Страница 6 из 41
Поначалу казалось, что на данной картине изображен просто красивый узор. Акриловые завитки и линии переплетались друг с другом причудливым объемным кружевом, но стоило только присмотреться, как прямо на глазах раздвигалось бескрайнее небо пустыни и расправлял крылья взмывающий к дневным звездам огненный феникс, всего секунду назад рожденный из горстки пепла. Серые газетные краски не в силах были передать всю яркость и насыщенность произведения искусства, но даже им не удалось до конца скрыть его великолепие. Картина горела. Она пылала и искрилась, сияя золотом на кончиках алых перьев феникса. Один только провал обращенного к зрителю птичьего ока зиял чернеющей пустотой. Лишь крохотные, едва заметные отблески сгруппировались у самого края глаза, но даже им не удавалось побороть совершенную темноту. В ней чувствовалась тайна, пугающая загадка. Нечто такое, с чем не в силах был спорить даже легендарный «Черный квадрат» Малевича.
Но жуткая тьма исчезла вместе с картиной и больше уже никого никогда не напугает.
Вздохнув, Адель опустила газетную вырезку с фотографией и посмотрела на пустующую стену галереи. Опять она опоздала и не успела поймать улетающего феникса за хвост. Как всегда.
- Прошу прощения, это вы госпожа Свидригайлова? – послышалось со стороны входа в зал. Адель искоса взглянула из-под рыжей челки на быстро идущего к ней пожилого мужчину в немного мятом светло-сером костюме и, нацепив на лицо приветливо-обворожительную улыбку, полностью повернулась к окликнувшему ее человеку.
- Я так понимаю, вы господин Абдрахманов, управляющей данной галерей? – уточнила она, протягивая мужчине руку. – Рада познакомится. Свидригайлова Катерина, газета «Уральский вестник».
Немного выбитый из колеи неожиданным появлением в столь ранний час газетного репортера, господин Абдрахманов пожал Адель руку и окинул ее новым взглядом.
- Вы, наверное, по делу о том пожаре, в котором погибли несколько наших картин? – спросил он. – Но я думал, что журналистам эта тема больше не интересна. Событие недельной давности как-никак.
- Я пишу не статью, а очерк о навсегда потерянных шедеврах искусства, - миролюбиво пояснила Адель. - планирую начать с описания недавнего пожара, а точнее рассказать о погибших в нем картинах. Например, этой.
Легким жестом женщина показала управляющему галереей газетную вырезку. Секунду мужчина всматривался в фотографию, подслеповато щуря глаза, после чего наконец-то согласно кивнул, вспомнив указанную картину.
- Да, да, очень хорошо ее помню, - живо отозвался он. - Прекрасное произведение. Удивительная техника художника. Не каждому дано такое поразительное чувство цвета.
- И все же ваша галерея решила преподнести ее в дар музею современного искусства в Екатеринбурге вместе с несколькими другими шедеврами, - напомнила Адель, чуть сощурив глаза.
- Это был подарок к юбилею музея, - тут попытался оправдаться Абдрахманов, толком не осознавая исходившее от собеседницы странное раздражение. – К тому же «Феникс» заслуживал лучшего места, в более крупном городе, где его бы смогли увидеть как можно больше людей.
- «Феникс»? – непонимающе вскинула бровь Раскольникова. – Мне казалось, что эта картина везде упоминается как безымянная.
- Да, тут вы правы, - замешкался мужчина и, устало вздохнув, предложил своей собеседнице присесть вдвоем на мягкую скамью посредине зала. – На самом деле она не просто безымянная. Никто не знает ни автора, ни точной даты ее написания, что уж говорить про название. «Фениксом» звали ее только мы с коллегами, но оно и так понятно почему. Хотя лично я вполне допускаю, что у самого художника в мыслях могли быть совсем другие идеи, кроме историй об огненных птицах с Аравийского полуострова. Достаточно вспомнить глаз самого феникса… Но кто знает? Автор предпочел ничего нам не объяснять.
«Потому что ты этого никогда особенно и не любила, правда ведь, сестренка?» - тут же с нежностью подумала Адель. - «Слова – не твоя стихия. Ты просто рисуешь то, что видишь, и чего не видим мы. А про то, что холсты стоит подписывать, в очередной раз забыла. Даром я узнаю твой стиль даже в самом крохотном наброске…»
- Как жаль, что она погибла в том пожаре в поезде, пока добиралась до своего нового дома, - вслух посочувствовала Раскольникова и заинтересованно подалась к погрустневшему и сникшему Абдрахманову. – Но, может быть, вы лучше расскажете, откуда она появилась в вашей галерее?
Управляющий задумчиво помолчал с минуту, морща морщинистый лоб, и обескураженно прыснул.
- Очень странно прозвучит, но я не знаю, - с виноватой улыбкой ответил он, посмотрев на собеседницу. – Точнее даже не помню… Да и вряд ли кто-то из моих коллег вспомнит. Она просто как-то появилась среди прочих картин и долгое время жила среди них, пока мы не решили ее передать другому музею.
- Но должны же были остаться какие-то документы? – со всей серьезностью спросила Адель. Мерзкое понимание того, что зацепка вновь ускользает из ее рук, больно царапнуло по сердцу, и женщине только и оставалось, что от души выругаться про себя.
- Можно посмотреть в архивах… - уклончиво протянул Абдрахманов. - Если только вы никуда не торопитесь, потому что я даже не уверен насчет года появления «Феникса» в наших стенах.