Страница 125 из 129
-Госпожа! Госпожа Мату! — в комнату забежала Бабуша, ее щеки горели как огонь, а глаза чуть ли не выкатились из орбит.
-Что такое? — я вскочила, до того я не заметила, что заснула, сидя на кушетке.
— Господин Тан Ке Ши здесь, он хочет видеть вас и срочно.
— Тан Ке Ши! — я лихорадочно огляделась, мое сердце подпрыгнуло, — заводи его скорей!
Бабуша убежала. Я обняла себя руками. Баян, Тал Тал и Колта несколько часов назад ушли на штурм дворца Гвиби. И от них не слуху, ни духу. Неужто Тан Ке Ши пришел сообщить мне что-то. Он ведь не участвовал в сражении, но мог что-то знать. От волнения на моих глазах выступили слезы. На общем совете решено было, что я не пойду, дабы в случае неудачи уйти в подполье вместе с сектантами, а потом попытаться освободить клан Баяна или же посадить Маху на престол.
Вошел Тан Ке Ши. Он замер на пороге.
— Что случилось? — спросила я.
— Баян арестован, ты знаешь? — хрипло спросил он.
Я медленно села на кушетку.
— План провалился? А где… — я подняла глаза на Тан Ке Ши, — остальные?
Тан Ке Ши прошел внутрь комнаты и встал напротив меня.
— Когда Баян штурмовал дворец и напал на стерву Ки, оказалось, что император жив. Она выставила все так, что будто канцлер хотел убить ее и принца Аюрдарширу. И так как Его Величество, в сущности, увидел это собственными глазами, то ему пришлось отдать приказ о заключении Баяна под стражу. Утром Гвиби соберет совет министров, чтобы вынести приговор, и она будет требовать смертной казни.
— А где Тал Тал? — вырвалось у меня.
Тан Ке Ши пожал плечами.
— Он в тюрьме?
— Об этом я ничего не слышал. Мату, я должен тебе кое-что сказать про Тал Тала…
Тан Ке Ши грустно и проникновенно посмотрел на меня. Я почувствовала, как начали неметь ноги. И мне почему-то не хотелось слышать то, что сейчас произнесет Тан Ке Ши.
— Так вот, — он в волнении прикусил губу, — на выборах регента я голосовал за Баяна.
— Ты что? — непонимающе я помотала головой.
— Это я голосовал за Баяна.
— Как это? Тан Ке Ши, — я нервно сглотнула, — там был всего один черный камень, и это был Тал Тал.
— Нет, Мату…это был я. Я не хотел сказать это сразу, просто потому что был слишком поражен этим открытием. И даже решил, что Тал Тал сделал это из ревности, чтобы выставить меня предателем в твоих глазах. Но сейчас вижу, что дело слишком серьезно. Ты в реальной опасности…
— Что ты такое говоришь! — перебила я, — ты хочешь опять начать эту вражду…
— Это правда, Тал Тал предал нас, — грубо оборвал меня Тан Ке Ши, по его лицу пробежала волна гнева.
— Не неси чушь, причем тут все это, я вообще не верю тебе.
— Смотри, — Тан Ке Ши протянул мне ладонь, на которой покоился белый камень для голосований.
— И что?
— Ты не понимаешь или не хочешь понимать? Я был единственным, кто проголосовал за чертова Баяна! Соображай быстрее, куда тогда ушел голос Тал Тала?!
Мои руки похолодели.
— Гвиби Ки, — ответила я.
Тан Ке Ши вскинул брови. И на лице его отразилась жалость. И это была жалость ко мне. Я отвернулась.
Это еще ничего не значит. Даже если так. Тал Тал поступил бесчестно, подставив Тан Ке Ши перед всеми нами. И это мало похоже на его благородный образ. Но это ничего не значит. Он просто психанул. Ошибки совершает каждый. Он так ненавидел Тан Ке Ши, что решил избавиться от него любым доступным способом.
— И еще он не арестован, — с горечью добавил Тан Ке Ши, — хотя он ближайший советник Баяна. Как возможно то, что он не пострадал? Только если он теперь прислуживает кое-кому другому.
