания, да и девушка не торопилась вставать. Она медленно с улыбкой потянулась, закинула ноги на табурет, а потом и вовсе подтянула их на стол.
С маленькой импровизированной сцены доносились плавные мотивы с резкими нотками:
«Я не такой, как они,
Но я могу притворяться.
Солнце зашло,
Но мне светло.
День подошел к концу,
Но мне весело.
Я думаю, я глуп,
Или, может, я счастлив,
Думаю, я счастлив…»[1]
Прелесть этого длинного стола была в том, что он держался на огромных широких деревянных столбах, которые упирались в потолок. Уцепившись за один из таких столбиков, Нона подтянулась и, наконец-то, встала на ноги. Стол был широким, ей хватило места для маневра, и тот факт, что теперь она стояла прямо на столе среди тарелок и кружек с пивом, ее совсем не волновал. Нона закрыла глаза и с улыбкой вдохнула звуки гитары, удар барабанных палочек и плывущие слова.
Перебор струн, еще один. Ее аж всю переворачивало внутри. Нона подняла руки вверх, не замечая, как плывет вслед за музыкой, как движутся ее бедра, как бегут мурашки по плечам прямо в голову. На нее стали оборачиваться посетители бара. А Кладовщик лишь ухмыльнулся, продолжая протирать стаканы.
Нона, конечно, была пьяна, но ее совсем не шатало, и со стороны девушку сложно было назвать выпившей. Нона тихо танцевала на столе, не привлекая внимания. Но в какой-то момент она открыла глаза, поймав на себе несколько взглядов. Это ее рассмешило, но, в сущности, Ноне было все равно. Она отвернулась, облокотившись о деревянный столб, который практически ее закрывал.
Руки плыли в воздухе, задевая растрепанные волосы, колени поочередно проседали, а пальцы приподнимали девушку на носочки.
«Мое сердце разбито,
Но есть немного клея.
Помоги мне вдохнуть
И все исправить с тобой.
Тогда мы будем парить,
Держась за облака.
А потом спустимся.
Это просто похмелье…
Просто похмелье…»[2]
Нона взъерошивала волосы, приподнимая плечи под тянущий мотив аккордов. Становилось жарковато, потому она закатала рукава клетчатой рубашки. Перебор струн замедлялся, и песня подходила к концу, а после гитара и вовсе затихла. Парень у микрофона поднял взгляд, заправляя длинную прядь волнистых волос за ухо.
– Следующую песню я хочу посвятить той скромной девушке в углу, – он улыбнулся, дождавшись, пока Нона не обратит на него внимания, – не надо стесняться.
Солист начал играть, подбирая нужные лады на грифе, вторая гитара включилась в процесс, подстраиваясь под первую, а барабанные палочки по-прежнему отбивали ритм.
«Мне нужен просто друг,
Который сможет выслушать.
Я думаю, ты подходишь для этого.
Понимаешь, о чем я?» [3]
Нона была польщена, и это придало ей уверенности, хотя, конечно, алкоголь тоже сыграл свою роль. Улыбнувшись, она аккуратно, чтобы не задеть тарелки и кружки у себя под ногами, вышла из-за столба. Нона немного растерялась от взглядов, но плечи и руки неосознанно следовали порыву. С улыбкой на лице она закрыла глаза и подняла голову вверх, протягивая руки к потолку. Ее бедра слегка раскачивались из стороны в сторону.
«Я воспользуюсь преимуществом,
Пока ты будешь меня осуждать,
Но я не могу видеть тебя каждую ночь бесплатно,