Пояс для Эмилии

В лицо Миле ударил горячий воздух. Лёд зеркала сменился зноем, и девушка закашлялась. Наступила на что-то неровное и упала бы, но кто-то удержал за плечо и оттащил в сторону.

– Здравствуй. Голова не кружится?

– Нет.

Затаив дыхание, Алая Леди посмотрела на… Лукерью? Как это возможно? Голос её, но выглядит, как девочка-подросток. Лицо округлое, брови светлые-светлые, только волосы заплетены в знакомую косу ниже талии. Одета в светло-зелёный сарафан с вышивкой, на руке – браслет из засушенных цветов. Странно, премудростям обучила и благословила зрелая женщина, за гранью встретила юная, словно ученица старших классов. Да рядом с ней Мила похожа на старшую сестру!

– Что-то не так?

– Во сне вы были старше, – осторожно произнесла наследница.

Лукерья хитро улыбнулась, а девушка прикусила губу. Овал лица прародительницы стал угловатым, заострились скулы, потемнели брови – на Милу смотрела женщина из первого путешествия в другой мир.

– Теперь похожа?

– Очень.

– Хочешь, такой останусь.

– Н-нет.

– Разве будущая Леди стала бы внимать словам девочки? Отнеслась бы серьёзно к ровеснице? Сомневаюсь, – она помолодела, – по эту сторону мы выглядим так, как хотим. Такой я была, когда узнала правду о своём предназначении. Впервые за сознательную жизнь встретилась с матерью и словно очнулась после многолетнего сна.

По эту сторону.

Мила отвлеклась от Лукерьи и округлила глаза. Девушки стояли на узловатой ветви дерева. Гигантского исполина, с золотистыми прожилками на бронзовой коре и огненными цветами. Лепестки развевались, будто водоросли в толще воды. Пламя затухало и разгоралось, в сердцевине зиял угловатый чёрный провал, словно скважина замка. Странно, очертания казались знакомыми, но Алая Леди не могла вспомнить, где видела ключ.

Пахло дождём в сосновом лесу и листьями. Бесконечные ветви несли бутоны в звёздное небо. Девушка посмотрела вниз и не увидела земли, только гигантские сучья. Всюду плескался океан разноцветных звёзд. Голубых, словно кристаллы льда, розовых, будто рассветные всполохи, белых и стальных, как океанский жемчуг. Искры медленно кружились, мерцающими волнами колыхались в небесной мантии иного мира.

Вдали порхали вороны. Карканье напомнило скрип железного механизма, покрытого коркой многолетней ржавчины. «Птицы» голодны? Ищут добычу?

Мила попятилась. Лоскуты алого платья цеплялись за разломы на коре.

– Не бойся, – улыбалась Лукерья, – упадёшь, стражи подхватят и опустят на сук. Это в ваших мирах они грозные, свирепые, в коридоре вечности – игривые и добрые. Вьют гнёзда, растят птенцов и защищают нас.

– В коридоре вечности? – девушка облизала пересохшие губы.

– Каждая ветвь – путь в другую страту.

– А бутон – это печать? Роза ветров, как в Солонне?

– Верно.

– Получается, в определённый час можно открыть дверь в любой мир?

– Умная Леди.

– Сколько же…

Мила сбилась со счёту. Ветер колыхал цветы. Резкий порыв, и в бесконечность осыпались полыхающие лепестки. Они плыли вниз подобно лодкам, скользящим на волнах звёзд и растворяющимся в струйках сизого дыма, пахнущего мёдом и согретой солнцем росой. Печать казалась сломленной, но что это? На черешке рос новый треугольник. Крохотный огненный язычок робко тянулся к горделивым собратьям.

За спиной девушки цветок блестел бирюзовым льдом. Гостья коридора бесконечности будто смотрела в схваченное морозом окно. Там, под сводами пещеры, мама и другие Леди ожесточённо боролись с Верлиокой. Вот сверкнула молния, и потолок обвалился. В ужасе Мила прикусила губу. Только бы никто не пострадал!

– Им тяжело, – увиденное отрезвило наследницу, – а я, глупая девочка, мечтаю о мирах. Вы сказали, что поможете найти её. Но где?

– Около вершины, – Лукерья посмотрела вверх, – пойдём.

– Мы успеем за час?

– Здесь время течёт иначе. Туфли оставь, помешают.

Мила послушно разулась и оставила обувь у трещины. Правда что, на каблуках по деревьям не покарабкаешься. Девушка плохо представляла, как перебраться на другую ветвь (не прыгать, как ниндзя?), но не отставала от Лукерьи. Та уверенно бежала по светящейся коре, сразу видно, провела в коридоре вечности много лет. Интересно, Марена и Виринея тоже любуются звёздными волнами и цветами из огня? Или сёстры следят за боем в подземелье? И кто мать первых обладательниц пояса?

Наследница прочитала дневник от корки до корки, но ничего подобного не нашла. Всё же, особенные истины не стоит переносить на страницы, не то прочитавший потеряет почву под ногами. Лишится рассудка и наделает глупостей. Изучи Мила тетрадь Лукерьи до посвящения, решила бы, что стала жертвой розыгрыша. Глупого, жестокого, проверяющего способность трезво мыслить. Подобные шутки любила Света, не раз ставящая сестру в неловкое положение. Будь то «случайно» забытое домашнее задание в школе или рассказанные старшекурсникам истории из детства «забавной младшенькой», после которых над Милой не потешался разве что ленивый. Интересно, Света нашла себя в столице? По сестре она не скучает, это само собой, но обрела ли внутренний покой? Если всё… успокоится, то надо её увидеть. И сестру, и Анатолия. Нормально простить и попрощаться, ведь бегство оставило в душе неприятный осадок. Пусть отец оказался не родным, срывал злость по поводу и без, но воспитал, дал образование. Есть, за что поблагодарить.