Я отрицательно покачала головой. Не может быть. Должно найтись объяснение. Тан Ке Ши и Тал Тал всегда были на ножах, неудивительно, что в такой ситуации они принялись катить бочку друг на друга. Их обоих это не красит, но это еще не предательство. Это скорее недоразумение.
— Я еду во дворец, чтобы все прояснить, — сообщила я.
— С ума сошла. Тебя еще арестуют.
— Нет, ты же говоришь, Тал Тал на свободе, значит и меня нет причин арестовывать.
— Поехали лучше со мной. Нужно залечь на дно пока что.
— А Маха с тобой?
— Да я его спрятал.
Мы помолчали. Я не стала спрашивать где, может, он не доверяет мне.
— Мы у Белого Лотоса, — вдруг сказал Тан Ке Ши, — из-за того, что императорская семья распространяет слухи, что Маха не родной сын Тогон-Тэмура, а просто найденыш, китайцы считают его своим человеком и не против чтобы он стал новым императором и даже основал новую независимую династию.
— Это же хорошо, — я взглянула в глаза Тан Ке Ши и мы смотрели друг на друга какое-то время. И я поняла, что он вновь обрел надежду.
— Тан Ке Ши, — мягко сказала я и взяла его ладони в свои, — смотрю, ты стал совсем взрослый, — мы одновременно грустно улыбнулись.
— Да и ты тоже, — ответил он.
— Если что-то случиться, ты сможешь справиться и без меня. Будь осторожным, береги Маху и …будь …
— Мату, почему ты говоришь так, будто мы больше не увидимся?
— Аа я не знаю, Тан Ке Ши.
-Вот глупая, — он притянул меня к груди и погладил по спине, — как разберешься со всем этим, я буду ждать тебя в лесу Белой Метели, и я буду ждать тебя с победой.
— Ну конечно.
Дворец Императора Тогон-Тэмура. Утро.
Первым делом необходимо было разыскать Тал Тала. Но как только я приехала, то узнала, что он впрочем как и все важные лица государства сейчас на министерском совете. И на этом совете решалась судьба Баяна.
Но меня туда не пустят. Поэтому, не теряя времени я побежала на всех парах в сторону тюрьмы. По дороге, в спешке, пересекая сад, я споткнулась о торчащий корень дерева и упала.
Я обессиленно села, вцепившись руками в шелковые ткани лилового халата.
— Эгей! Чего расселась? — раздался знакомый голос.
Я подняла голову, это был Колта. Подкрался же незаметно.
— Колта, или как там тебя… — съязвила я.
— Не ерничай, это моя прерогатива, — ответил он, протянув руку.
Я взглянула на его смуглую гладкую ладонь. Как можно было раньше не догадаться. Во внешности Колты теперь почти ничего не осталось от суетливого, вечно опаздывающего евнуха Его Величества.
— Ладно, Колта так Колта, если ты брякнешь, что у тебя много имен, то я решу, что ты демон, — я сжала его ладонь, — прочь маски, мы же союзники, так? Мы должны помочь Баяну.
— Прочь маски? — Колта усмехнулся и постучал пальцем мне по виску, — это еще не все, бал-маскарад только начинается, мой маленький друг.
— Эй! — осадила я его, — а не слишком ли ты любишь загадочность? Маска, плащ, ты что из китайской оперы? Да и вообще, скажи лучше, каким образом ты смог так быстро отправить письмо Баяну, да еще так, что он вовремя прибыл?
— Но я же сказал, что маски еще не сброшены.
— Любишь ты нагнать тьмы. Пойдем к Баяну.
Я дернулась, но Колта не отпустил моей руки. Так что я с развороту чуть не налетела на него.
— Нет, — он холодно улыбнулся, — сначала нужно узнать, каков вердикт суда.
— Хорошо, — неуверенно кивнула я.
Мы с Колтой вернулись во дворец. Он повел меня в пустующие покои императора, где открыл потайной ход. Мы спустились в лабиринт, куда никогда не проникал солнечный свет, и, взявшись за руки, освещая путь фонарем, прошествовали сквозь череду поворотов. Кажется, коварный Колта время даром не терял и неплохо изучил подвалы императорского дворца. И потому привел меня к месту, которое находилось прямо под тронным залом. Мы встали под люком и могли слышать все, что происходит на заседании.
