Ход времени.

Мы пересекли поле, отделяющее девушку от шефа, брызжущего слюной, почти моментально: хлопнувшая за моей спиной дверь стала финальным аккордом его тирады. Крепко сжимая мою руку, она оглядывалась по сторонам, без устали крутя головой и восторженно вздыхая. Только что мне было приказано пристрелить чудом спасённую из рушащегося здания Катарину Градскую, которая могла своими действиями повлиять на появление многочисленных отражений. Из отчёта, который шеф бросил на стол, прихлопывая мою надежду на лучшее, словно муху, удалось понять от силы десяток слов: голова раскалывалась, а девушка, казалось, решила добить своим визгом. Она постоянно задавала один и тот же вопрос на своём тарабарском языке, из которого я не знал ни слова, что раздражало ещё больше. Видимо, повышая громкость, она надеялась получить ответ, и, не дожидаясь результата, снова повторяла операцию. Не выдержав, я развернулся и с размаху огрел её по лицу.

В коридоре повисла тишина, которая позволила мне вырваться из цепких женских рук и тяжело прислониться к стене. Затылок бешено пульсировал, кровь стучала где-то в районе ушей, воздух, казалось, с каждой секундой становился всё плотнее. Закрыв глаза, я снова взмолился к богам, осознавая, что меня никто не услышит.

-Вам плохо, агент?

Подняв глаза, попытался собрать глаза в кучку, чтобы сфокусироваться на лице стоящей напротив женщины, но всё снова расплылось. Осталось только задать вопрос и положиться на ответ.

-Кто это?

-Это БСТ, - вполне миролюбиво сказала медик и положила руку мне на лицо, - Я вижу, приступы становятся всё чаще.

-У меня туман перед глазами. И виски ломит. А так всё хорошо.

-Именно это ваше "хорошо" стало причиной срыва операции?

-Не было никакого срыва...

-...вы просто сделали то, что посчитали нужным.

От удивления на я секунду даже потерял дар речи, замирая, чем она и воспользовалась, вкалывая мне что-то, от чего по спине пробежал холодок. Как ни странно, это немного помогло: зрение начало постепенно возвращаться, прекратило мутить. Я даже смог оторваться от стены.

И сразу заметил, что Катарина куда-то пропала.

-А где...

-Катарина будет посажена в изолятор на промежуток времени, достаточный для того, что выяснить результаты вашего поступка.

-Она будет жить?

-На вашем месте я бы беспокоилась о собственном благополучии. Наверху не очень обрадуются результатам, проступки подобного рода у нас не поощряются, даже если приносят пользу. А ты ещё и навредить этим можешь...

О том, что меня будут судить, стало ясно минут через десять и тогда же я узнал, что я данного момента ограничен в правах и нахожусь под круглосуточным наблюдением. Никаких камер, ничего - но моя информация будет списываться каждый час, вне зависимости от моего желания и местоположения. Персональное устройство позволит следить за действиями и словами двадцать четыре часа в сутки. И вариантов избавиться от надзора нет до конца службы, даже - если я какие-то чудом смогу остаться агентом. Максимум, на который я могу надеяться - работа с несколькими аналитиками над их делами. Без самостоятельности.

Решение должно было быть вынесено настолько быстро, насколько это возможно, поэтому я не был настроен ждать. Но разузнать о последствиях стало моей главной целью. Наведавшись в библиотеку, я узнал, что проблемы моего рода настолько редки, что по ним даже книг нет. Так что, вернувшись ни с чем, я залез в руководство по пользованию персональным устройством и свод правил, надеясь найти там ответы.

И очень быстро сообразил, что, в отличие от нормальной жизни, тут никто не смотрит, что я, собственно, создаю. Каждый предмет, воспроизведённый персональным устройством, получает номер и краткое описание, которые я могу менять по собственному усмотрению. Поэтому я какое-то время развлекался, делая идентичные предметы и пытаясь определить, который исходный.

А потом меня посетила мысль.

Если я не могу быть агентом, то... Могу ли вернуться к жизни? К обычной, что так нелепо потерял. И о которой иногда, несмотря на все прелести нового места, подумывал...

-Вообще, обычно это не приветствуется, но в твоём случае могут и пойти навстречу, - шеф сложил руки на груди и придирчиво осмотрел комнату, которую я по какой-то не понятной мне самому прихоти, привёл в прежний вид, - Уже собираешь вещи?

-Да, заметаю следы. А чем мой случай особенный?

-БСТ встала на твою защиту, заявив, что служба изначально взяла на работу того, кто по своим показателям не соответствуем всем требованиям. И что именно мы сами ответственны за случившееся, потому что сознательно послали дефектного специалиста на задание высокого уровня сложности. Честно говоря, я никогда ранее не видел, чтобы она так старалась даже для себя: выдала горячий монолог минут на десять, причём настолько продуманный, будто заранее знала, что так случится. Что ни говори, а она до сих пор имеет большой политический вес и, в принципе, в своё время могла вместо медика пойти наверх. Поэтому к её словам прислушиваются. Теперь суд встал перед выбором: признать свою ошибку и прийти с тобой к соглашению, либо получить конфликт внутри слоя агентов. Так что, если хочешь обратно в свой мир: можешь считать, что судьи уже согласны.

-Вот так просто?

-Естественно - нет. Для начала у тебя будет изъято персональное устройство, потому что у простого землянина его просто не может быть. Потом проведут чистку памяти для контроля над утечкой данных. А потом, если всё будет в порядке, тебя переместят в заранее тобой же выбранную точку.

-А я могу взять что-нибудь с собой?

-Хм... Я никогда не был свидетелем ухода агента, ничем не могу помочь...

Это было неправильно, но я не мог до конца смириться с положением вещей: если работа, при всей своей новизне, привлекала заметно меньше обычной жизни, то воспоминания о ней терять совершенно не хотелось. Поэтому, прежде чем дать ответ, я снова углубился в руководство и, вот удача, нашёл упоминание о случае, когда агент потерял память и ему помог внешний носитель. Надо было лишь сообразить, что за носитель я могу незаметно пронести куда угодно.

Ручка? 

Слишком очевидно. К тому же, это должно быть прикреплено к телу, чтобы свести шанс потерять к минимуму. Что-то, что, возможно, прилипнет к коже.

Татуировка?

Нет, бредово, да и тело могут почистить. Что-то явно существенное, что точно бы вызвало у интерес даже после потери памяти. Чтобы я даже в случае утечки мозга заметил, но при этом предназначение вещи осталось бы загадкой при проверке. Что-то...

А если - серьга?

Но сначала, конечно, нужна практика, чтобы получилось именно то, что нужно. Руководство неслабо помогло мне в основных вопросах, давая чёткие ответы, а главное - я рассмотрел небольшие надписи острым карандашом между строк, которые были настолько аккуратно стёрты, что можно было даже различить запятые и точки в конце фраз.

Зациклив небольшое серебряное колечко на собственное ДНК и поставив сканер внутри дальнего от шеи края, я положил персональное устройство на стол. Надо было всё проверить, поэтому была сделана запись нелепого стишка на непонятном языке и проведён опыт. Серьга сработала безупречно. Теперь следовало сделать копию и оставить своё устройство в коробочке. По правде говоря, пусть и потратил не так много времени, но я всё равно терзался чувством вины: мне дали время принять решение, но вместо этого последние часы в, возможно, самом интересном в моей жизни месте, я провёл в обнимку с книгой, собираясь обмануть тех, кто мне поверил...