Код Гагарина

– Если рука принадлежит человеку, который расстался с ней добровольно, то конечность обладает якобы расширенным набором свойств. «Прокачанная» такая рука, в общем. И она не просто помогает ворам усыплять хозяев имущества, а сама ищет спрятанные ценности. Указывает на них каким-то образом.

– Да неужели? – продолжал спрашивать Мороз. – И это помогло?

– Как видишь, конечно, нет. Это все вздор и средневековое невежество.

– Ну, естественно, – произнес Баранов. – Хотя бы уже потому, что поиски проводили уж очень далеко от реального места нахождения...

Я заметил, что никто из участников «крестового похода» так ни разу не произнес слов «Святой Грааль». Боялись говорить о нем прямо?

– Аркадия сделали инвалидом твои друзья, – сказал Геннадий Баранову. – Такие как ты, и из вашего же сообщества.

– О чем это он? – спросил вдруг Бэрримор.

Ратаев не удосужился объяснить. Вместо этого он спросил:

– Ну так каким образом вы намерены отыскать Грааль здесь?

Слово было произнесено. Вначале было слово и слово было два байта. Всего лишь единица информации, в отрыве от любого массива не имеющая никакого значения. Но и сейчас ничего не произошло. Не снизошел с небес громовой голос, не качнулась земля, и не хлынул из скал поток воды.

– Через две недели, – произнес Виктор, – ты сам его достанешь и вынесешь.

– Это зачем? С какой целью?

– Как с какой? По вашим же приметам, очень скоро, летом этого года должна состояться великая битва. Та, которую называют Армагеддоном. И состоится она сравнительно недалеко отсюда. При слиянии двух рек, а именно – Бии и Катуни. В самом центре России – страны Розы, как раз в том месте, где заложили Бийск... Ты ведь знаешь, для чего он был заложен и кем, верно, уважаемый тамплиер?

– А мне следует назвать тебя иллюминатом? Другом Люцифера?

– Да брось. Древние названия – пустой звук. Умершие традиции – не более чем размахивание руками. Нет больше тамплиеров – остались только клоуны, вообразившие себя носителями раннехристианской мудрости наподобие тебя, или Артема и Аркадия. Да и розенкрейцеров больше нет – остались только их спившиеся правнуки вроде Дюгоня, да «реконструкторы» из многочисленных клубов любителей старины, где на деревянных мечах рубятся по субботам менеджеры и водители... Иллюминатов тоже нет. Мир материален, и лучше всего это известно духовным руководителям, объявившим себя святыми, непорочными и непогрешимыми, а на деле – погрязшими в роскоши, жадными до денег и власти сластолюбцами... Которые указывают якобы истинно возможный путь своим овцам с промытыми мозгами.

– Пропаганда, – спокойно сказал Ратаев. – Надеюсь, ты не считаешь меня или себя «овцой»?

– Конечно, нет, – осклабился Баранов. – Кроме овец и свиней есть ведь и другие персонажи на любой ферме животных... Я – свинья, и не скрываю этого. Курач – пес. А вот ты – уж не обижайся – как есть конь Боксер. Это, кстати, мой любимый персонаж из той сказки.

– А кем ты тогда видишь его? – Ратаев показал подбородком в мою сторону. – Или мою бывшую?

В сторону Эльвиры Геннадий даже не посмотрел. Она ответила ему тем же.

– Это уже начинается софистика, плавно переходящая в неконтролируемую демагогию, – отрезал Баранов. – В общем, мы возвращаемся на базу. Там сидим и ждем дня «икс». В этот прекрасный момент Геннадий, ведомый интуицией, инсайтом или – я думаю, это будет вернее – точным знанием, идет на этот перевал, находит артефакт и несет его к Бийску. При этом – заметьте – мы все его оберегаем, следим, чтобы он не сломал себе ногу или не потерял руку... Даже помогаем ему доставить сокровище к месту Армагеддона... Билеты на лучшие места в партере у всех нас уже куплены. Мы садимся и смотрим, как силы добра бьются с силами зла, дожидаемся победы добра – она же неизбежна?.. Потом аплодируем, а после того, как будет опущен занавес, говорим Геннадию спасибо и забираем артефакт с собой, поскольку свою задачу он выполнил. Разумеется, Геннадий будет вознагражден за свои старания... Я полагаю, ни у кого возражений нет против этого здравого плана?

План, на мой взгляд, выглядел настолько же здраво, насколько и шизофренически. Если, конечно, он базировался на верных вводных. Геннадий тоже не стал спорить, хотя и бросил почти равнодушно одно только слово:

– Кощунство.

– А зачем нам лишние? – вдруг раздался чей-то голос.

Это спросил Иван Курочкин. Стоя поблизости от Эльвиры, он попытался даже приобнять свою патронессу (та быстро сделала шаг в сторону). Виктор серьезно спросил:

– Это ты про кого?

– Да вон про него, к примеру.

И показал на меня.

– Он не лишний, – заявил Виктор. – Во-первых, он член моей команды, как бы там ни было,

(эх ты, мать честная, а я-то об этом уже и забыл совсем!)

а во-вторых, это не тебе решать, кто тут лишний. Знаешь, в чем разница между командой и экипажем?.. Вот то-то.

Курач, давно усвоивший, что Виктор Баранов уж точно входит в команду, в отличие от него, Ивана, при этих словах скривился и заткнулся. А я сделал себе еще одну зарубку на память. Хотя этого типа, скручивающего руками стойки самолетных шасси, я и раньше опасался, но открыто он еще не выступал против меня. Зачем он это сделал? По собственной глупости или кто надоумил?

Мы отправились в обратный путь. Спуск с гряды был еще менее легким, чем подъем. Кроме того, возле запретной зоны нас уже ждали какие-то две угрюмые личности мужского пола в штатском. Одна из них, безошибочно определившая в Баранове начальника партии, подошла к нему и, не поздоровавшись, поинтересовалась, какого дьявола, собственно, мы тут потеряли, в опасной зоне?