-Я считаю, что обвинения в сторону господина канцлера необоснованны, — послышался голос императора, — он подвергся лицемерному обману и введенный в заблуждение всего лишь хотел спасти меня.
— От кого? — тут же встряла Гвиби, — от жены и ребенка? Это покушение на царствующую семью!
— Но это не заслуживает смертной казни, которой вы требуете, — отрезал Тогон.
— Если жизнь вашей жены и ребенка вам не дороги, то что тогда вообще заслуживает смертной казни? Возможно, это? — мы не могли видеть, что происходит, но Сонька как будто специально для нас любезно пояснила, — эта тетрадь, в которой собраны все доказательства вины Баяна как государственного управленца. Нарушения закона со стороны его людей и его самого.
Раздался шум. Мы поняли, что Гвиби передает эту таинственную тетрадь всем на обозрение.
— Что за тетрадь? — шепотом спросила я у Колты.
— Кто-то собрал хорошенький компромат на Баяна, — ответил он мне на ухо.
— И кто этот подлец? Это все ложь! Навет, поклеп!
— А ты не знаешь?
— Нет.
От его шепота по спине пробежал холодок. Колта ничего не ответил. В мой мозг закрались страшные подозрения. Но я не хотела этому верить.
— Приговор канцлеру Баяну смертная казнь! — раздалось сквозь шум в ушах. И я не могла определить, кто это говорит. Я пошатнулась.
— Нет! Они не могут казнить Баяна! — я чуть было не закричала это во все горло.
Колта в темноте удержал меня и закрыл рот рукой, его голова склонилась ко мне, он прошептал точно змей.
— Теперь можешь идти к Баяну.
Дворец Императора. Тюрьма.
По приказу Колты, который он озвучил страже, я смогла беспрепятственно зайти в тюрьму, сам евнух со мной не пошел, сказав, что пойдет встречать императора и предупредил, что времени у меня не так много. Скорее всего, Его Величество также захочет навестить Баяна, дабы оповестить его об ужасном приговоре.
Мне все еще не верилось, ежась, словно от холода, я спустилась вниз. Баян сидел в отдельной камере, которая впрочем ничем не отличалась от других — каменный мешок с соломой на полу и железной решеткой вместо двери.
— Господин Баян! — я подошла и вцепилась пальцами в прутья.
Баян как и положено заключенным был только в нижних белых одеждах — короткой рубахе с запахом и шароварах. Он сидел на земле, скрестив ноги, словно медитируя.
Когда я произнесла его имя, он открыл глаза. И они медленно разгорелись в полутьме, как черные угольки разгораются в камине.
— А Мату, пришла… — сказал он не своим бодрым голосом, а хриплым и печальным.
— Господин Баян, — мои ноги подкосились, и я присела, чтобы быть с ним на одном уровне.
Он как будто все понял. Но я все равно не знала, как сказать. Баян как обычно пришел мне на выручку.
— Заседание прошло?
— Да, — ответила я.
— Ну и?
— Император обязательно что-нибудь придумает, — выпалила я.
Баян усмехнулся.
— Да говори уже, Гвиби потребовала казни для меня?
— Господин Баян, она подстроила ловушку для вас! Разве это честно?
— Ну что ж казнь, так казнь. Я забрал жизнь прошлого канцлера, а теперь заберут мою. Око за око. Так ведь у вас говорят у христиан?
— Нет, — покачала я головой, — так больше не говорят, этот закон устарел с тех пор как пришел Спаситель.
— Так ты пришла как спаситель? Или ты пришла попрощаться?
Эти слова болью отозвались в моем сердце. У меня не было плана, и если Баян надеяться на меня, то тем хуже. Как же мне быть. Видимо, мое отчаяние было слишком заметно.
Баян придвинулся ближе к перилам. Он протянул мне руку сквозь решетку. Я несмело взяла ее. Жесткие сухие пальцы Баяна сжали мою холодную ладонь. Он едва заметно улыбнулся.
— Эй, да ты что, малышка. Я не хочу на тебя ничего взваливать, ты уже и так много сделала. Того что многим не под силу, особенно женщинам. Я не боюсь смерти, так что не вини себя. Уж кто-кто, а ты тут точно не при чем.
