Первый раз в первый класс... в деревне?!

Конечно, когда Кэт была маленькая, она много играла с деревенскими ребятами. Она была даже готова признать, что иногда немного перебарщивала, давая понять некоторым сорванцам, что с ней не стоит обращаться как с прочими девочками, а цвет ее волос не повод для постоянных издевок. Благо сама жизнь в семье магов заставляет учиться всяким маленьким фокусам едва ли не раньше, чем говорить, но и они были хороши!

А она росла, и отношение к ней менялось. Ее больше не пытались дергать за косу, но и играть больше не брали. С тех пор же, как брат уехал, и вовсе стали обходить за версту, будто бы она стала его заменой.

Впрочем, Кэтрин не слишком долго расстраивалась по этому поводу, благо в ее распоряжении была целая библиотека, не говоря уже о магии, в изучение которой она ушла с головой – и вот ее решили социализировать?! Если подумать объективно, оно должно быть верно, но, во имя всех темных богов, как она будет социализироваться-то с этими трусливыми деревенскими болванами?!

 

Просидев в своей комнате до самого вечера, лишь часам к десяти Кэт соизволила всё тем же мрачным облачком сползти вниз на кухню. Все же, как бы она ни была обижена на мир, живот не был готов так и остаться без предмета переваривания.

К счастью, отца на кухне, равно как и по дороге, она не встретила, но осуществить свой план по стремительному хватанию первого что попадется, скрывшись после его исполнения в своей комнате, ей не удалось.

– Рин, ты будешь суп или тебе только кашу погреть? – обратилась к ней мама.

– Только кашу, – хмуро отозвалась девушка, расползаясь мрачной лужицей на стуле.

 

***

Вязким засахаренным медом капали одна за другой минуты. Кэтрин, распластавшись по столу, задумчиво теребила да пощипывала кончик косы, чему и посвятила все свое внимание, словно представлению заезжего циркача, в то время как мама с обычной легкой улыбкой на губах суетилась у кухонного стола. Спасибо маленьким секретам кухонной магии – для того, чтобы разогреть еду, этой мастерице не было необходимости разжигать печь, но Анналикса считала, что, коль уж ее судьбою стала забота о семье, неправильно просто вот так вот сунуть под нос дочери кашу без всего: без свежего лука, сметанного соуса да кусочка масла на вершине. Не говоря уже о чае.

Кэт без особого интереса бросила взгляд на кашу с обжаренными лисичками, лично собранными с утра пораньше мамой, всеми силами демонстрируя свою обиду, и все же не стерпела.

– Не хочу! Вот с чего сдалась мне эта школа?! – подняв полный обиды взгляд на маму, воскликнула юная волшебница.

– Порой случается так, что твоя жизнь меняется, ты и оглянуться не успеешь, – вновь вернувшись к изготовлению пирога с лисичками, пожала плечами Анналикса, – вот, скажем, мой брак с твоим папой.

– Но ма-ам, я… я ведь поняла бы, коль это была бы и вправду стоящая школа, но деревенская, даже не при храме, а обычная школа для крестьянских детей? Зачем?

– Потому что ты порядком засиделась дома и места себе не находишь от скуки.

– Не скучаю я. И… ты еще скажи, что у меня проблемы в общении с людьми.

– А разве нет? – сложив руки на груди, наконец обернулась к дочери Анна.

– Нет, и… и не смотри ты на меня так – говорю ведь, что нет.

– Неужели? – брови мамы в недоверии сошлись на переносице. – И когда же ты последний раз говорила с человеком, кроме нас с папой?

– Так ведь...

– Живым человеком, – уточнила мама.

– Ну… а… так… – всерьез задумалась Кет, – да что мне… было бы с кем о чем интересном поговорить.

– Рин, – мягко настояла Анна.

– А-а, так точно. Полторы… или две декады назад я встретила в лесу девчонок-грибников из деревни… Афри, Эффи, Велья и… не помню как ее.

– И о чем вы поговорили?

– Да ни о чем. – Кэт вновь посвятила все свое внимание кончику косы.

– Кэтрин.

– Я сказала, что мухоморов тут не найти, но из того, что они насобирали, можно сварить отличнейшее зелье, если добавить пару жаб, – скосив взгляд отозвалась девушка, – а они… они убежали. И… и вовсе нет у меня проблем, я просто пошутила, а они сами виноваты, что такие трусихи!

– Ринни, а ведь помню – года три назад Афри заплетала тебе косу, – вздохнула Анналикса.

– И ее руки так тряслись от страха, что мне ее приходилось переплетать, – буркнула себе под нос Кэт.

– Кэтрин, – обойдя стол, сев рядом, прижав дочь к себе под мышку, начала мама, – конечно, ты можешь запереться у себя в комнате и так и просидеть еще три года, после чего уехать в Город[2] и там запереться в Университете, дружить с одними волшебниками, а всех прочих людей считать сбродом, но разве это то, чего ты на самом деле хочешь?

– Н-но… но я ведь правда так не думаю, – дрогнувшим голосом пробормотала Кэтрин, не поднимая головы, – никогда не думала… Просто это они… они ведь правда не хотят. Так разве я должна навязываться?

– Вот, раз не думаешь, то и никаких проблем быть не должно, – встав, жизнерадостно заявила Анналикса. – Ты просто дай им повод думать о тебе по-другому, и все переменится. Ведь обещаешь, что постараешься?

– Х-хорошо, постараюсь, – незаметно… надеясь, что незаметно, вытерла пару слизинок и отозвалась Ренс-младшая.

– Я запомню, что ты обещала, – серьезно произнесла мама. – И съешь всю кашу. Завтра тебе понадобится много сил.

– Х-хорошо.