От его слов по моим щекам потекли слезы, но я не могла вытереть их, потому что не хотела разжать наши руки. Я всхлипнула.
— Помнишь, — Баян поднял глаза вверх, пытаясь сдержать слезы, — ты спросила у меня, а разговаривал ли я когда-нибудь с женщиной по душам?
Я удивленно взглянула на него. Мое сердце сейчас так болело, что я с трудом вспомнила, что был такой разговор, когда я спорила с Баяном о правах женщин. Это было так давно, еще зимой, в то время, когда мы еще не были так близки.
— Да, помню, — проглотив слезу, скатившуюся мне на губы, сказала я.
— Так вот, я говорил, я говорю… сейчас, — Баян неловко улыбнулся и поджал губы, — ты замечательная девчонка, лучшая из тех, что я встречал. И ты спрашивала меня, почему я никогда не женился.
— Ну да.
— Просто я слишком тщательно искал ту, с которой мог бы говорить по душам. И я всегда…всегда, — Баян хмыкнул и свободной рукой вытер одинокую слезу, скатившуюся из глаза, — если бы я однажды и женился, то только на такой как ты. Ты ведь знаешь, поначалу я немного завидовал Тал Талу, но у меня и в мыслях не было покушаться на тебя, я же сразу понял, что мне не справиться. Я может и волк, но с таким зайцем как ты мне не совладать.
От этого неловкого признания я только сильнее расплакалась, оперевшись лбом об решетку. Вряд ли можно было встретить человека более искреннего и благородного, чем Баян. И как оказалось он был даже лучше многих.
— Да и кстати, — Баян рассмеялся сквозь слезы и спросил, — а где же Тал Тал?
Меня как током ударило. Я отпрянула, и наши руки рассоединились.
— Когда он придет, я хочу попрощаться с этим мерзавцем. Подумать только, мы через столькое прошли плечом к плечу, а он до сих пор не явился! Ты не знаешь, где он?
И Баян с надеждой взглянул на лестницу. Внутри меня что-то похолодело. И я не могла произнести ни слова.
— Вот знаешь, Мату, — как ножом по сердцу вновь заговорил Баян, — мы с Тал Талом хоть и разные, он разум, а я кулак, а сердце у нас одно на двоих.
— Да, — машинально кивнула я, — Августин Блаженный говорит, что у друзей одна душа на двоих.
— Вот он прав…
На лестнице раздались шаги. Мы одновременно встали, чтобы посмотреть кто там.
— А вот и он, — прошептал Баян.
Но это был император. Его сопровождал Колта и телохранители. Я уступила место Тогону. Он выглядел бледным и встревоженным, совсем болезненным.
— Хорошо, что ты здесь, — белыми губами сказал император мне, — поможешь мне убедить Баяна, сам я не смогу.
— Не вздумайте говорить, больше слово не могу, Ваше Величество, — бодро вмешался Баян.
— Баян, ты ведь можешь просить у меня что хочешь, знаешь же, что ты мой друг, моя честь и совесть. И теперь мое сердце разбито этой вашей враждой с Гвиби. Вы оба мне дороги, так почему вы так поступаете и враждуете?
— Ваше Величество… — Баян опустил голову.
— Не господин Баян начал эту войну, — не выдержав, вмешалась я.
Колта исподлобья посмотрел на меня.
— Какая разница, — отчаянно выдохнул император, на его глаза также выступили слезы, — а если Баян умрет, то я умру вместе с ним! Мое сердце остановится вместе с ним. Я не хочу терять дорогого мне человека, такого как он! Мою опору в этом бренном мире.
И я понимала о чем говорит Тогон. Потерять Баяна было бы ударом для всех нас. И я чувствовала, что моя душа также не выдержит этой потери. Баян такой милый, веселый, отважный, это как в точности потерять часть себя. Вряд ли можно было бы жить дальше как ни в чем не бывало после такой смерти.
Баян выглядел смущенно от такого внимания в его сторону, явно не осознавая, чем вызвал такой сильный отклик в наших сердцах.
— Я не прощу себе этого. Потому, — тихо сказал Тогон, — я нашел выход, я его нашел.
Я с надежой взглянула на императора. Его Величество подошел ближе к решетке.